Клиффорд Саймак - Могильник
Но они были не слишком внимательны. Дед заметил на полу монетку. Он спрятал ее в карман и вынес из пещеры, и передал мне, а теперь я кладу ее в этот конверт…
7
Я прервал чтение и взглянул на Синтию Линсинг. — Монета? Девушка кивнула.
— Да. Она была завернута в фольгу. Такой фольгой не пользуются давным-давно. Я отдала монету на сохранение профессору Торндайку…
— Но он сказал вам, что она собой представляет?
— Он колебался и потому обратился за советом к эксперту по монетным системам Земли. Тот утверждает, что это неходовая афинская монета с изображением совы, которую отчеканили, скорее всего, спустя несколько лет после битвы у местечка под названием Марафон.
— Неходовая? — переспросил Элмер.
— Которая не была в обращении. Металл ходовой монеты гладкий и тусклый от того что она перебывала во многих руках. А наша монетка выглядела новехонькой.
— И никаких сомнений? — справился я.
— Профессор Торндайк говорит, что нет.
Из-за гребня холма, у подножия которого мы разбили лагерь, вновь послышался собачий лай. Он звучал тоскливо и страшно. Я вздрогнул и придвинулся поближе к костру.
— Кого-то гонят, — сказал Элмер. — Наверно, енота или опоссума. Охотники идут следом, ориентируясь на лай.
— Но зачем они охотятся? — спросила Синтия. — Я про людей, не про собак.
— Чтобы добыть мясо и поразвлечься, — ответил Элмер.
Синтия моргнула.
— Мы не на Олдене, — продолжал Элмер. — Здесь не приходится рассчитывать на мягкость нравов розовой планеты. Люди, которые обитают вон в тех лесах, вполне могут оказаться полудикарями.
Мы сидели и слушали, и нам показалось, что лай отдаляется.
— Что касается клада, — нарушил молчание Элмер. — Давайте прикинем, что нам известно. Где-то на территории этой страны, к западу от того места, где мы сейчас находимся, некто, прилетев из Греции, припрятал добрый десяток ящиков — предположительно, с сокровищами. Мы знаем, что в одном из них сокровища были на самом деле, и заключаем отсюда о содержимом остальных. Но местоположение клада определить будет нелегко. Нет четких ориентиров. Река, которая течет с севера и впадает в старушку Огайо. Да таких рек не перечесть…
— Хижина, — напомнила ему Синтия.
— Ее построили десять тысяч лет назад, так что она давно уже развалилась. Нам придется искать колодец, а его могло засыпать.
— А с какой стати, — вмешался я, — Торни решил, что тот странный тип из Греции — анахронианин?
— Я спросила его об этом, — ответила Синтия, — и он сказал, что инопланетный наблюдатель, вероятнее всего, должен был поселиться где-то в том районе. Ведь на земле бывшей Турции обитали первые оседлые человеческие племена. Наблюдатель вряд ли стал бы обосновываться в непосредственной близости от объектов наблюдения. И Греция тут, по мнению профессора Торн-дайка, подходит со всех точек зрения. У такого наблюдателя наверняка имелись средства скоростного передвижения, поэтому расстояние между Грецией и Турцией не было для него помехой.
— Не вижу логики, — заявил Элмер упрямо. — Почему именно Греция, а не Синайский полуостров, не каспийское побережье и не дюжина других мест?
— Торни доверяет интуиции ничуть не меньше, чем фактам или логике, — сказал я. — Интуиция у него великолепная, и зачастую он оказывается прав. Если он говорит: «Греция», — значит, так оно и есть, хотя, как мне кажется, этот наш гипотетический наблюдатель мог время от времени менять место проживания.
— Вовсе нет, — возразил Элмер, — в особенности, если он только и делал, что рыскал вокруг в поисках добычи. Она наверняка оттягивала ему карманы. Переместить такую гору добра — это тебе не раз плюнуть. Судя по рассказу он укрыл на Огайо несколько тонн поживы.
— Да нет же, не поживы! — воскликнула Синтия. — Ну как ты не поймешь? Ему нужны были не деньги и не предметы роскоши. Он собирал артефакты.
— Какой, однако, разборчивый, — хмыкнул Элмер. — Все артефакты из золота да из самоцветов.
— Не преувеличивай, — осадил я Элмера. — Золото и самоцветы могли быть лишь в том ящике, который разбился, а в других хранились, скажем, наконечники стрел и копий, образцы древних тканей, ступки и пестики…
— Доктор Торндайк считает, — сказала Синтия, — что ящики, которые довелось увидеть моему предку, содержали в себе лишь незначительную часть того, что удалось собрать наблюдателю. Быть может, в них он упаковал самые ценные предметы. А в других пещерах, где-нибудь в Греции, может находиться в сотни раз больше ящиков.
— Как бы то ни было, — заключил Элмер, — клад есть клад. Люди гоняются за любыми артефактами, а то, что они с Земли, я думаю, набавляет им цену. Артефакты распродают направо и налево. Многие богачи — ибо нужно быть богатым, чтобы платить такие деньги, — коллекционируют их. И потом, в парочке артефактов на каминной полке или на журнальном столике в кабинете есть свой шик.
Я кивнул, вспомнив, как Торни расхаживал по комнате, ударяя кулаком по ладони и метая громы и молнии. «Дошло до того, восклицал он, что археологи остались не у дел! Ты знаешь, сколько ограбленных городов мы обнаружили за последнюю сотню лет? Их раскопали и ограбили прежде, чем там появились мы! Различные археологические общества при поддержке некоторых правительств проводили одно расследование за другим — и ничего. Неизвестно, ни кто совершал набеги, ни куда подевались артефакты. Их где-то складируют, а потом перепродают коллекционерам. Дело это прибыльное и потому хорошо организованное. Мы пытались добиться принятия закона о запрещении частного владения артефактами, но остались с носом. В правительстве слишком много таких, у кого рыльце в пушку, кто и сам коллекционирует. Кроме того, кто-то финансирует их противодействие принятию такого закона. В итоге мы попросту остались с носом. А из-за разгула вандализма теряем единственную возможность понять, как развивались те или иные галактические культуры».
Собачий лай сменился вдруг восторженным тявканьем.
— Загнали, — констатировал Элмер. — Загнали жертву на дерево.
Я дотянулся до кучки хвороста, принесенного Элмером, подбросил сучьев в огонь и помешал палкой угли. Язычки голубого пламени из разворошенных угольев потянулись к сучьям, вспыхнула, разбрасывая искры, сухая кора. Пламя словно обрело второе дыхание.
— Хорошая штука костер, — проговорила Синтия.
— Возможно ли, чтобы столь хилое пламя согревало даже таких, как я? — спросил Элмер. — Сидя рядом с ним, я ощущаю тепло, клянусь.
— Почему бы и нет? — ответил я. — Ты постепенно превращаешься в человека.
