Антология фантастики - Оружие забвения
– Почему вы не уничтожили этого RК-064?
Джон Маршалл, который в этот момент находился в надежном укрытии, наблюдая за сценой, усмехнулся, услышав этот вопрос. Он повторил его Китаи. И “чародей” тотчас же подсказал Боратору нужный ответ:
– Как так почему? Не вижу в этом никакой необходимости. Если я ликвидирую этого, то мне на том же основании пришлось бы уничтожить почти всех остальных роботов! В любом случае конец не за горами. Так пусть себе чудят, только бы вели себя мирно и не вздумали накинуться на нас… Кстати, один из рабочих роботов, некий РА-007, сейчас пишет трагедию. Она восхитительна, выдержана в очень благородном стиле, в лучших традициях классического театра.
Эмир, услышав это, едва не расхохотался, прошептав:
– Неужели вы и впрямь надеетесь обратить в бегство этого мастодонта подобными глупостями? Может, пока не поздно, этим делом займусь я? С удовольствием запулил бы его аж до ближайшего спутника - такая прогулочка пошла бы ему на пользу, не сомневайтесь! - Спокойно, Эмир, - урезонил его задетый такой репликой австралиец. - Топтор - реалист, мыслит в основном логически. Если вы вмешаетесь, то он сразу раскусит, что речь идет о телекинезе, и тут же заподозрит, что дело не обошлось без Милиции Родана. Перед ним сразу встанет образ конкретного, опасного, но ему понятного и вполне реального врага - врага, которого можно победить. Но много менее грозного, чем этот, так и не разгаданный им робот-рифмоплет! Китаи, продолжайте действовать в том же духе. Вы на верном пути, и вскоре наш приятель созреет.
Без всякого сомнения, цивилизация Вольных Перевозчиков знала определенные жанры литературы, включая трагедию. Но Топтор никогда не был силен в искусстве, не видя возможности нажиться в этой области. Совершенно растерявшись, он уставился в ярко-пятнистое лицо своего собеседника. Тяжеловика охватила безоглядная паника. Он чувствовал, что колени под ним подгибаются, и сохранял вертикальное положение только ценой неимоверного напряжения воли.
– А как… как эта самая болезнь проявляется у людей?
Боратор еще не успел ответить, как на углу ангара появился гозланин. С широкой улыбкой на устах он приблизился к группе Тяжеловиков. Еще несколько месяцев назад при виде этих “небожителей, абориген простерся бы ниц, уткнувшись лбом в грунт… Но этот, не проявляя ни малейшего беспокойства, прошел между инженером и патриархом. То был совсем молодой гозланин с развевающимися длинными темными волосами. На его загорелом лице и крепком торсе явственно проступали красные и голубоватые пятна болезни забвения. В его мозгах, судя по всему, не существовали в этот момент ни единой связной мысли, поскольку он - это было очевидно - и не подозревал о смертельной опасности, которую представляли для нега Тяжеловики.
Он ловко выхватил из дрожавшей руки Топтора радиант и стал забавляться с оружием. В результате неосторожного движения сверкнул бледный энерголуч, разнесший вдребезги кусок скалы. Гозланин, крайне удивленный этим, по-прежнему улыбаясь, вернул радиант его владельцу.
Топтор, буквально оледенев от ужаса, даже не попытался как-то среагировать на эти действия и занять безопасную позицию. Его больше, чем что-либо другое, угнетало именно это: ощущение парализованности всего тела.
А абориген с абсолютно беззаботным выражением на лице прошел сквозь строй Тяжеловиков, будто их и не существовало вовсе.
– Ну что, Топтор, теперь убедились сами? - проронил инженер - Любое существо, пораженное этой болезнью, полностью теряет память. Этот тип ничего теперь не знает об опасностях окружающего нас мира» да и вообще потерял понятие о том, что это такое. Сейчас он доверился бы своему самому смертельному врагу. Наша раса, Топтор, обречена, если Перевозчики дойдут до того, что позабудут, кто их истинные враги.
– Забыть об этом! Невозможно.
– Ха, вы забудете даже собственное имя!
И тут Боратор внезапно превратился в должностное лицо, осознающее всю меру своей ответственности.
– Не желаете ли вы, чтобы я провел вас по верфи, показав корабль? Ведь вам придется вскоре сопровождать его в космосе.
– А мы? - опомнился Топтор. - Что станет с нами?
Боратор пожал плечами.
– Самое большее через неделю ваш мозг омертвеет, даже если тело останется в хорошем физическом состоянии. Но какое это имеет значение? Вы же выполните к тому времени ваше поручение - корабль нового типа будет доставлен куда надо.
– Эй, вы, у меня не было задания погрязнуть в бездне безумия, да еще со всем экипажем! - заорал вдруг Топтор. - Эти бандюги нарочно подставили меня, надеясь, что тем самым им удастся уклониться от оплаты оказанной услуги: я ведь обо всем забуду, верно? И о том, что они должны мне выложить наличными! Плохо же они знают Топтора! Пусть сами явятся сюда за своим проклятым сокровищем - я умываю руки! Можете передать им это, Боратор, от моего имени, если, конечно, к тому времени еще будете в состоянии соображать!
Он развернулся к своим людям:
– Всем - на борт шлюпа! Отчаливаем немедленно. Боратор, вы действительно думаете, что мы все-таки заразились?
Лицо инженера приняло опечаленное выражение.
– У меня на этот счет нет никаких сомнений, Топтор. Патриарх смачно выругался, присоединяясь к своим “морским пехотинцам”, чинно рассевшимся в шлюпе. Дверь шлюза захлопнулась. Через мгновение суденышко взвилось вертикально вверх и исчезло за горной грядой Эмир вылез из своего укрытия.
– Что такое? Неужели спектакль уже окончен? Без единого выстрела, без разряда радианта? И драчки не было, и телекинез не понадобился? И вообще все обошлось тихо-мирно?
Джон улыбнулся Китаи:
– Здорово! Боратор великолепно сыграл свою роль.
Подошел мышь.
– Джон, кажется, я вам задал конкретный вопрос? Маршалл ласково погладил каштановую шерстку Эмира.
– Радоваться надо, что все прошло так спокойно. Насилие совсем не обязательно решает любую проблему; мирный исход часто предпочтительней.
Мордочка мыша вытянулась. И все же он был вынужден признать правоту телепата.
В этот момент долину накрыла тень - громадный корабль Перевозчиков взлетел и на максимальном ускорении вскоре растаял в небесах.
Топтор тем временем созывал остальные корабли своей эскадры. Ответили ему одиннадцать звездолетов. Двенадцатый почему-то хранил молчание.
Глава 5
Харнахан, сидя у пульта управления своего истребителя, все еще терзался: а не привиделось ли ему все это? Может быть, его поразила так называемая “лихорадка космоса”? Или же, не в силах более выносить безжизненное, непривычное человеку одиночество он начал извлекать фантазии из своего подсознания?
