Грегори Бенфорд - Страхи академии
Гэри знал, что система пространственных тоннелей, хотя и открытая еще до возникновения Империи, никогда не использовалась целиком. После того как была раскрыта механика действия пространственно-временных тоннелей, появилась возможность строить корабли, которые путешествовали бы по Галактике, воспроизводя вокруг себя такие же поля, как и в тоннеле. Можно было отправлять исследовательские экспедиции, не привязанные к пространственным тоннелям, но такие машины перемещались гораздо медленней, чем пространственные корабли, которые просто ныряли в тоннель и выскакивали с другой стороны.
А если Империя падет? Если потеряет сеть пространственных тоннелей? Заменят ли тяжелые и неповоротливые крейсеры легкие и быстрые пространственные корабли?
После следующего прыжка они вынырнули в черной пустоте; вдалеке светился слабый отблеск красных карликов. Над головой развернулась великолепная картина Галактики. Гэри припомнил, что у него есть монетка, и подумал, что мельчайшая крупинка на ней едва ли соответствует размерам Империи по отношению к остальной Галактике. Здесь любые людские категории представлялись неуместными. Галактика была воплощенной бесконечностью, и ни человеческие представления, ни мировоззрение сатира не могли охватить ее.
— Здорово! — выдохнула Дорс.
— Видишь Андромеду? Кажется, она совсем рядом. Двойная спираль висела прямо над ними. Облака туманной пыли обрамляли красные, белые и янтарные звезды.
— Нам вон туда, — предупредил Гэри.
У тоннеля оказалось пять разветвлений. Три черные сферы плавали совсем рядом, сияя огненными ободками. И два квадратных входа маячили чуть дальше. Гэри знал, что изредка встречаются и квадратные проходы, но никогда прежде их не видел. Эти два, возможно, появились на границе двух Галактик — слишком сильное впечатление для его потрясенного разума.
— Мы нырнем… туда. — Дорс указала лазерным лучиком на один из кубиков и повела корабль вперед.
Они направились к входу в тоннель. Охрана была здесь автоматической, и никто не набросился на них, требуя денег.
— Какой узкий, — выдохнул Гэри.
— В пять пальцев шириной.
Он решил, что она шутит, а затем сообразил, что она даже преувеличила размеры тоннеля. В таких редко используемых проходах главное — не спешить. Где выигрывает физика, там проигрывает экономика.
Гэри еще раз посмотрел на Андромеду, чтобы отвлечься Узкие пространственные тоннели в других галактиках не встречались из-за каких-то непонятных капризов квантовой гравитации. Зато попадались исключительно узкие: при сжатии тесной горловины прохода корабль могло разорвать. Редко кто отваживался нырять в такие тоннели, и то лишь — по причине крайней необходимости или срочности.
Если не считать, конечно, полета Стеффно, легендарной лихой экспедиции, зарегистрированной в галактических каталогах под номером М-87. Стеффно умудрился заснять свой проход через центр черной дыры в секторе М-87, которая имела вид удивительной спирали. Одинокий пилот вынырнул из тоннеля всего за секунду до того, как он схлопнулся в вихре радиоактивных частиц.
Никто так и не узнал почему. Но подобные выверты пространственных тоннелей расхолаживали отчаянные головы, рыскающие в поисках приключений.
Квадратный тоннель быстро вывел их корабль к очередному перекрестку. По внешнему виду близкой планеты Гэри опознал мир с причудливой, но гибнущей биосферой. Как и на Сатиру-копии, на ней имелась высокоразвитая животная жизнь. Почти на каждой обитаемой планете ранние первооткрыватели и исследователи находили образцы жизни, которые достигли определенного уровня развития и остановились.
— И почему нигде нет достойных братьев по разуму? — пробормотал Гэри, когда Дорс беседовала с местными блюстителями порядка.
Тут Дорс напомнила ему, что она, собственно, историк.
— Эволюция от одноклеточных созданий к многоклеточным занимает несколько миллиардов лет, так гласит наука. Мы просто вышли из быстрой, более плотной биосферы, вот и все.
— А еще у нашего мира была одна луна.
— Почему? — удивилась она.
— Мы живем по графику, разделенному на двадцать восемь дней. Или взять менструальный цикл у женщин — у сатиров по-другому. Нас сформировала биология. Это заложено в нас, а не в той биосфере, в которой мы живем теперь. Наша планета могла просто погибнуть. Существует масса способов уничтожить мир. Когда планета сходит с орбиты, начинается ледниковый период. Астероидный дождь — «бум-бум!» — он похлопал ладонью по стенке корабля. — Химический состав атмосферы нарушается. И мир превращается в горячую пустыню или мертвый кусок льда.
— Ясно.
— Люди сильнее — или выносливей, — чем кто бы то ни было. Мы выживем там, где не выживут остальные.
— Кто это сказал?
— Это распространенное мнение. Еще социолог Кампфбел…
— Наверное, ты прав, — быстро согласилась она.
Что-то в голосе Дорс насторожило его. Гэри нравилось со вкусом поспорить, но как раз в это время они проскочили сквозь узкое горло кубического цилиндра. Его края светились лимонным огнем. И выскользнули прямо над черной дырой.
Он увидел огромные диски, втягивающие энергию, они сияли алым и пурпурным светом. Вокруг черной дыры Империя разместила огромные магнитные переходники, засасывающие облака звездной пыли.
Каждый темный смерч упирался узким концом в сияющий диск, окаймляющий дыру. Волны радиации улавливались энергосборником и усиливались отражателями. Таким образом, сгустки фотонной энергии направлялись прямо в пасть пространственного тоннеля. Там их принимали специальные аппараты и использовали для освещения, терраформирования, благоустройства недавно заселенных планет и дробления спутников-лун.
Но, даже оглядывая окрестности, Гэри не мог забыть интонации Дорс. Она знала что-то такое, что ему самому было неведомо. Что бы это могло быть…
Природа, как считали некоторые философы, оставалась истинной, пока человечество не приложило к ней свою руку. Мы никогда не были частью Природы, но осознали это, лишь когда начали изменять природные условия. Достаточно было одного нашего появления, чтобы Природа стала чем-то другим, воплощенным компромиссом между первичным, естественным, и искусственным, сотворенным.
Идея эта нашла неожиданное подтверждение. На одной планете, Аркадии, поселилась очень маленькая колония — отчасти потому, что до Аркадии довольно трудно добраться. Все население планеты составляли экологи, которые должны были заботиться о мире. Ближайший пространственный тоннель находился приблизительно на расстоянии половины светового года. Тогдашний Император — его или ее имя в истории не сохранилось — распорядился, чтобы леса и равнины этой планеты остались в первозданном виде, образовав, так сказать, «уголок нетронутой природы». И что же — через десять тысяч лет, когда поступили очередные отчеты, оказалось, что леса хиреют и чахнут, а равнины поросли колючим кустарником.
