Роберт Хайнлайн - Не убоюсь я зла
— Неужели ты ее побил?
— Нет-нет, кошечка. Я с бабами никогда не дерусь. Я и не подлавливал их. Увидел — и назад, а затем спросил. Сказал ей, что знаю наверняка и как насчет того, чтобы расколоться. Она и раскололась. Она не рассказывала мне раньше… из-за тебя.
— О, и ты, конечно, рассказал ей обо мне?
На лице шкипера отразилось крайнее удивление.
— Кошечка, ты думаешь, что у меня совсем мозгов нет? Послушай, мне в тебе все нравится. Все просто чудесно. Но я не глуп и не стучу на баб. И если бы я настучал, то на тебя бы в последнюю очередь. Уж поверь.
— Скажи об этом Эстер, если хочешь, дорогой; теперь это не может иметь значения. Тогда позже она не будет удивлена, что я занимаюсь тем, чем обычно занимаются вдовы…
(— Не кричат, не пищат, отдаются всем подряд.
— Джок, вы пошлый дух.)
…Давайте, капитан установим наш курс. В полночь я пошлю вам смену.
— Черта с два, мадам кошечка. Ты будешь спать всю ночь, тебе это необходимо. Сейчас к штурвалу станет Фред. А Хэнк будет дозорным. Я же постелю себе мат на корме и устрою себе отсып. Кошечка, обещай мне, что будешь спать в каюте, а не бродить по судну. Похоже, ты собираешься сигануть за борт.
— Это приказ, капитан?
— Да, черт возьми, это приказ!
— Слушаюсь, сэр. Можете меня не проверять; я буду спать в каюте с закрытой дверью. Обещаю не сигать за борт раньше завтрашней ночи.
— Кошечка, вы действительно не прыгнете за борт?
— Когда у меня внутри ребенок Джейка? Капитан, у меня еще осталось кое-какое понятие о долге. Пока во мне этот ребенок, моя жизнь принадлежит не только мне. Я не только не должна совершать самоубийства, чего я и так никогда бы не сделала: я должна следить за тем, чтобы оставаться спокойной, здоровой и не пить из грязных стаканов. Так что не волнуйтесь обо мне. Спокойной ночи, Том.
Она направилась к каюте.
(— Что ж, партнеры, а в этом магазине сегодня ничего не дают. Они, видите ли, проявляют благородство. Осталось попробовать Антона.
— Пылкий поляк! Джок, дорогой, я не уверена, что ваше сердце это выдержит.
— К счастью, мои дорогие, моему старому насосу больше ничего не надо выдерживать — а тот, что вы, Юнис, продали Джоанне — это просто швейцарские часы. Сердцебиение не учащается даже при беге. Но вы и так это знаете.
— Перестаньте болтать, вы, двое. У кого-нибудь из вас есть план, как сделать, чтобы Ольга не мешалась?
— Столкнуть ее за борт!?
— Юнис!
— Что, и пошутить нельзя, босс? Я люблю Ольгу, она милая девушка.
— Слишком милая, в том-то вся и проблема. Не шлюха, как вы, или я… или Эстер.
— Хм!
— Джейк, вы не в суде, дорогой. Расслабьтесь. Вы не виноваты.
— Иоганн, я лишь хотел сказать, что если вы расскажете о своей проблеме непосредственно миссис Дабровски, то она, может быть, отнесется к вам с сочувствием. Ко мне она всегда именно так и относилась.
— Джейк! Вы намекаете, что поимели Ольгу? Я не верю!
— Я тоже не верю, Джок. Если бы вы сказали такое про Еву, я бы с трудом, но поверила. Но Ольга? Черт возьми, она не снимает трусики даже в бассейне.
— Но зато они легко снимаются, когда вы с ней наедине.
— Юнис, думаю, он нас не разыгрывает. Хорошо, черт бы меня побрал! Мы с Юнис несмышленыши. Джейк, скажите нам, как это сделать.
— Что сделать? Как убрать ее с пути? Просто попросите ее об этом, она вас поймет… ее моя смерть задела куда больше, чем вас.
