Василий Головачев - Сага о джиннах: Спящий джинн. Кладбище джиннов. Война с джиннами (сборник)
Неровный бугристый потолок подземелья испускал кое-где призрачное золотисто-зеленоватое свечение, и эти редкие светящиеся пятна служили единственным источником освещения местности, поэтому здесь царил вечный вечер. Или вечное утро – если учитывать настроение Артема. Он пытался казаться спокойным и естественным, но у него это плохо получалось.
Чедом воспарил к потолку и медленно двинулся в глубь территории заповедника. У самых стен подземелья почва была каменистой, неровной, усеянной множеством валунов и ям. Ничего на ней не росло. Лишь когда аппарат удалился от стены на несколько километров, под ним появилась какая-то растительность рыжего цвета, похожая на слой засохшего мха с редкими, более светлыми и высокими травинками. Ковыль, пришло на ум Артему сравнение с аналогичными растениями на Земле, хотя это, конечно, был не ковыль.
Вскоре показалась полоса кустарника, тоже засохшего, с черной и серой неопавшей листвой. За кустарником пошел лес, немного напоминающий земные бамбуковые заросли. Только стволы этого бамбука были перекручены так, что походили на мотки толстой коленчатой проволоки. Листьев на них не было видно. Среди бамбуковых чащоб встречались и «пальмы», и «елки» – по аналогии с земными они имели веерные ветки, листья и иголки, разве что иной формы, цвета и размеров. Было видно, что лес этот умер давно и вряд ли способен когда-либо восстановить былое величие и жизнедеятельность.
Селим поднял угаагский кибер к самому потолку подземелья, панорама заповедника распахнулась во всю ширь, и Артем вздрогнул, впился глазами в появившееся на горизонте зеленоватое пятно. Потолок пещеры над этим местом светился сильнее, поэтому ошибиться было невозможно: в центре заповедника сохранился небольшой живой оазис!
– Там! – вытянул руку вперед Артем.
– Вижу, – отозвался Селим.
Чедом рванулся вперед, за считанные секунды преодолел половину расстояния до зеленой зоны и вдруг словно налетел на стену!
– Доннерветтер! – выругался фон Хорст.
Удар был сильным, но кибер имел защиту, и пассажиры практически не пострадали. Оба впечатались головами в переднюю упруго-мускулистую стенку кабины чедома, но сознания не потеряли.
– Что за хреновина! – прошипел Селим, пытаясь включить погасший экран обзора и определить причину столкновения.
Кружась, как кленовый лист, поскрипывая и постанывая, чедом начал падать, то выравнивая полет, то проваливаясь вниз сразу на десяток метров. Сам собой открылся выходной люк. В кабину буквально вдавилась волна холода. Грохот, сухой треск ломающихся ветвей, тупой удар, тишина…
– Приехали, – проворчал Селим, пятясь задом к выходу.
Артем последовал за ним.
Лифт кибера не работал, им пришлось вылезать в щель люка, повисать на руках и прыгать вниз, так как чедом висел в четырех метрах над землей, запутавшись в ветвях бамбука.
Селим спрыгнул на землю первым, поднял голову, присвистнул. Артем приземлился рядом, на ковер рыжего сухого мха, глянул вверх и тоже присвистнул.
Кибер выглядел так, будто его облизало какое-то чудовище, превратив в гладкий леденец без всяких выступов и отверстий. Крылья у аппарата отсутствовали вовсе, как и суставчатые лапы, рога, манипуляторы и антенны.
– Ничего себе! – проговорил Артем. – Что произошло?
– Нас сбили, – уверенно сказал Селим.
– Кто?!
– Думаю, одна решительная молодая особа.
– Зари-ма?! Но зачем?! И как?!
– По-видимому, мой внучек пришелся ей не по нраву, и она решила его не пускать сюда совсем. А вот как она это сделала – вопрос! Такое впечатление, будто у чедома высосали всю энергию до капли и даже прихватили верхний слой корпуса.
– Но это же… – У Артема перехватило дыхание, он с трудом сглотнул. – Такой эффект может создавать только…
– «Джинн», – кивнул Селим. – Именно такие и подобные этим следы оставлял «спящий джинн», за которым гонялся твой дед и мой друг Игнат.
– Но откуда здесь еще один «джинн»?! И почему он слушается Зари-му?! Она же девушка… женщина…
– Ну, женщины способны на многое, – усмехнулся Селим, – даже на то, что недоступно ни одному мужчине. – Посерьезнел. – А вот как ей удалось законтачить с «джинном», если только наши предположения верны, это вопрос. Правда, у меня есть догадка…
– Какая?!
– Не спеши, все скоро выяснится. Убивать Ульриха она не хотела и стреляла, не зная, что внутри чедома сидим мы, поэтому лишь сбила его средство передвижения. Подождем немного, она вот-вот появится.
Артем прислушался к ватной тишине подземелья, и ему показалось, что кто-то тихо окликнул его по имени. Он чуть было не закричал: «Зари-ма!» – но вовремя остановился.
Внезапно воздух над головами землян засветился красивой переливчатой медузой. Резко похолодало. «Медуза» внимательно посмотрела на землян, прощупывая их мыслесферы бесплотно-неощутимым «щупальцем», и, словно удовлетворившись полученной информацией, подпрыгнула вверх, вытянулась красивой многолепестковой светящейся лилией и стянулась в ярко просиявшую нить, погасла. Волна холода спала, разошлась морозными струйками, оставившими на рыжем мху полосы инея.
– Что это было? – шевельнул занемевшими губами Артем.
Его спутник пожал плечами, прислушиваясь к тишине странного леса, собрался ответить, и в этот момент из-за колючей колонны дерева, напоминающего земную елку, в сотне метров от чедома раздался приглушенный вскрик:
– Артем?!
Путешественники оглянулись.
В зарослях перистого кустарника мелькнуло что-то белое, и между деревьями показалась фигурка стройной девушки в пушистом, серебристо-белом, обтягивающем тело костюме. Это была Зари-ма.
Артем замер, разглядывая исчезнувшую больше года назад полюсидку, которую уже не чаял увидеть, сорвался с места, уже ни о чем не думая, подчиняясь властному зову сердца. Зари-ма тоже бросилась к нему навстречу, они столкнулись на полпути и замерли в объятиях друг друга.
Селим фон Хорст задумчиво наблюдал за этой сценой, склонив голову к плечу. И лишь ему удалось увидеть облачко опадающих искр над головами влюбленных, похожее на внезапно возникшую просыпавшуюся струйку снежных иголочек.
– Кажется, я не ошибся, – пробормотал он себе под нос. – Ульрих был прав: девочка имеет защитника, и этот защитник…
Струйка опадающих снежных искр возникла совсем рядом, сопровождаемая дуновением холодного ветра. Селим почувствовал чей-то заинтересованный взгляд, покалывание в затылке, давление на мозг. Кто-то настойчиво пытался проникнуть в его тело, заглянуть в душу, прочитать мысли, но не агрессивно и враждебно, а как ребенок, точнее, щенок, познающий мир с простодушным любопытством и дружелюбием, «виляя хвостом».
