Сергей Байбара - Цветы на камнях
— По два?! Ну и дети пошли! О-кей, по два!
Договорившись с ребятней, американец шагнул во двор дома. Он оглядел старый крестьянский двухэтажный дом. Особенно его заинтересовал кусок стального рельса.
— Эй, кто-нибудь есть дома?! Миссис Коростелева?!
— А ее нет дома! — послышался женский голос. Из соседнего двора, облокотившись на обветшавший забор, на Бернардо с интересом смотрела светловолосая женщина лет сорока.
— И скоро она будет? — спросил Бернардо.
— А зачем вам она?! — Женщина расплылась в улыбке. — У вас к ней есть какое-то дело?
— Есть…
— Я могу передать. Зайдите в гости, расскажите. — Женщина улыбнулась, разглядывая крепкого военного-американца.
— Я подожду здесь, — отказался Бернардо.
Женщина фыркнула, презрительно смерила его взглядом и куда-то пошла. Вдруг дверь дома отворилась. На Бернардо смотрела маленькая черноволосая девчушка.
— Я могу передать маме… А вы кто?
В голове американца мгновенно созрел план:
— Меня зовут Гарри. Я друг твоего папы. Будем знакомы, — Он протянул девочки свою огромную лапищу.
У девчушки мгновенно загорелись глаза:
— Вы знате, что с папой?!
— Да. Недавно от него пришло письмо. На вертолете.
— А что такое вертолет?
— Это такая большая машина, которая летает по воздуху, — сиял Бернардо, как блин на сководке. — Только оно у меня в Хашури.
— Где? Это в Городе?
— Да! Давай съездим за ним!
— Мама не разрешает мне ходить с незнакомыми мужчинами! — сказала девочка, важно нахмурив брови.
— Я знакомый! — запротестовал Бернардо. — Меня знает твой папа! А твоей маме мы оставим записку.
— Bernardo?! — окликнул его по-английски женский голос.
«Вот черт!» — выругался в сердцах коварный американец. Но, обернувшись на оклик, он чуть не вскрикнул от восторга.
За забором стояла жена почти покойного полковника Ричардса, Мария. Она была одета в простое темное платье с длинной юбкой, на голове была черная накидка. Глаза были заплаканы и затерты до красноты.
«Ну, я везунчик!» — подумал довольный Бернардо.
Он скорчил кислую физиономию:
— Мэм?
— Тетя Мария! — радостно запищала дочка Коростелева.
Мария вбежала во двор. И тут же чуть ли не с кулаками набросилась на Бернардо:
— Что с моим мужем?! Что с полковником Ричардсом?! Вы должны мне ответить?! Говорят, что он убит! Не молчите же, скажите!!!
— Мэм… — скорбно промычал Бернардо. — Мне очень жаль, мэм. Мы не хотели, чтобы вы узнали так скоро…
— Почему ты плачешь, тетя Мария?! — беспечно щебетала девочка.
— Как это случилось?! — не унималась жена Ричардса.
— Нападение террориста, миссис Ричардс… Это для нас большое горе…
— Это для меня большое горе! — вскрикнула Мария.
— Я могу отвезти вас в Хашури. Вы поговорите с майором Хунном и все выясните.
— Я не могу…, — замешкалась Мария. — Конечно, это было бы самым лучшим выходом. У меня вся душа вытекла вместе со слезами! А как же мой сын?
— Что делать ребенку там, куда мы поедем, — с сочувствием сказал Бернардо. — Сына заберет потом. И все ему расскажете тоже потом…
— Да, вы правы… — У Марии вновь брызнули слезы, она зажала глаза ладонями.
— Тетя Мария, не плачь… Я тебе куколку дам…, — сказала девочка, взяв Марию за руку.
— Возьмем с собой дочку Коростелева? — предложил Бернардо. — Ее мать в курсе. Им пришло известие от отца, а я, как назло, не взял его с собой.
— Я не против…, — прохлюпала носом Мария. — Пусть хоть у кого-то будет радость.
— Поедешь? — уговаривал Бернардо девочку. — Миссис Ричардс нужна твоя помощь, иначе она всю дорогу будет плакать.
— Тогда поеду, — наконец дала добро дочка русского. — Меня зовут Нана. Только надо предупредить маму.
— Конечно, предупредим. — хохотнул Бернардо. — Пойдемте к машине. У меня тоже времени мало…
У «Хаммера» доблестно несла службу ватага мальчишек. Машина, как и положено, была в целости и сохранности. Только потом Бернардо обнаружит пропажу одного из стеклоочистителей. Сейчас он спешил.
— Садитесь, дамы! — Он галантно распахнул дверь броневика. — А ваш сын, миссис Ричардс?
— Он остался с бабушкой.
«Запомним», — подумал Бернардо. — «Нет, все-таки мне везет сегодня!»
Заревел могучий мотор «Хаммера». Бернардо на полной скорости рванул к границе поселка. У заставы он затормозил, опустил стекло и крикнул дозорным:
— Я уезжаю в город! Со мной вдова полковника Ричардса и дочь дозиметриста Коростелева. Если ее будет спрашивать мать, пусть приезжает за ней в Хашури. Одного я ребенка обратно не отпущу!
Он тут же захлопнул дверь и ударил по газам. Пока бойцы переваривали информацию, броневик уже выехал за шлагбаум и помчался по пыльной дороги в Хашури…
Глава 12
Город Игроков
Экспедиционные машины двигались дальше на восток по серой в трещинах ленте автострады. До бывшей столицы бывшей Грузии было уже надалеко. Это отмечали и приборы: уровень радиации повышался и, местами, уже до неприличных значений. Крайтон распорядился загерметизировать машины и держать под руками СИЗ.
Дорога, значившаяся на карте, как М-3, вплеталась в большую транспортную развязку, а потом выныривала из нее, сворачивая на юг, к Мцхете. А там и до Тбилиси рукой подать. На дороге навсегда застыли проржавевшие железные коробки автомобилей и автобусов. Когда один из экспедиционных БТРов с лязгом врезался в бурый от ржавчины «Икарус», чтобы расчистить путь, из оконных проемов шмыгнули в кусты какие-то звери. Волки, шакалы или просто одичавшие собаки… Животные, видя, как разворачиваются на дороге железные гиганты, спешили от греха подальше в заросли, за которыми серела мутная вода.
Справа тянулись к небу серые громадины гор. Кое-где дорога была завалена камнями, которые, впрочем, не являлись серьезным препятствием для мощной техники.
Впереди зиял черными глазницами окон маленький промышленный поселок Натактари. Серые и коричневые заводские здания были подобны разбитым черепам гигантских многоглазых чудовищ. На одном из зданий лежал завалившийся башенный кран. Пыль кружилась в унылом вальсе по опустевшим улочкам, между стен безмолвных домов. В окнах, заставляя бойцов нервничать, трепетали обрывки то ли тканей, то ли сигнальных полотнищ. Машины остановились, дали гудок. Никого… Царило безмолвие, нарушаемое лишь гулом могучих двигателей, да лязгом гусениц.
Крайтон по радио приказал всем облачиться в противогазы, ОЗК и вылезти на броню. В тесной утробе бронемашин люди, чертыхаясь, облачались в проклятую резину.
