Барри Лонгиер - Враг мой (сборник)
По одной из таблиц легко определить, где идут бои. С помощью данных из таблицы строится большое голографическое изображение - огромный бело-голубой шар, испещренный красными точками и линиями. Я обнаруживаю, что в Южной Шорде за истекший год мало что изменилось. Йора Бенерес потягивается и громко произносит:
- Смотри, каким путем мы можем оказаться на поверхности!
Голограмма меняется: теперь я вижу небольшой Амадин и шесть карантинных станций на его орбите. Йора встает с диванчика и подходит ко мне.
- Полюбуйся, Ро! Тридцать лет пребывания на одном месте - и вот неизбежный результат!
Она нажимает клавиши на клавиатуре. Поверхность планеты становится ярко-оранжевой на экваторе и тускнеет по направлению к полюсам. Полярные области загораются синим светом. Орбитальные станции начинают оставлять розовые шлейфы. Становится очевидным, что две станции вращаются по эксцентрическим орбитам. Когда они оказываются к югу от экватора, синева северной полярной области становится обширнее и гуще.
- Понял?!
- Кажется, да. А военные спутники?
Нажатие на несколько клавиш - и у бегающих красных точек появляются зеленые шлейфы. Несколько точек группируются в тридцати градусах севернее экватора, другая группа занимает аналогичную позицию южнее экватора. Вся поверхность планеты, включая полюсы, становится оранжевой.
- Смотри!
Обе станции, перемещающиеся по эксцентрическим орбитам, и северная патрульная группа оказываются по разные стороны от полюса. Перед моими глазами разверзается великолепная синяя дыра - удобная лазейка для проникновения на планету извне.
- Это надолго? - интересуюсь я.
- Успеть можно. Надо предупредить Эли.
- Ты не могла бы вернуть прежнюю голограмму?
- Прости, я не знала, что ты работаешь. - Она вводит код, и планета увеличивается в размерах. - Изучаешь картину боев, как полководец, планирующий наступление? Вдохновляющее зрелище! Оказывается, большая часть планеты живет мирно. Утихомирить нескольких разошедшихся вояк - и дело в шляпе.
По-моему, это слишком легкомысленная шутка.
До станции А-За Коу всего день полета. Напряженная работа приносит результат: наконец-то у нас готов список имен и населенных пунктов, связанный с потенциальными нарушителями перемирия и с членством в организации, которую нам предстоит создать. Следующая задача - найти всех поименованных, наблюдать за ними, расширить список, отловить виноватых, доказать их вину, превратить их судьбу в показательный пример.
Обсуждаю с Китой и Йорой название нашей будущей организации. Для меня это не вопрос: только "Клинок Айдана"! Однако у них на сей счет собственные соображения.
- "Клинок Айдана" - великое понятие для драка, - соглашается Йора. Ведь так называется одно из преданий Талмана!
- Но Фронт не поверит в наш нейтралитет и независимость, если мы наречем себя таким именем, - заканчивает Кита.
Немного поупиравшись, я уступаю и соглашаюсь на полную нейтральность не только по сути, но и по форме. К нам присоединяется Жнец, и мы до хрипоты спорим о названии. Согласия нет. Приходит капитан Мосс.
- Где Дэвидж?
- У себя, - отвечаю я. - А что?
- Два сообщения от Атруина'до Тимана. Во-первых, карантинные силы землян и драков выпустили совместное заявление о том, что Фронт и Маведах снова пытаются договориться о перемирии. Во-вторых, Эстоне Фална признан виновным. Приговор - бесконечный сон.
Мосс долго смотрит на меня, потом отворачивается и уходит в помещение для пассажиров. Я тащусь на ватных ногах к себе, чтобы побыть одному, в полной темноте.
34
Станция А-За Коу. Планета Викаан мерцает зеленовато-голубым светом, над ней плывут легкие белые облачка. Сама станция выглядит как велосипедные спицы без обода. На солнце каждая спица смотрится как стопки тонких вафельных полосок. Всего стопок-спиц восемь, причем три еще не достроены. Станция излучает причудливый свет. Вблизи оказывается, что в каждой спице не меньше четырнадцати слоев-этажей и по несколько тысяч освещенных иллюминаторов.
Гази Мрабет, Жнец, Кита и Дэвидж чем-то заняты, а я сижу в капитанской рубке на кушетке бортинженера и наблюдаю за процессом причаливания. Эли и Йора беспрерывно жмут на клавиши и обмениваются непонятными репликами друг с другом и с операторами на станции. Ответы операторов, судя по тому, что звучит в моих наушниках, не более членораздельны. На пульте управления бесчисленные цифры, схемы, разноцветные огоньки. Несмотря на кажущийся информационный хаос, "Эол" неуклонно движется к одной из восьми слоистых спиц. Вблизи оказывается, что в каждом слое по несколько причалов, способных принимать корабли разных размеров. Наш корабль идет следом за пятью другими, каждый из которых нацеливается на собственный помигивающий док. Я наблюдаю величественный бесшумный балет: колоссальные корабли расплываются по ячейкам. Настает и очередь "Эола" завершить плавание. Он замирает и втягивается внутрь неописуемо сложной конструкции. Все происходит так плавно, что я не замечаю, когда прекращается движение. Эли и Йора закрывают свои панели управления и дружно встают.
- Ну, что скажешь? - обращается ко мне Йора.
Я настолько потрясен масштабом и красотой происшедшего, что не нахожу достаточно выразительных слов. Эли смотрит в иллюминатор.
- Тебе не было скучно? - спрашивает он меня. - Когда швартующийся корабль не встречают стрельбой, меня клонит в сон.
Йора и капитан направляются к директору орбитального космопорта, а мы с Дэвиджем, Китой и Жнецом проталкиваемся сквозь толпу викаан, людей, драков и каких-то неведомых мне созданий, чтобы доехать на специальном транспорте от стыковочного уровня Экст-99 до грузового уровня Экст-98. На почти пустой платформе нас ждет знакомый персонаж - Эстоне Нев. На старом драке темно-коричневые брюки, башмаки, черная мантия. Дэвидж при виде Эстоне Нева бледнеет. Как только открываются двери вагона, Жнец устремляется в портовую контору, а мы с Китой ждем, пока Дэвидж поздоровается с Эстоне Невом. Оба молчат. Нев невыносимо печален, Дэвидж не может смотреть ему в глаза. Нев проводит рукой по щеке человека и привлекает его к себе. Дэвидж дрожит от волнения.
- Ты не виноват, Уилл. Фална сделал собственный выбор.
Кита сжимает мне руку. Я вижу, что ее глаза полны слез, и торопливо отворачиваюсь, чтобы самому не расплакаться. Нас ждет слишком много убийств и смертей, чтобы пускать слезу уже сейчас, особенно вспоминая Фалну. Чувствуя чье-то прикосновение к своему плечу, я оборачиваюсь. Это Эстоне Нев.
- Прости меня, Нев... - бормочу я.
Он обнимает меня и шепчет в самое ухо:
- Тебе не за что просить прощения, дитя мое.
