Ник. Горькавый - Возвращение астровитянки
Раздался голос Мэтта:
— Твои люди получили то, что заслужили. Вы просто банда кровавых убийц. Кто взорвал дом Пашута на участке «Килиманджаро»? Кто осадил рудник Самуила Пярну и вывел из строя кислородную систему, отчего вся семья Самуила, включая маленького сына, умерла от удушья? Это сделали ты и твои наёмники.
— Хе-хе, я вижу, слава обо мне гремит. Пашут сам виноват, что открыл такое богатое месторождение и не согласился мне его продать. И Самуил тоже был неправ — имея в семье маленьких детей, он посмел спорить о цене, которую я ему предложил за участок.
— Ты перестал быть человеком, ты — просто бездушное оружие «Титан Минералз», которая скупает захваченные рудники, не спрашивая, откуда они взялись. Но если станет известно о твоих методах ведения дел, то императорская компания живо от тебя открестится и сделает козлом отпущения.
— И от кого публика узнает о моих методах?
— От тебя самого — из записи этого разговора.
— Связи у тебя нет, и все твои записи умрут сейчас вместе с тобой.
И Барт выстрелил в сторону Мэтта. Лазерный луч врезался в потолок; толща полупрозрачной породы озарилась красным светом. Потолок треснул, и посыпались куски льда.
Мэтт заметил, что лазерная вспышка осветила на потолке характерную прослойку метанового льда. А лёд этот очень нестабильный, его легко разогреть.
Рейнджер достал инфракрасный нагреватель из аварийного набора и нацелил его на потолок над Бартом. Бандит, ничего не замечая, хвастался своими грязными делами.
Может, психологи многое узнают о Барте, проанализировав его словесный поток, но Мэтта просто мутило от откровений наёмника.
Может, Барт предчувствует свою гибель и надиктовывает мемуары на этот случай? Даже маньяки хотят остаться в истории — пусть хотя бы в роли героев криминальной хроники.
Вскоре метановые ручейки побежали по стенам пещеры. Раздался треск.
Чтобы заглушить его, рейнджер крикнул:
— Барт! Ты очень хотел захватить эту землю. Теперь у тебя её будет вполне достаточно!
И выстрелил в потолок.
Огромный пласт породы обрушился на Барта, поставив тяжёлую точку в его гнусных откровениях.
Но рухнувший пласт был заметно больше, чем рассчитывал Мэтт: он накрыл обоих противников.
Энн благополучно зарегистрировала участок и даже успела встретить брата, срочно прилетевшего домой. Но ни Мэтт, ни имперские стражники не появлялись. Утренняя стрельба и взрывы были хорошо слышны Энн, и наступившая тишина пугала её ещё больше — она казалась кладбищенской.
— Он наверняка погиб, возможно, упал в море, — пожимал плечами рыжий Свен, похожий на сестру, но лохматый, со сломанным носом и дерзкими глазами. — Один на лёгком «мустанге» против двух тяжёлых «крабов»…
Но Энн не хотела верить в худшее.
Вдруг засветился экран, на нём появилась карта с тревожным красным огоньком.
— Сигнал «SOS» от той группы скал, где пещера! — воскликнула Энн. — Полетим туда вместе.
Мэтт полз по тёмным ледяным норам целую вечность. Потом ещё одну вечность, и ещё одну… Потом он сбился со счёта и решил поспать…
Пробуждение было приятным: на рейнджера глядели влажные зелёные глаза.
Мэтт лежал в санитарном коконе, и кибермедик колол его бесчувственные ноги, освещал их и массировал.
Энн сидела рядом и обрабатывала потрескавшееся от мороза и исхудавшее лицо своего спасителя. На теле Мэтта была куча обморожений, лазерных ожогов и синяков — будто он где-то ухитрился попасть одновременно в метановое болото и под обстрел с обвалом.
— Ты опоздал на обед.
— Не было аппетита. Что-то на нервной почве.
— А сейчас?
— Готов съесть три отбивные, два палтуса и всю тебя.
Через пару часов Мэтт почувствовал себя настолько лучше, что даже сел ужинать вместе с Энн и Свеном.
— На чём же ты будешь ездить? Как доберёшься до Сильвер-Хилл? — спросила Энн у рейнджера. Тот почесал висок со свежей ссадиной.
— Могу ли я попросить подбросить меня в Сильвер-Хилл? У меня срочное дело: у пожилой четы Симмонсов кончается годичный срок, и я должен узнать, как у них дела. И ещё… Вы, наверное, слышали, что в Сильвер-Хилле появилась сатурнианская штаб-квартира династии Гринвич. На Титан пришли большие перемены. Династия Гринвич собирается помочь профсоюзу старателей в борьбе с агентами Дональдса. Я везу в Сильвер-Хилл кучу улик против этих мерзавцев. Королева скоро прибудет сюда лично — вместе с большой группой независимых судей. Многомесячная очередь в суды исчезнет, и заявки на участки будут регистрироваться в любой день. Владельцы шахт перестанут бояться «шакалов»… с такой могучей поддержкой мы быстро вытравим эту стаю.
Мэтт улыбнулся, и эта полудетская улыбка озарила его лицо.
— А когда жизнь потеплеет, то и я перестану быть бездомным ковбоем и осяду где-нибудь на свободном бережку неподалёку от вас, буду ковыряться в шахте и смотреть на волны.
— Насчёт новых судей — это было бы хорошо, — сказал Свен. — Не знаю, сколько платят нынешним судьям Дональдсы, но слишком часто торжествуют компании императора, а не независимые старатели.
— И всё-таки, на чём ты будешь ездить? — настойчиво расспрашивала Энн.
— Пока не знаю, — вздохнул Мэтт.
— Вот что, — решительно заявила Энн. — Ты потерял машину, защищая мой рудник, и я, в качестве платы, отдаю тебе вездеход, на котором прилетел Свен. Это «Дракон» — самая лучшая из наших трёх машин. Она практически новая, мы купили её недавно и почти не пользовались.
Брови Свена удивлённо поползли вверх, а глаза Мэтта округлились:
— «Дракон»?! Тот, что может не только ездить, но и летать?
Энн кивнула:
— Пять часов автономного полёта со скоростью двести миль в час. Посадка и взлёт вертикальные, никаких аэродромов не нужно. Высота полёта до пяти миль — ты сможешь чаще видеть звёзды и свои любимые голубые рассветы на Сатурне. И ещё — в «Драконе» есть универсальный комбинезон, а не та дрянь, в которой ты ходил.
— Нет, — категорически заявил Мэтт. — Я не могу забрать у вас такую ценность. Слишком большая плата за однодневную службу.
— Хорошо, не будем говорить о плате, — подняла брови Энн. — По закону гостеприимства гость должен принять ответный подарок хозяев.
Мэтт окончательно сдался, лишь когда остался наедине с Энн.
Добившись своего, владелица рудника удовлетворённо вздохнула, а рейнджер сказал:
— Видишь, я вовсе не бескорыстен. За несколько часов я заработал машину, которую и за несколько лет бы не купил. Я очень хитёр!
— Я помню, ты уже говорил, что умеешь втираться в доверие к одиноким женщинам. Признайся, ноги обморозил так, что чуть их не потерял, тоже, чтобы меня разжалобить?
