Стивен Кинг - Противостояние. Том II
Лицо, уставившееся на нее.
Это широкое улыбающееся удивленное лицо.
«Господи Иисусе родимый на небесах, это что, Том Каллен?»
Струйка соленого пота набежала ей на глаза, затуманив зрение. Когда она вытерла пот, лицо исчезло. Люди, шедшие от автобусной остановки, уже миновали пол-улицы, размахивая своими корзинками для ленча и перебрасываясь шутками. Дайна всмотрелась в того, кто показался ей Томом, но со спины было так трудно разобрать…
«Том? Стали бы они посылать Тома?»
Конечно же, нет. Это было таким безумием, что почти…
«Почти нормальным».
Но она просто не могла в это поверить.
— Эй, Джургенз! — резко окликнула ее Дженни. — Ты что, заснула там или просто решила поразвлечься сама с собой?
Дайна перегнулась через низенький поручень люльки и поглядела на задранное кверху лицо Дженни. Показала ей палец. Дженни рассмеялась. Дайна вновь занялась лампой, пытаясь как следует ввернуть ее, и к тому времени, когда та встала на место, рабочий день подошел к концу. На обратном пути в гараж она была молчаливой и отрешенной… настолько молчаливой, что Дженни спросила, в чем дело.
— Наверно, просто нечего сказать, — чуть улыбнувшись, ответила Дайна.
«Это не мог быть Том».
«Или мог?»
— Просыпайся! Проснись! Черт бы тебя взял, вставай, ты, сука!
Она медленно стряхивала с себя тьму сна, когда нога врезала ей по пояснице, сбросив с большой круглой кровати прямо на пол. Она тут же проснулась и растерянно заморгала.
Ллойд был в комнате и смотрел на нее сверху вниз с холодной яростью. Уитни Хорган. Кен Демотт. Главный Козырь. Дженни. Только обычно приветливое личико Дженни было таким же пустым и холодным, как у всех остальных.
— Джен?..
Ответа не последовало. Дайна встала на четвереньки, смутно ощущая свою наготу и гораздо четче чувствуя круг холодных лиц, смотревших на нее. У Ллойда было выражение лица человека, которого предали и который наконец рас крыл предательство.
«Мне что, снится все это?»
— Одевайся, твою мать, ты, лживая шпионская сука!
Ладно. Итак, это не сон. Она ощутила волну захлестнувшего ее ужаса, подкатившую к желудку, — ужаса перед неизбежностью. Они знали про Судью, а теперь знают про нее. Он сказал им. Она глянула на часы, стоящие на ночном столике. Было четверть четвертого утра. Час тайной полиции, подумала она и спросила:
— Где он?
— Недалеко, — угрюмо ответил Ллойд. Лицо его заливала ослепляющая бледность, амулет болтался в V-образном вырезе рубахи. — Очень скоро ты об этом сильно пожалеешь.
— Ллойд?
— Что?
— Я наградила тебя трипперком. Надеюсь, ты уже здорово гниешь.
Он пнул ее ногой под дых, отшвырнув на спину.
— Надеюсь, ты уже гниешь, Ллойд.
— Заткнись и одевайся.
— Выйдите все отсюда. Я не стану одеваться перед мужиками.
Ллойд пнул ее снова, на этот раз угодив в бицепс правой руки. Боль была жуткой, ее рот скривился в дрожащую дугу, но она не вскрикнула.
— Для тебя тоже попахивает жареным, а, Ллойд? Спал с Матой Хари? — Она ухмыльнулась сквозь стоявшие в глазах слезы боли.
— Ладно, Ллойд, — вмешался Уитни Хорган. Он увидел смерть в глазах Ллойда, быстро шагнул вперед и положил руку Ллойду на плечо. — Мы пройдем в гостиную. Дженни может следить за ней, пока она будет одеваться.
— А что, если ей взбредет в голову выпрыгнуть из окна?
— У нее нет ни малейшего шанса, — сказала Дженни. Ей широкое личико было лишено всякого выражения, но Дайна впервые заметила, что на бедре у нее висит пистолет.
— Да она и не сумеет, даже если захочет, — сказал Главный. Козырь. — Вы что, не знаете — эти окна только для вида. Иногда кое-кого из здорово проигравшихся за столами тянуло совершить полет с высоты, а это стало бы паршивой рекламой для отеля. Поэтому они не открываются. — Его взгляд упал на Дайну, и в глазах промелькнула тень сочувствия. — Что до тебя, красотка, то ты здорово проигралась.
— Пошли, Ллойд, — снова вмешался Уитни. — А то ты сделаешь что-нибудь, о чем позже пожалеешь — врежешь ей по башке или еще что-нибудь, — если не уберешься сейчас отсюда.
— Ладно. — Они двинулись к двери, и Ллойд обернулся через плечо. — Он научит тебя уму-разуму, ты, сука.
— Ты был самым поганым любовником из всех, кто у меня был, Ллойд, — сладким голосом произнесла она.
Он попытался снова броситься на нее, но Уитни и Кен Демотт схватили его и оттащили к дверям. Двойные двери захлопнулись за ними с тихим щелчком.
— Одевайся, Дайна, — сказала Дженни.
Дайна встала, потирая лиловый синяк на руке.
— Вам это нравится? — спросила она. — Нравится прислуживать таким? Таким, как Ллойд Хенрид?
— Ты с ним спала, а не я. — Впервые на ее лице отразилась хоть какая-то эмоция — злобный упрек. — Думаешь, это хорошо приходить сюда и шпионить за всеми? Ты заслужила все, что получишь. А получишь ты, сестренка, сполна.
— У меня была причина, чтобы спать с ним. — Она натянула трусики. — И шпионила я не ради удовольствия.
— Слушай, почему бы тебе не заткнуться?
Дайна повернулась и взглянула на Дженни.
— Как ты думаешь, девочка, чем они тут занимаются? Зачем, по-твоему, они учатся летать на реактивных самолетах там, в Индиан-Спрингс? И эти ракеты-сорокопуты, думаешь, они нужны Флаггу, чтобы выиграть для своей девчонки шоколадную куколку на сельской ярмарке?
Дженни плотно сжала губы.
— Меня это не касается.
— И тебя не будет касаться, если они перелетят на этих реактивниках через Скалистые горы весной и ракетами сотрут там все живое с лица земли?
— Надеюсь, так и будет. Или мы — или твои люди: так он говорит. И я верю ему.
— Гитлеру тоже верили. Но ты не веришь ему: ты просто дрожишь перед ним от страха как собачонка.
— Одевайся, Дайна.
Дайна натянула брюки, застегнула «молнию», а потом торопливо зажала ладонью рот.
— Меня… Кажется, меня сейчас вырвет… О Господи!.. — Подхватив свою блузку с длинными рукавами, она повернулась, ринулась в ванную и заперла за собой дверь. Там она сразу стала издавать горлом резкие звуки.
— Открой дверь, Дайна! Открой или я прострелю замок!
— Я… — Она снова издала рыгающий звук, словно ее выворачивало. Встав на цыпочки, она дотянулась до верхушки ящичка с аптечкой, благодаря Бога, что оставила нож и браслет с пружиной здесь и вымаливая себе еще двадцать секунд…
Она взяла браслет. Пристегнула его. Из спальни послышались голоса остальных.
