Игорь Пронин - Пираты 2. Остров Паука
— Нет, мы с Джоном тоже прогуляемся! — я оглянулась на нашего шотландца, и тот энергично закивал.
— Важно не ошибиться, Клод! Нам нужен 1580 год!
— Не волнуйся, Джонни! — Дюпон полез вниз. — Подземелье не знает той системы отсчета, которую используем мы, но управлять им проще, чем ты думаешь.
Глядя, как вслед за буканьером в колодце исчезают Бенёвский и Устюжин, я вспомнила, как изучала Ключ с помощью лягушки. Это трудно объяснить, но Подземелью действительно не нужно называть год. Нужно лишь определиться для себя, куда хочешь попасть, вот и все. Может быть, поэтому Шпеер со своей командой сначала угодили не в то время? Дождавшись своей очереди, я тоже спустилась в колодец.
Нет смысла рассказывать, как мы проникли в узкий тоннель и долго ползли по нему к Подземелью. Демон нам не препятствовал и вообще не показывался. У входа в Подземелье все было так же, как и в прошлый раз, если только не считать просто-таки размазанных по полу, стенам и потолку человеческих останков. Здесь, в прохладной темноте, кровь еще не высохла.
— Попробуй тут не испачкаться! — Иван, брезгливо переставляя сапоги по тому, что осталось от бывших товарищей, подобрал какую-то тряпицу. — Рубаха Карла, Мауриций! Наверно, все они здесь. Хотя дьявол разберет!
— Все! — Клод, которому тоже дали фонарь, посветил в угол, и даже мне стало жутковато.
Там лежали руки, оторванные в районе запястья. Они валялись в беспорядке, будто их кидали не глядя. Дюпон аккуратно разложил их в ряд.
— Шесть! — сказал он, хотя и без того все это видели. — Шесть рук, но ни одного пальца! И, похоже, они отгрызены.
— Да уж, не ножом отрезаны! — Устюжин взял одну руку и осмотрел. — Кому нужны пальцы?
— Может, это особый деликатес? — предположил Клод.
— Ага! Солит он их, на зиму! — Устюжин аккуратно положил руку на место. — А вот Ключа-то я не вижу.
— Если он уже не действует, то он уже не нужен! — мне все это начинало надоедать. Да и Джон как-то странно покачивался. Не хватало обморока! — Хватит разглядывать, пойдем дальше и сами спросим у Демона, зачем ему пальцы!
Дорога была знакома всем, и очень скоро мы оказались в той огромной пещере, где находилась ушедшая под землю башня Сатаны. Так же горело в стороне вырывавшееся откуда-то снизу пламя, будто через отверстие можно было попасть прямо в ад. Тут, когда свет фонарей рассеялся и потерялся в темноте пещеры, Джон схватил меня за плечо и приблизил губы к уху.
— Посмотри направо! Ты его видишь?
Я повернула голову и на фоне кромешной тьмы разглядела силуэт. Прозрачный?!
— Прозрачный! — эхом моим мыслям ответил Джон. — Он уже минуты три со мной. Я его слышу. А ты?
Теперь, когда я увидела Прозрачного, то каким-то образом услышала и его голос. Что за странные существа! То во сне приходят, а то вдруг наяву. И добрые ли они, злые ли — не понять.
— Ты упрямая! — сказал мне Прозрачный. — Лягушка в кармане, а попробуй, достучись до твоих мыслей! Идемте со мной, вы должны кое-что увидеть. Не бойтесь, Демон в башне.
Я оглянулась на спутников. Устюжин и Бенёвский следовали за Клодом, сосредоточив на нем все внимание. За нами с Джоном никто не спустился, и мы остались одни.
— Куда идти? — тихо спросила я. — Что вы еще от нас хотите?
— Разве Джон не сказал? — Прозрачный будто поплыл по воздуху в сторону, мимо пламени. — Сюда идите, вы не споткнетесь. Я говорил Джону, что дельфин уже сделал свое дело для Дрейка, дальше он справится сам. Есть другой моряк, которому нужен этот предмет.
— Для славы Британии? — мне было интересно, и я пошла за Прозрачным, но ноги передвигала по полу осторожно. Было очень темно, а факелов мы с собой не взяли. — Знаешь, кто бы ты ни был, но меня дела Британии беспокоят мало.
— А дело не только в Британии! Ты ведь теперь знаешь, что там, в будущем, идет большая война? Знаешь, что она уносит жизни не миллионами даже, а десятками миллионов?
— Нет, не успела расспросить подробнее, — конечно, я понимала, что война там идет страшная, но цифры Прозрачный называл какие-то просто нелепые. Я не знала, сколько на земле людей, но все равно это перебор. — И что нам до этой войны? У нас своя война есть. В каждом времени есть своя война.
— Но время одно! И если изменить что-то в прошлом, изменится и будущее. Пока я хочу вам лишь кое-что показать. К сожалению, Подземелье почти совсем разрушено даже в вашем времени. Сюда!
Мы оказались возле самой стены, уже достаточно далеко от башни Сатаны. Если бы не подземное пламя, можно было бы заблудиться в этой жутковатой пещере. Я провела рукой по стене и почувствовала совершенно гладкую, ровную поверхность какого-то камня.
— Этой войны человечество не может избежать, — продолжал Прозрачный. Тем временем камень под моими пальцами стал чуть теплым, и я убрала руку. — Но ее можно сделать другой. Я не смогу объяснить вам всей сложности той игры, которую мы ведем с нашими врагами, поверьте, что есть только один способ сделать так, чтобы эта война не стала той, что приведет человечество к многовековому рабству!
— Игры у них какие-то… — пробурчала я. — Джон, мне кажется, что нас снова используют. Ты как хочешь, но я…
Джон вдруг так сжал мои пальцы, что стало больно. Да я и сама едва не вскрикнула. На голых камнях стены пещеры вдруг появилось какое-то изображение. И оно светилось. А еще… Оно двигалось! И все было какое-то настоящее, совсем непохожее на самый хороший рисунок!
— Это твоя Шотландия, Джон, — сказал Прозрачный. — По вашему летоисчислению — 1940 год от Рождества Христова. Она захвачена армией, к которой принадлежали и те моряки, что спасли Моник.
— Шотландия захвачена Германией? — ахнул Джон.
— Вся Британия захвачена Германией, — поправил Прозрачный. — И не только Британия. А война продолжается, и сколько еще людей должно умереть, во время нее и после, ты не можешь себе даже представить.
Мы видели серое осеннее небо и поле. В поле солдаты в черной форме и железных касках на головах, с такими же автоматами, как у людей Бенёвского, методично расстреливали людей. Тела сваливали в выкопанный ров с помощью какой-то машины, которая давила их, смешивала с землей и потом еще утрамбовывала, чтобы в ров влезло больше. Лаяли собаки, хотя я не слышала ни звука. Картинка была такой настоящей и такой страшной, что я шагнула назад.
— Это не может быть Шотландией! — Джон стоял как вкопанный и продолжал сжимать мою руку. — Ты говорил, что морская слава не даст врагам Британии высадиться на ее берегах!
— На долгое время, — подтвердил Прозрачный. — Но лишь на время. У нас есть враги, и они тоже пытаются влиять на ход истории. Поверь, то, что ты видишь — не самое страшное, что можно увидеть на той войне. Сейчас картинка исчезнет, у Подземелья почти нет энергии. Но постарайся ее запомнить. Хочешь, чтобы этого не было — сделай, что я скажу.
