Олег Языков - Хождение за три неба
Я, как мог, рассказал деду всё, что тут случилось совсем недавно, не отрывая глаз от Адельгейзе. Вот он безнадёжно покачал головой и встал.
— А где этот маг, Афоня? — я подвёл деда к убитому магу. Дед внимательно рассмотрел труп, даже перевернул его. На спине мага клочьями одежды и тёмными пятнами выделялись выходные отверстия от тяжёлых бронебойных пуль. — Ты стрелял?
Я молча кивнул.
— Не успел ты… Погиб Шурка, Олеся ранена… Как она, кстати? Кошка убита. Кто ещё?
— Из наших никого… Остальные — нападавшие.
К нам подошёл расстроенный архимаг. Его глаза и нос подозрительно покраснели.
— Мальчик погиб… А он подавал большие надежды. Я выделял и ценил его… И с вами он работал просто прекрасно…
— Подождите, архимаг! — перебил его дед. — Фенрих погиб как солдат, в бою. Вы тоже солдат. Соберитесь! Ну же! Вот так… Вы этого субчика знаете, Адельгейзе?
Дед ногой повернул к нам лицо мага. Архимаг всмотрелся в его всё ещё удивлённую маску.
— Да, кажется. Магистр… а вот как зовут его — не помню, хоть убейте!
— Достаточно, что милорд этого убил. У него была капсула, архимаг! Как она к нему попала? Что он тут делал? По своим ли делам он был в аббатстве? По заданию короля? В засаде на милорда? Ну же, Адельгейзе, шевелитесь! Фенриха не вернуть, а время уходит!
— Что вы от меня хотите, полковник? — слабо заупирался архимаг.
— Допросите его… — дед медленно повернул к Адельгейзе своё белое, безжизненное лицо и повторил. — Допросите этого магистра. Используйте некромагию… Всю ответственность перед людьми и королём я беру на себя…
На площадке сразу стало как-то тихо, сумрачно и холодно. Кавалеристы и раненные бандиты разом превратились в немых каменных истуканов. Адельгейзе, часто дыша ртом, испуганно смотрел на деда. Я тоже… Я никогда не видел сталинского волкодава за работой… Бр-р-р! Век бы и не видеть… По спине пробежали холодные мурашки. Архимаг заторможено кивнул.
— Надо голову… голову ему отрубить…
Дед повёл вокруг глазами и кивнул отмёрзшим кавалеристам.
— А ну, ребята, взяли этого дохляка и потащили в кусты. — Дед направился к трупам наёмников. Пленные в страхе засучили ногами, пытаясь на задницах отползти от него. Дед только коротко взглянул на них, мол, подождите, дело и до вас скоро дойдёт, наклонился и подобрал тяжёлый и широкий меч. Потом он не спеша пошёл за скрывшимися в кустах солдатами. Я закрыл глаза, весь обратившись в слух. В кустах раздался короткий и неприятный звук тупого удара, и дед вышел, спокойно неся голову магистра за длинные волосы.
— Куда её, архимаг?
Адельгейзе несколько суетливо стал чертить кинжалом прямо на каменистой почве какую-то пентаграмму.
— Вот сюда, в центр… но на земле будет низко и неудобно для вас, полковник…
Дед снова покосился на кавалеристов.
— Ещё один меч, сержант. Воткни его рукояткой в центр звезды… Вот так. — Дед шагнул к торчащему лезвию меча и насадил голову магистра на него. — Всем отойти! Начинайте, архимаг.
Мы с некоторым облегчением отошли от занятых чёрным делом стариков. Я сел на землю и взял голову Алессандро в руки. Прощай, Шурка… Ты был хорошим учеником. Да нет — другом! Прощай…
Со стороны головы магистра послышалось бормотание. Я сразу заговорил, несколько громче, чем надо, каюсь. Просто я не привык, что мёртвые могут говорить…
— Скажите, а как вас звала мама, граф? Я понимаю так, что титул графа Фенриз вы носите лишь до того момента, когда вы взойдёте на трон маркграфа Ниссурского?
Граф сумрачно кивнул головой.
— Вы правильно понимаете, милорд. Моё имя — Югварт. Мама звала меня Югги… Но я не взойду на трон маркграфов Ниссурских… Я хотел бы остаться с вами, милорд. Тем более — вы только что потеряли его… — граф кивнул на Шурку. Я непроизвольно кивнул в ответ.
— Сколько из наёмников ваших, Югварт?
— Двое… И оба трупы. А этих ранили лошадники сотника.
Я помолчал. Мыслей не было. Голова была пустой, и лишь бормотанье архимага неприятно давило на виски.
— Хорошо, Югварт. Это ваш выбор. Мне вы подходите. Я успел немного присмотреться к вам. И в бою вы себя вели очень достойно… Но все объяснения с вашим отцом и с королём вы возьмёте на себя, это не обсуждается. А титул маркграфа… не сожалейте о нём! Я дам вам нечто большее, я дам вам свою планету! Только ещё вот что… Я сейчас улечу за миледи. Возьмите архимага, солдат, пригласите полковника… Там, около водопада, на скале, архимаг сделает могилу. Укажите ему место… Приготовьте всё к похоронам фенриха Алессандро. Он заслужил воинские почести и наше уважение. А место хорошее, место бы ему понравилось. Я буду немного позже.
Граф с достоинством кивнул и встал. Бормотание со стороны допрашиваемого магистра прекратилось.
Дед небрежно махнул рукой, дескать, всё понятно, достаточно. Архимаг достал свой амулет с синей каплей, и голову магистра залил поток огня. Когда он иссяк, уже ничего на предвратной площадке не было. Ни отрубленной головы, ни стального меча, ни следов пентаграммы. Только исходящее зловонным дымом тёмное пятно. Я подошёл поближе. Дед поднял на меня расстроенный взгляд.
— Это были простые мародёры, Афоня… Наш маг тоже оказался мародёром. Точнее — книголюбом… Библиотека аббатства, — пояснил он, заметив мой недоумённый взгляд. — Маг пошёл на воровство редких инкунабул из библиотеки. Ну, и серебришко, понятное дело… Там всё, в узлах, за стеной. А тут вы, как снег на голову… А это ведь коронное преступление — ограбить аббатство, понимаешь… Так Шурка и погиб… Ты не знаешь, у него мать осталась? Впрочем, что это я… Выясним, всё выясним. Тебе эти пленные нужны? И без них всё уже ясно, а они простые бандиты, добавить им нечего. И видели много лишнего.
Я обернулся и махнул рукой.
— Сержант! Подойдите вдвоём. — Подождал, пока кавалеристы не подошли, печатая шаг. — Вы молодцы, ребята! Толково воевали, смело. Втроём на мага и четверых не самых последних бойцов… Вашей вины в случившемся не вижу. Получите от меня награду. Думаю, от короля тоже… Осталось последнее дело. Всех этих… всех этих крыс — повесить. И мёртвых, и живых. Прямо на воротах. Это нечисть, без неё дышать будет свободнее. И Шурке из своей могилы на них смотреть будет удобно.
— Э-э, милорд, повесить где?
— Вот здесь, прямо на воротах.
— Э-э-э, милорд, это же ворота святого аббатства?
— Для меня это просто ворота с крепкой перекладиной. Впрочем, наказывая зло, вы же делаете богоугодное дело? Вот и я о том же… Повесить! Потом примете участие в похоронах нашего фенриха. По воинскому артикулу. Всё ясно? Приступить!
