Джон Кэмпбелл - Лунный ад
— Прошу прощения, но я к вам приближаюсь, — раздался извиняющийся голос с немного странным произношением. — Может, вы будете так добры и вернетесь в расщелину?
Оглянувшись, Тед Пентон увидел совсем рядом громадный цилиндр, катящийся к расщелине. Несмотря на огромную массу, эти существа двигались на удивление тихо. Людям ничего не оставалось, как снова вернуться в свое убежище. Туша налетела на скалу, и все вокруг задрожало.
— Видимо, мне придется остаться здесь, — заметило существо. — Так что вам придется спрятаться поглубже в расщелину.
Цилиндр неуклюже изгибался.
— Кажется, я собираюсь достать вас щупальцами. Подвиньтесь, пожалуйста. Да, наверно, я застряну здесь надолго. Это хорошо.
Существо с трудом повернулось. Лентообразные щупальца извивались впустую, так как Пентон и Блейк отступили в глубь расщелины.
— Ну и дела… — сказал Блейк. — Эй, мы хотим выйти отсюда.
— Ничего не поделаешь, — ответило чудовище. — Уничтожать меня, как Гругза, бессмысленно. Сразу же возникнут другие.
— Что же вы за организм? — воскликнул Пентон. — Склизкая желеобразная туша за считанные минуты изучает наш язык, читает мысли, здраво рассуждает…
— Это непривычно для вас? Я не знаю, как вам помочь, хотя очень хочу. Знаете, ведь сначала мы были разумными существами, для которых этот неуютный мир был очень хорош. — Существо задрожало от напряжения, пытаясь проникнуть в узкую расщелину. — Я искалечу себя, если протиснусь еще немного… Да, в этой туше нет ни капли ума… Но тело организовано прекрасно. Все дело в ландшафте. Эти горы, как вы знаете, единственные на планете. Всю поверхность занимают равнины. И здесь очень мало тепла. Цилиндрическое тело, не рассеивающее тепла, с компактными щупальцами вместо ног, большая масса, большой объем. Казалось бы, слишком громоздко… Но на равнинах мы чувствуем себя превосходно. Ах, я поранился. Лучше мне не втискиваться дальше…
— Так остановитесь! — вскричал Блейк.
— Я не могу. Эволюция зашла слишком далеко.
У Пентона глаза полезли на лоб.
— Что значит слишком далеко?
— Как я уже говорил, мы были существами с высоким уровнем интеллекта. Поверхность наших тел пропускает тепло только в одном направлении. Мы едим кислород, пьем водород, греемся на солнце, иногда поглощает друзегов…
— Что такое друзеги?
— Это… подождите, я сейчас подберу слово. Это, можно сказать, вид растений. Они часто живут в ручьях, во всяком случае держатся рядом с ними. Друзеги могут медленно передвигаться. Они питаются твердым азотом, водой, потом греются на солнце и выделяют водород и кислород. Таким образом они разложили всю воду на планете на эти элементы. Теперь вода осталась только в наших телах, там она образуется из того, что мы едим.
— С этим понятно. Но вы так и не объяснили, почему продолжаете пытаться нас достать, если сами, как утверждаете, этого не хотите? — раздраженно спросил Блейк.
— Это связано с тем, что нам приходилось почти все время искать себе пропитание. И постепенно наши тела стали как бы самостоятельно искать пищу, в то время как наш ум предавался размышлениям. Это можно сравнить с тем, как вы идете по улице и читаете журнал, а ваше тело двигается как бы автоматически. Мы усовершенствовали этот трюк. Я, например, добивался результата двести наших лет.
— Да ведь двести ваших лет — это почти восемьдесят тысяч земных!
— Правильно, планеты вашей галактики вращаются вокруг Солнца как сумасшедшие. У нас другой ритм. На нашей планете нам ничего не угрожает, ничто не может причинить нам вред или убить. Здесь очень размеренная жизнь, и мы живем около трех тысяч лет — около миллиона с четвертью ваших. Мне уже около миллиона.
Блейк ошеломленно смотрел на тупой срезанный цилиндр, извивающиеся щупальца. И этому существу миллион лет!
— Так вот, бесчисленное множество лет мы провели, почти не обращая внимания на наши тела. За этот срок мы усовершенствовали свой интеллект, язык, познали законы космоса, возможности механизмов и даже начали конструировать звездолет, намереваясь посетить другие миры. Но в какой-то момент мы обнаружили, что наши тела тоже усовершенствовались, у них развилось что-то вроде нервной системы, как бы вторичный мозг, они сами собой управляют. И когда мы попробовали снова взять их под контроль, то поняли, что сделать этого не можем.
— Так вы совсем не контролируете ваши тела? — изумился Блейк.
— Боюсь, что так. Видимо, нервные пути, ведущие от мозга к органам тела, у нас окончательно атрофировались. Никто из нас не может управлять своим телом. Например, я при всем желании не смог бы удержать свое тело здесь, если бы оно не чувствовало ваше тепло и не пыталось бы добраться до вас.
— А вы не можете объяснить, на чем основана ваша односторонняя теплопроводность? — спросил Пентон. — Я бы не отказался обладать столь удобным свойством.
— Это свойство возникает в живых тканях только при низких температурах, — произнес голос. — Но мне трудно объяснить это на вашем языке, а изучать мой у вас не хватит времени. Я вижу, что мы не контролирует свои тела, а вы не всегда можете контролировать свой мозг.
— О чем это вы? — удивился Блейк.
— Дело в том, что часть вашего мозга сейчас охвачена беспокойством, особенно с той минуты, как раздался звук, означающий переключение на запасной кислородный баллон. Ваш мозг лихорадочно ищет выход, но сигнал еще не дошел до вашего сознания.
Блейк посмотрел на циферблат, показывающий содержание кислорода в баллонах. Слова существа подтвердились — запасной баллон медленно иссякал.
— Слушай, они были наполнены как обычно? — спросил Пентон.
— Да, их должно хватать на три часа, а прошло всего два. — Блейк был в явном замешательстве.
— Позвольте вам объяснить, хотя подсознательно вы и сами уже знаете ответ, — вмешался голос. — На нашей планете сильнее притяжение. Поэтому все ваши движения и действия требовали больше усилий и ваши организмы потребляли больше кислорода, чем обычно. Вы ведь, наверное, заряжали ваши баллоны на Луне, а там тяжесть меньше и расход кислорода тоже меньше.
— Видимо, вы правы, но что же теперь делать?
— Ваш мозг уже нашел ответ, но вы этого не осознаете: попробуйте твердый кислород, которым покрыт пол пещеры.
— Верно, стоит попробовать.
Пентон отстегнул у Блейка баллон, потом они собрали несколько кристалликов кислорода и опустили в баллон. Минут через пять они превратились в газ, клапан баллона щелкнул. Блейк быстро перевел переключатель и вздохнул.
— Как противно пахнет, даже дышать тяжело.
