Михаил Ахманов - Консул Тревельян
– Если Винс в Ханг Аррхе, то он ее нарушил.
– Все это домыслы, а истинной причины мы не знаем, – возразил Ходковский. – Но мне кажется, что надо рассмотреть и другую гипотезу, даже две. Эти выцарапанные знаки могут иметь случайное сходство с нашим алфавитом, и тогда в них не больше смысла, чем в марсианских каналах, увиденных Скиапарелли. И второе: если надпись реальна, она может не иметь отношения к Ханг Аррху.
– В таком случае, кто ее сделал? – поинтересовался Риша. – Тос Фиут в пьяном сне?
– Эта мысль приходила мне в голову, – сказал Тревельян. – Я прозондировал Фиута… собственно, не в первый раз, как и других гвардейцев. Могу утверждать, что с психикой у него не все в порядке – вероятно, из-за пристрастия к горячительному. Но в остальном… – Он пожал плечами. – Убежден, что Винс к нему не подселился.
– А если бы и подселился! – Риша в свой черед пожал плечами. – Если бы подселился, то почему мы не можем его вернуть?
Снова повисла тишина. Затем Тревельян промолвил:
– Причина непонятна, но ретранслятор не в состоянии его извлечь. Отсюда вывод: раз план «А» не сработал, переходим, как и было предусмотрено, к плану «Б». Я отправляюсь в Ханг Аррх на поиски.
Он сделал знак прощания, вышел в коридор и направился к отсекам инкарнологов.
* * *Странное ощущение, подумал Тревельян, шевеля всеми шестью лапами и ерзая по каменному полу. Лапы на месте, жвалы тоже, усы и зрительные органы в порядке… Голод и жажда не гнетут, в отхожее место не тянет. Есть желание с кем-нибудь подраться? Безусловно, нет. Какая-то угроза? Тоже нет.
Но странное чувство не отпускало. Он прикоснулся к разуму носителя и едва не подпрыгнул от неожиданности.
Самка! Первопометная самка из служителей Матери-Королевы!
Удача, решил Тревельян. Не просто удача – большая удача! До сей поры ни одному агенту так не повезло. Самец, будь он из трижды благородных, не мог попасть в обитель Королевы, в закрытую, можно сказать, священную часть пещерных городов. Самцам туа па полагалось беречь покой Великой Матери и защищать ее в случае набегов. Те, кто дожил до преклонных лет, не оставались без дела, заведуя складами соли и продовольствия, оружия, краски и других товаров; из них комплектовались стража Соляного Пути и хранители арсенала. Королеве служили только самки, и одна из них становилась новой владычицей, когда прежняя умирала.
Эту придворную даму звали Сафу Тхик. Она носила титул «передающей слово», и, покопавшись в ее сознании, Ивар решил, что она обладает развитым интеллектом и отличной памятью. Как и положено при такой работе.
Сейчас он находился в темной каморке, затерянной в глубинах пещерного комплекса. Темнота ему не мешала; он – точнее, Сафу Тхик – помнил, что, кроме гамака и выдолбленной в стене полки с нехитрой утварью, здесь нет ничего примечательного. Место для отдыха и сна, но он не нуждался ни в том, ни в другом. Его переполняли энергия и любопытство.
Он выбрался в коридор, скудно освещенный плошкой с пылающим жиром. Коридор был очень широк, вдвое шире, чем ходы в казармах, по которым могли перемещаться в ряд пять бойцов в доспехах. Свод тоже не оставлял желать лучшего – высокий и слегка закругленный, он тонул в тенях. Коридор ветвился, его пересекали другие тоннели, столь же просторные, с редкими огнями, едва разгонявшими тьму. Но Тхик, видимо, знала каждую щель в этом лабиринте и двигалась уверенно. Куда? Ивар не пытался это выяснить, только пошевеливал глазными стеблями, разглядывал коридоры и камеры, пандусы, ведущие вверх и вниз, и сновавших в подземелье самок.
Винса среди них не нашлось. Ментальный дар подсказывал, что за стенами множество других существ, малых и больших, но их разум был разумом архов, столь же чуждым человеку, как сознание лльяно или дроми. С дроми хотя бы удавалось говорить, но скрежет, жужжание и щелканье архов были не по силам человеческому горлу.
Внезапно Тревельян понял, куда торопится, куда спешит. К выходу из лабиринта, наружу, к городским террасам! О существе, в которое внедрился Винсент, можно было утверждать с определенностью, что это первопометный самец. В Ханг Аррхе он мог находиться где угодно, даже в яме для живого мяса, но только не в покоях Великой Матери.
Сафу Тхик вдруг замерла, подогнула лапы и распростерлась на каменном полу. Тревельян не подавал такой команды – вероятно, то была подсознательная реакция, чувство более сильное, чем разум. Он расставил глазные антенны, чтобы увеличить угол зрения, и приподнял их над лобным щитком.
Слева от тоннеля открывалась просторная камера с полом, устланным слоями мягкой белесоватой паутины. По ее углам горели плошки с жиром, пламя отражалось в изогнутых медных пластинах, так что в камере было довольно светло. Потолок круто уходил вверх, образуя купол, подобный виденному Тревельяном в древних соборах Земли. В дальнем конце зияли отверстия трех или четырех проходов – в них то и дело появлялись самки, тащившие сосуды с едой и питьем. Посреди камеры лежало на паутинном ковре нечто огромное, столь неопределенных очертаний, что Ивар не сразу осознал природу этого существа. Затем отдельные детали, расплывшийся гребень, гигантское брюхо и торчавшие из-под него чудовищные лапы, сложились в цельную картину. Королева! Собственной персоной!
Великая Мать Ханг Аррха питалась, жадно всасывая мягкую плоть мясных червей. К ее хоботку подносили все новые сосуды, лапы самок тихо топотали по ковру, потрескивал жир в светильниках, но эти звуки перекрывались мощным чмоканьем, бульканьем и сопеньем. Чудилось, что здесь работает какая-то старинная машина с паровым котлом или качающий воду насос. Ни один ксенолог еще не наблюдал за этой гекатомбой, и Тревельян наслаждался зрелищем с энтузиазмом первооткрывателя.
Потом что-то щелкнуло в его сознании, и бесплотный голос напомнил: «Хватит, парень! Дело тут долгое, она будет жрать, пока не поседеешь. Ступай к выходу! У тебя другая задача». Вряд ли то был Командор – скорее, некое эхо памяти, отзвук того, что он мог бы сказать. Тем не менее Ивар очнулся и последовал совету, решив, что время не ждет, а по дороге можно увидеть еще немало интересного.
Так и получилось. Вскоре он набрел на пещеру с сотнями новорожденных, ползавших среди корыт с едой под присмотром самок.
Судя по внушительным размерам шпор, это были первопометные – видимо, Королева Ханг Аррха недавно принесла потомство. Здесь Тревельян задержался, чтобы оценить размеры популяции. Приплод был обильным, архи росли быстро, и он решил, что теперь у города будут новые защитники вместо убитых в Рхх Яхите. Не исключалось, что целью их неудачного похода являлся вовсе не грабеж, а переселение на запад, то есть типичная миграция, вызванная демографическим давлением. Если так, подумал Тревельян, это объяснит конфликты между городами, ибо население растет, а удобных для обитания мест не прибавляется.
