Александр Тихонов - Пленник Монолита
— Меня зовут Апостол. — Проговорил незнакомец. — Вы теперь мои рабы. Скажите мне вот что: говорят, в Долге квады считают нерушимыми, и если уж здесь двое Долгарей, стало быть, где-то рядом есть ещё двое. Я прав?
Тесак отрицательно замотал головой и что-то прошептал, но налетевший порыв ветра заглушил его слова. Апостол вновь что-то спросил, но приглушенные голоса в который раз были для нас почти неразличимы из-за воющего ветра.
Я поглядел на стоящих во дворе через прицел винтореза. Если сейчас я выстрелю в Апостола, он покойник, но головорезы Лукаша успеют изрешетить моих друзей.
Я убрал оружие за спину, и когда ветер стих, прислушался к голосам.
— В машину их. — Прохрипел Апостол и направился к дому.
Крепкие часовые в мгновение ока скрутили пленников, и повели их к стоящей поблизости Ниве. В коридоре вновь послышались голоса. Я выглянул из комнаты и увидел, как Лукаш, Апостол и Ярик проследовали в кабинет с дубовой дверью.
Это был наш шанс. Как только прихрамывающий на правую ногу Лукаш зарыл за собой дверь, мы со Смертником оставили наше укрытие и побежали к заветной двери. Не успели мы пересечь коридор, как дверь отворилась, и в нашу сторону полетела дымовая шашка. Раздался топот и выстрелы.
— Они вас предали. — Говорил кто-то, пока я падал на грязный пол.
В нескольких метрах от меня со свистом пронёсся кинжал, и последовал выстрел из пистолета Смертника. Потом кто-то выстрелил в ответ, и всё стихло.
Когда я открыл глаза, было уже утро. Я лежал в каком-то сарае с зарешеченными окнами. Около противоположной стены сидел Смертник, разглядывая свой ПДА.
— Как ты? — Проговорил он, когда я пришел в себя.
— Ничего, жить буду. Где мы?
Смертник пожал плечами и указал на ПДА:
— Не знаю, друг мой, но сигнал этой штуки здесь не проходит.
Я перебрал в голове все места, где теряется сигнал сети ПДА, но ни одно из них не подходило.
— Да уж, загадка. — Сделал я вывод, садясь рядом со смертником. — А входящая линия работает?
— Да.
— Что интересного пишут?
— Пишут, что при попытке штурма базы Свободы вчера погиб Долговский квад… Ворон, они считают нас покойниками.
Меня передёрнуло. Система жизненного сканера, появившаяся в зоне лет десять назад, давала сигнал всем сталкерам, если кто-нибудь из них погибал, но никогда ещё система так не ошибалась.
Я закрыл глаза, восстанавливая в памяти события минувшей ночи. Бежать я даже не собирался.
Так прошло около часа, и, наконец, дверь сарая отворилась, и в него вошел толстяк в зелёной армейской форме. Он подошел к решетке, отделяющей его от нас, и проговорил, задумчиво глядя на усыпанный опилками пол:
— Наслышан о вас. Меня зовут Джин. Думаю, вам не терпится узнать, куда вас занесла старушка судьба?
— Ещё бы. — Прохрипел Смертник, пряча ПДА в карман.
— Для начала скажу, что эта игрушка — ПДА, здесь бесполезна. Мы глушим любые сигналы. Во-вторых, вас заинтересует эта запись.
Он бросил нам диктофон, перемотанный изолентой.
— Ну и напоследок: вы получили второй шанс, хотя могли сдохнуть. Поверьте, бежать отсюда бесполезно. Искать вас никто не будет, ведь по данным службы жизнеобеспечения, вы давно остыли, а надеяться на свои силы — себе дороже.
Он резко развернулся и вышел на улицу, хлопнув дверью. Лязгнул засов.
Я нерешительно покрутил в руках диктофон.
— Включай. — Проговорил Смертник, подходя ко мне.
Я нажал на кнопку воспроизведения, и из динамика донёсся голос Влада Апостола:
— Меня зовут Апостол, и вы теперь мои рабы. Скажите мне вот что: говорят, в Долге квады считают нерушимыми, и если уж здесь двое Долгарей, стало быть, где-то рядом есть ещё двое. Я прав?
— Нет, нас только двое. — Прошептал в ответ Тесак.
— У вас есть шанс выжить. Готовы меня выслушать?
— Готовы. — Отозвался Ас. Что мы должны делать?
Запись оборвалась, перейдя в монотонный гул.
— И что они должны делать? — Спросил я, когда монитор диктофона погас.
В ответ на мой вопрос вновь появился толстяк Джин, возникнув как из-под земли.
— Они должны были выдать ваше местонахождение. — Проговорил он с довольной ухмылкой, и, поняв, что мы со смертником ему не верим, принялся нас убеждать:
— Откуда, как вы думаете, Лукаш узнал, что вы ждёте его у кабинета? Это ваш друг Ас распустил язык, но я его не виню. Знаете, когда у затылка «М16», а перед лицом «Винторез», трудно вести себя хладнокровно…
— Лжешь, подонок. — Прокричал Смертник, пытаясь достать Джина сквозь прутья решетки, но тот лишь сделал шаг назад, оставшись без единой царапины.
— Ваши друзья никого не придавали. — Продолжил он. — Они просто пожертвовали вами ради своего спасения.
Смертник вновь начал махать кулаками, и даже сумел метнуть в Джина диктофон.
— Вы находитесь в тренировочном лагере гладиаторов, господа.
Мы со смертником с недоумением уставились на толстяка.
— Мы уже лет десять ведём такой бизнес. Ну, знаете, приезжают к вам богатеи с полными карманами американских рублей и просят показать что-нибудь такое, чтобы адреналин бил через край. Мы, конечно, долго ломаемся, накручивая себе цену, но, в конце концов, выпускаем парочку сталкеров, которые рвут друг друга на части.
После поединка победивший пленник получает свободу, а мы нехилый гонорар. За чуткое руководство, разумеется. Вас мне продали в одном из лагерей мародёров, и теперь вы — моё богатство. К нам едет очень состоятельный американец, а тут как назло в казарму к гладиаторам забрался кровосос. Думаю — пропали мои доллары, а тут вы. У меня как раз против вас парочка хороших бойцов имеется. Выпущу вас двое надвое. Согласны?
Мы со Смертником переглянулись. Такого в зоне ни один из нас ещё не видел.
— Подумайте. Если выиграете — получите свободу, а если откажетесь… — Он выдержал паузу. — Никто ещё не отказывался.
— Тогда вы уже знаете наш ответ. — Проговорил я, садясь в углу.
— Чудно.
Толстяк жадно сверкнул глазами.
— Сегодня вы покажете, на что способны.
Он вышел из сарая, а Смертник с недовольной гримасой принялся опять разглядывать карту зоны на своём ПДА.
— Говорил же я тебе, Ворон, что для нас с тобой эта история плохо кончится. У меня всю неделю плечо ныло, а это, мой друг — первый признак беды.
— Как ты думаешь, Смертник. — Проговорил я садясь рядом с ним. — Они действительно предали нас?
— Не знаю, но если они живы, и не сидят как мы в грязном сарае, значит, это правда.
Со скрипом отворилась дверь, и яркий свет полуденного солнца ударил в глаза.
