Принцесса Кентская - Королева четырех королевств
И Хуана громко, от души хохочет:
– Уж я-то об этом позабочусь, мадам!
Иоланда со спокойной душой вверяет Хуане заботу о зверинце, пока сама она в отъезде. Все в замке слегка побаиваются Хуану – порой даже сама Иоланда. Детские привычки забываются с трудом.
Мать, зная любовь Иоланды к собакам, послала ей из Арагона трех щенков-левреток. Та назвала их Цирцеей, Кастором и Поллуксом, и эти собаки тоже любят малышей, хотя те тянут их за уши и за хвосты. Королева Арагонская также отправила дочери суку волкодава по имени Калипсо, чтобы Аякс и Гектор произвели на свет щенков. Потомки этих псов теперь населяют окрестности Анжера и Самюра, не говоря уже о Провансе.
Иоланда понимает, что ей выпала огромная удача – в первые четыре года своего замужества находиться под опекой Марии де Блуа. Никто не смог бы лучше научить Иоланду, как следить за многочисленными владениями ее мужа; Мария каким-то образом ухитрялась самостоятельно со всем справляться.
Снова и снова Иоланда выспрашивает свекровь о ее жизни, но та постоянно находит предлог, чтобы сменить тему. Но вот однажды они, утомленные игрой с детьми, сидят у огня и отдыхают. Малыши наконец-то уснули. Иоланда наливает себе и свекрови сок бузины, протягивает ей кубок и видит, что та невидящими глазами уставилась на огонь. Потом пожилая дама поворачивается к невестке и говорит:
– Дорогая моя, вы часто задавали мне вопросы о моем прошлом, и теперь я чувствую, что готова вам все рассказать.
Они поудобнее усаживаются в креслах, и Иоланда вся обращается в слух.
– Милая моя дочь, я прожила долгую жизнь, и она была вовсе не такой легкой, как многим может показаться. Но главное, чему я научилась за эти годы – и, если позволите, хотела бы поделиться этим с вами, – терпение.
– Терпение?
– Да. Учитесь быть терпеливой – я знаю, молодость склонна спешить, а обстоятельства постоянно меняются. Если вы будете нетерпеливы, часто будете принимать неверные решения и сожалеть о них. Я решила рассказать вам о своей жизни, поскольку мой опыт может оказаться вам полезен. – Она тепло улыбается и поуютнее устраивается среди бархатных подушек. – Мы живем в неспокойные времена, и наше будущее туманно – особенно сейчас. Возможно, рассказ о трудностях, с которыми я столкнулась, поможет вам преодолеть невзгоды, если, не дай бог, они вас постигнут.
Иоланда сидит, не шелохнувшись, боясь нарушить течение рассказа.
– Я вышла замуж, когда мне было пятнадцать. В день свадьбы мой муж узнал, что должен стать одним из сорока знатных заложников, на которых собирались обменять его отца, короля Франции Жана II, и его брата, – обоих во время битвы при Пуатье 1356 года взял в плен Чёрный принц[5]. «Шесть месяцев! – крикнул он мне; он уходил, а я, его невеста, все еще стояла у алтаря. – Через шесть месяцев я вернусь и заключу тебя в объятия».
В глазах у Марии такая печаль, что Иоланда сама хочет заключить ее в объятия, – хотя все, о чем она рассказывает, произошло давным-давно.
– Но казна Франции была пуста, и нечем было заплатить выкуп за заложников. Именно тогда я научилась терпению, которое хотела бы привить и вам. Отчаянно желая меня увидеть, полгода спустя мой муж сбежал и вернулся домой, как и обещал мне у алтаря. Что это была за ночь… – ее глаза подергиваются мечтательной поволокой, и Иоланда не решается вставить слово: Мария витает где-то далеко в своих воспоминаниях. Наконец она продолжает:
– Другая важная вещь, которой мне пришлось научиться, – стойкость. Мой свекор, король Жан, был ошеломлен, узнав, что его сын вопреки договоренностям вернулся домой. Он считал, что Людовик его обесчестил. Жан видел только один способ искупить вину: вновь отправиться в Лондон и сдаться в плен – вместе с сыном, с которым мы успели провести всего одну ночь.
Иоланда не сдерживается и накрывает руку свекрови своей. Отстраненный взгляд и монотонный голос Марии лишь усугубляют тяжесть, которую оставляет на сердце ее рассказ.
– Король Жан умер в Англии, и трон унаследовал старший брат моего Людовика, Карл V. Ему, наследнику престола, нельзя было стать заложником, хотя он и вызывался. – Мария умолкает, как будто ей трудно продолжать. – Я ждала мужа домой еще десять лет.
Она вздыхает, и этот легкий вздох ранит Иоланду в самое сердце. Всего одна ночь вместе – и десять лет разлуки! «Я бы не выдержала», – думает Иоланда и, поддавшись порыву, обнимает свекровь.
