Евгений Щепетнов - Рай беспощадный (СИ)
— Очень интересно! — невозмутимый голос Зая разорвал тишину рубки. — Такого длительного и яркого эффекта я еще не видел. Видимо, вам нужна концентрация поменьше.
— Нет! — возопил Слай, направляясь к своему креслу и не глядя на пристыженных и слегка ошеломленных напарников, застывших на месте, как соляные столбы. — Больше никогда! Никаких лекарств! Пусть привыкают преодолевать боль сами! Без помощи эйфориаков!
— А хорошо было... — с сожалением заметил Хаган, глубоко вздохнул и слегка улыбнувшись, подмигнул Сиххе, кусавшей губы, чтобы не расхохотаться. — А жаль, что мы его не догнали, правда? А что — вот ведь подлец, веселиться мешал! А еще выдал нам по плюхе! Помню — мне так хотелось стащить с него штаны и надавать по заднице!
— И мне хотелось... стащить с него штаны... — Сихха расхохоталась, до слез, до истерики, следом за ней Хаган, потом присоединился и Слай. Они смеялись там громко, так заливисто, как не смеялись очень давно. А может быть — никогда. А что — молодость, здоровье, впереди приключения, почему бы не повеселиться? Жизнь прекрасна, и удивительна! И пусть так будет и дальше!
— Хороший был эйфориак! Если бы мы наладили производство этого напитка — были бы богачами! Только ты ведь опять начнешь вопить, что это нельзя, что это плохо, что лучше возить оружие на воюющие планеты, а доставлять радость людям плохо, и это все неправильно!
— Заткнись, Хаг... не будет вам эйфориаков! На будущее, Зай, если приготавливаешь какое-то лекарство — никаких эйфориаков. Наши друзья от одного их запаха начинают по стенам бегать, как насекомые!
— Да, это было забавно. Капитан, извини, я не знал, что так получится. Все-таки чисто человеческая раса, не сплавленная с генотипом зверей, на эйфориаки реагирует в гораздо меньшей степени. Видимо у людей есть некий иммунитет, полученный в результате тысячелетней истории употребления этих снадобий, а при модификации новые расы этот иммунитет потеряли. Впрочем, возможно, что это особенность именно двух рас — кошачьей и волчьей, но сказать точнее можно только после серии опытов.
— Согласен предоставить свое тело для исследований! — тут же откликнулся Хаг, и гаденько захихикал, перемежая свой смех сладострастным рычанием. Получалось что-то похожее на хрюканье, и Слай недовольно поморщился:
— Никаких опытов! Садимся, выгружаемся, возвращаемся на Морию и все, толпой идем на разграбление ресторанов! Там можешь ужраться до бесчувственного состояния, а тут не смей! «Бродяга» — территория запрета на эйфориаки, наркоту и спиртное!
Слай вдруг подумал, что мама была бы рада, она всегда хотела, чтобы сын вел здоровый образ жизни. А Слай вел очень нездоровый образ жизни, видимо в знак протеста против ее нестерпимого давления — бунт, бессмысленный и беспощадный! Чем больше человека давят тем больше он хочет освободиться от гнета, распрямиться, как сжатая пружина, и тогда эффект может быть катастрофичен.
— Зай, приземление! Поехали!
Планета росла, заняла уже все небо, минута — и «Бродяга» разрывает густые кучевые облака, оставляя за собой шлейф раскаленного воздуха. Секунды, и он плавно, будто призрак скользит над джунглями, зеленым ковром расстилающимися внизу.
— Красиво! Похоже на мою планету! — с тоской сказала Сихха, прижавшись лбом к стене-экрану. — Как бы я хотела покачаться на ветке, влезть на дерево и прыгнуть с него, ощущая, как прохладный ветер обдувает горячее тело! Как дождь стекает по лицу! Как...
— Капитан! Генераторы гравиполя работают нестабильно! Жесткая посадка! Жесткая посадка! Прошу сесть в кресла, вы будете зафиксированы! Скорее!
— Ребята, в кресла! — Слай взревел так, что зазвенело в ушах. Застучала кровь, мускулы напряглись, будто от них зависело, удержится ли корабль в воздухе, или нет. Из кресла выскочили тяжи-ребра, плотно пристегнувшие Слая к спинке и поручням. Миг! И он спеленут по рукам и ногам. Пристегнута даже голова, прижатая к спинке. Глянул через датчики корабля — друзья лежат такими же коконами, как и Слай — теперь остается лишь ждать.
Удар был тяжким. Кресло, способное выдержать многократные перегрузки устояло на месте, лишь тяжи врезались в тело, удерживая его от того, чтобы торпедой врезаться в стену. Органы внутри Слая вздрогнули, получив «пинок», заныли, как если бы кто-то огромный с размаху врезал Слаю прямо в брюхо, пробивая стальной пресс поставленным тяжелым ударом. На секунду Слай потерял сознание, а когда очнулся, вокруг было тихо и темно, как в старинном склепе или подземелье.
— Ребята, вы живы? — Слай подал команду, и тяжи ушли в кресло освобождая многострадальное тело. — Сихха? Хаган?
— Это не параллельный мир? Скорее всего — нет. Выпивки нет, девок нет — точно, не рай. И Сихха тут! А кошек в мой рай не пускают! Значит я в этом проклятом мире! Жив, брат. Но хреново жив. Болит все. Кстати, чуешь, как легко? Генераторы гравитации не работают!
— И я жива... но больна. Ну и денек сегодня! Кошмар, а не день. Точно, не работают генераторы.
— Зай, что случилось?
— Капитан, не знаю. Никаких неполадок. Просто генераторы отказались работать, и все тут. Без объявления причин. Потом вообще встали. А раз генераторы гравитации не работают — планетарные двигатели тоже. В общем-то это и есть генераторы гравитации, как тебе это хорошо известно.
— Зай, без тупых банальностей, ладно? Все знают, что планетарные движки — это и есть генераторы гравитации! Почему они встали?! Корпус цел?
— Отвечаю на первый вопрос: не знаю. На второй: корпус цел. Не зря мы его усилили. Сломали десятка два деревьев, проделали просеку и теперь стоим посреди леса. Требуется осмотр механика.
— Уже работаю. — Сихха закрыла глаза и тихо попросила: — Не орать, не толкать, не портить воздух... всем заткнуться и сидеть тихо. Надеюсь, у меня получится. Молитесь, если умеете...
Глава 3
— Ничего! Совсем ничего неисправного не нахожу! Но они не работают, и все тут. — Сихха устало сняла шлем и потерла виски. — Капитан, я не знаю. Все узлы исправны, но они отказываются работать. Что будем делать?
Слай не успел ответить, вмешался искин:
— Капитан, у нас гости.
— Покажи.
— Сейчас, налажу аварийную сеть... готово!
Экраны вспыхнули, и Слай увидел группу кошколюдей, стоящих возле корабля. Они что-то обсуждали, тихо, так тихо, что в корабль доносилось только шипение и обрывки слов, из которых нельзя было сложить удобоваримый текст. Пошипев, аборигены замолчали, и один из них подошел к пассажирскому люку. Достал нож, постучал в броню, по которой стекали капли дождя, падающего с широких листьев дерева, угрожающе наклонившегося над «Бродягой». Звездолет пропахал широкую колею и остановился упершись в этого гиганта, подрубив его под корень будто огромный топор.