— Джок, это несправедливо. Мы переживала… но мы так рады, что вы все-таки решили остаться!
— Спасибо, мои дорогие. Может быть, и ее пригласим?
— Вы хотите сделать трио?
— Я так понимаю, это теперь так называется, когда на троих. Юнис, когда я был молод, мы называли это иначе. Но не будет ли это больше похоже на Пентагон?
— Джейк, теперь это называется «звездочка». Но разрешите мне научить вас основному правилу, как счастливо быть духом. Вы никогда, никому, ни за что не должны говорить, что вы здесь; и нельзя провоцировать на это Джоанну. А то она ляпнет что-нибудь не то, после чего окажется в психушке… и мы с нею… и тогда конец нашим веселым играм. Послушайте, вы были женаты на Джоанне довольно-таки долго и еще дольше спали с ней. Вы хоть раз заподозрили, что я тоже присутствую?
— Ни разу.
— Видите? Никому не говорите об этом, и нас оставят в покое.
— Юнис, Джейк бы никогда не проболтался. Но теперь об Ольге… Джейк, вы не учили ее «мани хум»?
— Нет.
— Босс, я, кажется, вас понимаю.
— Мы обучали этому Антона, Джок. Ольга достаточно гибкая, чтобы сесть в «лотос»?
— Симпатичные ножки, миссис Дабровски достаточно гибка для чего угодно.
— Тогда решено, Джоанна. Ольга к нам присоединится, даже если это ей покажется язычеством… но сегодня она согласится. Ради вас. А это самый простой способ заставить всех раздеться. Для этого надо только сделать круг. Мы уже не раз это делали.
— Насколько я понимаю, дорогие, Джоанна проделывала это уже на мне, когда в этом вряд ли была какая-нибудь необходимость, о'кэй. Давайте разыщем чету Дабровски.
Глава 28
«Объявлен конкурс на замещение вакансии федеральных помощников по оперативной работе. Кандидаты, умеющие читать и писать, владеющие коричневым поясом карате и выше, получают предпочтение при рассмотрении кандидатур. Предпочтение также отдается ветеранам и лицам, имеющим стаж работы в данной сфере. Обращаться в местные отделения гражданской службы или в бюро по трудоустройству для собеседования и ознакомления с условиями работы. Оплата по стандартным тарифам плюс надбавка за риск».
«Лунная комиссия объявила, что колония к настоящему времени обеспечивает себя продовольствием на 102%, но добавила, что будет продолжаться выполнение десятилетнего плана, рассчитанного на увеличение потенциальной миграции».
»…в море, на яхте они проводили свой медовый месяц. Молодая вдова остается в уединении…»
«Выкиньте ваши нагрудные подкладки!!! Вы никого ими не обманете, кроме себя самой. Никакого хирургического вмешательства, никаких рискованных медикаментов или гормональных препаратов, никаких вредных инъекций. Воспользуйтесь секретом, открытым 25 000 лет назад мудрыми и светлыми индусскими гуру.
Звоните в службу «Меркурий», код АДЕПТ, конфиденциально».
(Чувиха, найди себе крепкого парня, и он все тебе сделает! Ясно?)
— …в эту дверь, пожалуйста. Приятно было познакомиться с вами, миссис Гарсиа, удачи вам, доктор. Следующий! Входите живее, садитесь вон там… Ваш муж не с вами? Или вы мисс?
— Я вдова, мистер Барнс.
— Вот как? У нас не часто бывают вдовы. Комиссия предпочитает с ними не связываться. Эмиграция — это вовсе не лекарство от эмоциональных проблем, таких, как утрата мужа. И мы не принимаем женщин на таких сроках беременности, как у вас, если нет каких-либо веских причин. Возьмите, к примеру, пару, которая была перед вами. Она беременна, но он доктор медицины, а эта профессия относится к высшей категории и дает право на субсидированную эмиграцию. Поэтому я пропустил ее. Я мог бы пропустить ее и саму по себе: она медсестра. Но если у вас нет такой квалификации…
