Джордж Мартин - Путешествия Тафа
В конце концов ему ничего не оставалось, как отправиться к одному из пяти наиболее удаленных космических грузовиков, стоявших на равных расстояниях друг от друга. Это были большие корабли, больше, чем «Рог изобилия отборных товаров по низким ценам», с черными, покрытыми царапинами фюзеляжами и с элегантными крыльями, но они, очевидно, были сотворены людьми и, по крайней мере на первый взгляд, находились в хорошем состоянии.
Таф некоторое время пытался проникнуть в корабль, на посадочной площадке которого была укреплена металлическая табличка с силуэтом фантастического животного и надписью, судя по которой корабль назывался «Гриф».
Скафандры находились там, где им положено было быть. Они были в исправности, хотя их возраст насчитывал более тысячи лет, и выглядели довольно внушительно: темно-зеленого цвета; шлемы, перчатки и сапоги — золотистые, на корпусе — золотая «тэта».
Таф выбрал два костюма и, сопровождаемый эхом своих шагов, понес их через лежавшую в сумерках равнину посадочной палубы к представлявшему печальное зрелище изрытому оспинами и не пригодному к космическим полетам «Рогу изобилия», сидевшему на трех уже отслуживших свое ногах.
Добравшись до нижнего края площадки, ведущей к главному шлюзу, Таф едва не споткнулся о Грибка.
Огромный кот сидел на палубе. Он поднялся, издал жалобный звук и потерся о его ноги.
Хэвиланд Таф на мгновение остановился, посмотрел на старого серого кота, потом неловко наклонился, поднял его и погладил. Поднявшись к шлюзу, он отогнал сопровождавшего его Грибка, затем протиснулся в шлюз, зажав в каждой руке по скафандру.
— Долго же вас не было, — заметила Целиза Ваан, когда Таф вошел.
— Я же говорил вам, что он не бросит нас на произвол судьбы, — сказал Джеффри Лайон.
Хэвиланд Таф швырнул скафандры на палубу, и они растеклись по ней, как золотисто-зеленые лужи.
— Грибок на палубе, — сказал Таф безразличным голосом.
— Понятно, — ответила Целиза Ваан, подняла один из скафандров и сразу же начала облачаться в металлическую ткань. Она туго охватила ее талию — члены Общества Экологической Генетики были, очевидно, более изящными, чем она.
— Вы не могли принести мне костюм подходящего размера? — спросила она жалобно. — Вы уверены, что спустя столько лет они в исправности?
— На вид они сделаны добротно, — ответил Таф. — Возможно, нам придется установить для регенерации воздуха патроны с живыми бактериями, которые еще остались на корабле. Как получилось, что Грибок оказался снаружи?
Джеффри Лайон неловко откашлялся.
— Ах… э-э… — начал он, — …Целиза испугалась, что вы не вернетесь, Таф. Вас так долго не было. Она думала, вы нас бросили.
— И совершенно напрасно, — ответил Таф.
— Э… да, — пробормотал Лайон, отводя взгляд и протягивая руку за своим скафандром.
Целиза Ваан натянула золотой сапог и застегнула его.
— Вы сами виноваты, — сказала она Тафу. — Если бы вы не отсутствовали так долго, я бы не забеспокоилась.
— В самом деле, — кивнул Таф. — А как, если вы позволите спросить, связано это ваше беспокойство с Грибком?
— Ну… это… я думала, вы не вернетесь и нам придется покинуть «Рог изобилия», — ответила антрополог, застегивая второй сапог. — Вы, знаете ли, своими разговорами об инфекциях встревожили меня Ну, я и отправила кошку через шлюз. Пыталась поймать ее, проклятую, но она вырвалась и убежала. Я говорю о черно-белой, а серая далась мне в руки, я выбросила ее за дверь, и мы наблюдали за ней по монитору. Думала, если ей станет плохо, то мы это увидим. А если ее состояние не изменится, то и нам, несомненно, было бы не страшно выходить.
— Принцип я понял, — сказал Хэвиланд Таф. В комнате появилась Опустошительница, что-то толкая впереди себя лапами. Она увидела Тафа и остановилась возле него с чрезвычайно довольным видом.
— Джеффри Лайон, — сказал Таф, — если вам не трудно, поймайте Опустошительницу, отнесите в жилой отсек и заприте ее там.
— Э… конечно, — ответил Лайон. Он поднял Опустошительницу и спросил: — А почему, собственно?
— Сейчас я предпочитаю держать Опустошительницу отдельно от Целизы Ваан, чтобы в будущем быть уверенным в ее безопасности, — ответил Таф.
Целиза Ваан зажала шлем под мышкой и язвительно фыркнула.
— Какие глупости. С серой все в порядке.
— Позвольте напомнить вам обстоятельство, которое, может быть, ускользнуло от вашего внимания, — сказал Хэвиланд Таф. — Медицине известен такой феномен, который называется инкубационным периодом.
12
— Я убью эту потаскуху! — гремел Кай Невис, спускаясь вместе с Аниттой в темный коридор. — Будь она проклята! Невозможно найти приличной наемницы. — Могучая голова боевого костюма повернулась к кибертеху, лицевая пластина горела огнем. — Поторопитесь!
— Я не могу поспеть за вами, — сказал Анитта и ускорил шаги. У него уже кололо в боку от попыток держаться вровень с Невисом, его кибернетическая половина была крепкой, как металл, и быстрой, как электронные схемы, но биологическая половина была несчастной, истощенной и измученной плотью, и из ран, что нанес ему Кай Невис, все еще сочилась кровь. Он чувствовал себя усталым и подавленным. — Уже недалеко, — сказал он. — Спускайтесь по этому коридору и идите до третьей двери налево. Это важная вспомогательная станция. Я почувствовал это, когда подключился. Оттуда я смогу связаться с главной системой. — И, наконец, отдохнуть, подумал он. Анитта чрезвычайно ослаб, его биополовина болела и дрожала от усталости.
— Я хочу, чтобы зажглись проклятые лампы, — приказал Кай Невис. — А потом я хотел бы, чтобы вы нашли мне эту бабу. Понятно?
Анитта кивнул и заставил себя прибавить шаг. В щеки его, которые он не мог видеть своими серебристыми металлическими глазами, вонзились две маленькие раскаленные иглы, на мгновение в глазах все поплыло и заколебалось, он услышал громкий голос и остановился.
— Что там опять стряслось? — осведомился Кай Невис.
— Я обнаружил, что некоторые системы отказали, — ответил Анитта. — Мне нужно добраться до компьютера и проверить свои системы. — Он встал и вдруг споткнулся. Потом он совершенно потерял равновесие и рухнул на пол.
13
Рика Даунстар была уверена, что оторвалась от остальных. В своем оснащении Кай Невис был похож на гигантскую обезьяну и одним своим видом мог нагнать страх. К тому же он обладал сильным свирепым голосом. В темноте Рика могла видеть, как кошка, — это было еще одним преимуществом в ее профессии. В совершенно темных коридорах она шла на ощупь так быстро, как только могла. В этой части «Ковчег» представлял собой лабиринт из комнат и коридоров. Рика прокладывала себе путь сквозь этот лабиринт, возвращалась, шла назад по новым ответвлениям и опять возвращалась, узнавала уже знакомые коридоры и напряженно прислушивалась к грохочущим шагам Невиса, которые были слышны все слабее и слабее и, наконец, стихли совсем.