Герцогиня собирается с духом и продолжает:
– Наконец Людовик вернулся домой, и Господь благословил нас первым ребенком – дочкой Марией. Она родилась меньше чем через год. В 1377 году на свет появился ваш муж, Людовик, в 1380-м – Карл. В тот самый год умер король Карл V, и его старший брат – мой муж, Людовик I Анжуйский, – стал регентом при его сыне, нашем нынешнем короле: тот был еще слишком юн, чтобы взойти на трон. Людовик возглавил Совет в Париже, а я осталась в Анжу и с приближением зимы отправилась с детьми в Прованс. Два года спустя, когда не стало кузины моего мужа – Джованны, королевы Неаполя, – я снова осталась одна, на сей раз – с двумя мальчиками. Мой возлюбленный Людовик отправился в плавание, чтобы заявить права на трон Джованны, на Неаполь и Сицилию, которые были его законным наследием.
Мария де Блуа ненадолго умолкает и говорит с горечью в голосе:
– Конечно, я хотела отправиться с ним. Но моя старшая дочь, малютка Мария, умерла, Людовику было пять лет, Карлу – всего два, и муж отказался брать меня с собой, боясь, как бы чего ни случилось с его наследниками. Он был одержим идеей править в Неаполе – в далеком королевстве, которое, он верил, принадлежало ему по праву. Он понимал, что слишком рискованно отправляться в путь с женой и двумя маленькими детьми, к тому же по прибытии непременно грянула бы война.
Иоланда воображает, будто она сама отправилась в путь с двумя малышами, чтобы быть рядом с Людовиком, который едет отбивать свое наследие – ровно как его отец. А потом представляет, что осталась одна. О да, она отлично понимает боль Марии.
– Но оптимизм моего дорогого мужа быстро угас. Он не смог одержать победу над своим кузеном Дураццо, другим претендентом на трон. – Герцогиня вздыхает: – Я больше никогда не видела своего Людовика.
Иоланда поражена этой душераздирающей историей. Она смотрит на Марию, на лице у которой застыло выражение скорби, и понимает, как сильно та любила своего мужа. От жалости к свекрови у Иоланды разрывается сердце. Она сидит недвижно, надеясь еще что-нибудь услышать.
– Несколько месяцев спустя пришло известие, что он неожиданно скончался на северо-востоке от Неаполя. Мне нравится думать, что он возвращался домой, – шепчет она.
Но Иоланда слышала – и Мария, без сомнения, тоже не могла пропустить эти слухи, – что Людовик I был отравлен.
Некоторое время они сидят в тишине, время от времени отпивая из кубков. Иоланда мучительно хочет обнять свекровь, утешить ее, но не знает, как. Потом Мария де Блуа глубоко вздыхает и продолжает историю.
– И вот я осталась в Анжу – тридцатидевятилетняя вдова с двумя сыновьями и огромным наследством, которым я должна была распоряжаться, пока дети не достигнут совершеннолетия. Мне ничего не оставалось, кроме как выжить. И в процессе я поняла, что главный ключ к тому, чтобы выжить – и не только выжить, но и преуспеть, – здравый смысл. Это мой вам завет, дорогая Иоланда. Надеюсь, вы знаете, что я восхищаюсь вами и очень вами дорожу. – Она смотрит на Иоланду и с достоинством произносит: – Пусть вам никогда не понадобится столько здравого смысла, как мне.
Иоланда обнимает свою милую, печальную свекровь и представляет, будто и сама прошла сквозь все эти муки, любя своего мужа так же, как Мария любила своего. Ей надо прогнать как можно дальше ту призрачную мечту о королевстве, которая завладела сознанием Людовика.
И Мария де Блуа, кажется, разделяет ее опасения, потому что она берет Иоланду за руку и говорит:
– Я молю господа, чтобы ваше будущее было светлее моего прошлого. Пусть химера Неаполя никогда не дотянется когтями до вашей жизни.
Вскоре после этой беседы Марии де Блуа становится хуже. Она уже не встает с постели. Иоланда навещает ее каждый день, но знает, что у свекрови больше нет воли к жизни. Ей было важно рассказать невестке свою историю: она хотела посоветовать Иоланде, как помочь Людовику избежать злой судьбы, особенно если та будет связана с Неаполем.
Но прежде их ждет другая смерть. К их ужасу и непомерному горю, младший сын Марии, Карл Анжуйский, сгорает от нежданной болезни. Карл, который встретил ее во Франции, который развеивал ее тревогу своим обаянием и остроумием. Карл, главная опора Людовика, ставший братом Иоланде, у которой никогда не было родного брата. Карл, который всегда был рядом, который радовал ее, утешал и веселил, который оставался с ней в Анжере, когда Людовику приходилось отлучиться. Как так вышло, что его больше нет?
