Виктор Колупаев - Дзяпики
- Нет. Проверь другие тропы и засеки подобные места, если только они будут, на карте.
- Второй Главному. Вас понял.
"Ну, транстайм, какие еще неожиданности ты принесешь нам", - подумал Вяльцев.
... - Пойдем посмотрим, что делают с нашим фиакром.
- Фиакр, телега, тарантас! Как только не называют наш транстайм.
Все работа да работа! Как белки в колесе? Времени в сутках не хватает,, Кино, театр, ресторан? А что это такое? Не помнят уже. Иногда пробежаться на лыжах, если погода теплая. А теплой погоды в эту зиму почти и нет. Морозы, морозы! Вяльцев приходил в свою однокомнатную квартирку только к ночи. Хорошо, если дочь не спит. А то ведь можно и лицо ее забыть. Валентина ворчит, хотя и сама входит в состав экспедиции. Работа, работа! Когда жить-то по-человечески будем? А как это - по-человечески? Акимов живет в общежитии, и жены у него нет. Хорошо, никто не ворчит над ухом. А может, плохо?
Вяльцев и Акимов спустились на первый этаж в "макетку". Здесь пахло железом, сваркой, грохотали листы железа, гулко ухал пресс, визжали пилы и стучали молотки. В прокуренном и дымном воздухе фигуры людей казались силуэтами на фоне яркого света ламп, установленных у каждого рабочего места.
К ним тотчас же подошел начальник производственного отдела Маханов Павел Алексеевич. Подошел медленно, задумчиво грызя дужку очков. Это был полный и медлительный мужчина лет сорока пяти. Зачем ему были нужны очки? Никто не видел их у него на носу. Во рту - постоянно. Павел Алексеевич, глядя в сторону, ехидно сказал:
- Что же вы, граждане?
- А кто его знает, что же мы, - с неприязнью в голосе сказал Вяльцев. Не любил он Маханова. И не за ехидство и мелкое подхалимство к начальству. Не знал человек свою работу, за это и не любил, не уважал его Вяльцев.
- Знать-то вы знаете, а документики-то даете с ошибочками. Да-а-а. С ошибочками.
- Что случилось?
- Базы нет на чертежике. К чему привязывать размерчик-то?
- Что за чертеж?
- Алехин! Николай! Подойди сюда с чертежиком, - К ним подошел молодой парень в рабочем комбинезоне, перемазанный ржавчиной. - Вот. Тема "Транстайм". Ваша тема?
- Наша, наша. Знаете же, что наша. Зачем спрашиваете?
- Уточняю, чтобы ошибочки не вышло. Объясните слесарю Алехину, что тут к чему, - ласково сказал Маханов.
- Черт знает что! Вызовите конструктора, который выпустил этот чертеж, он вам все и объяснит, - зло ответил Вяльцев.
- Конструктора-то мы вызовем, - ласково тянул Маханов. - И к начальнику СКБ сходим.
- С этим чертежиком пойдете? - спросил Вяльцев.
- С этим, с этим. А то вы документацию даете недоработанную, а план с меня спрашиваете.
- Да-а-а. Дела. Ну сходите, сходите. А когда датчик анализатора выбора места остановки будет готов? Тоже документация подводит?
- Завтра сдадим, - мгновенно ответил Павел Алексеевич.
- Дай Бог! Второй месяц уже ждем.
- Круг двадцать из тройки... - начал объяснять Маханов.
Вяльцев не дослушал его, махнул рукой и потянул за рукав Акимова.
- Круг двадцать им снабженцы не достали! А сколько тонн стали загнали в брак? Знает ведь, что нельзя из какого попало материала делать, а все равно делает. Лишь бы увернуться! Сухим из воды выйти. Зацепочку ему надо.
Акимов не принимал участия в этом задушевном разговоре. Не его это было дело. Начальники сами разберутся.
Когда они немного отошли в сторону, Акимов спросил:
- Тебе что, Виктор, путевку в санаторий дали? Или на курорт?
- Какой еще курорт?! - огрызнулся Вяльцев.
- А я думал - дали.
- Пока здоров. Пусть другие едут.
- Скоро и ты поедешь.
- Ты это к чему? - подозрительно посмотрел на него Вяльцев.
- К тому, что зря ты кипятишься. Объяснил бы Павлу Алексеевичу. Извинился бы.
- Издеваешься?
- Издеваюсь, - признался Акимов. - Но все-таки для пользы делу.
- Подстраиваться под подлецов? Не желаю!
- Какой же он подлец. Он же душа-человек. Он за свою "макетку", знаешь, как болеет? Они и премии регулярно получают.
Вяльцев промолчал.
- Может быть, он искренне хочет делать все, как надо. Но не получается. Чего-то не хватает.
- Может быть, ума?
- Вполне возможно, что и ума! А признаться боится. Снимут с должности. Зарплату срежут. Вот и изворачивается человек. Детей-то кормить надо.
- Каких детей?! - взревел Вяльцев. - Его дети уже сами могут накормить.
- Я в переносном смысле. Деньги-то ведь не бывают лишними.
- По-моему, это и есть подлость. Знать, что ни черта не знаешь, не понимаешь, и делать вид, что во всем отлично разбираешься.
- Ну, тогда терпи. Дотяни хотя бы до санатория.
- До санатория - не знаю. До конца темы бы дотянуть.
Вяльцев молча обошел макетную, иногда останавливаясь возле верстаков, но ни с кем не заговаривая. Только раз попросил прикурить. Потом сказал Акимову:
- Пошли в гараж. Там все-таки свое.
- Пошли, - согласился Акимов.
- Второй Главному. Все тропинки кончаются ничем. С воздуха тут ничего не понять.
- Главный Второму. Забирай Акимова и немедленно возвращайся в транстайм. Это уже совершенно непонятно.
- Второй Главному. Вас понял.
7
Технический совет специального конструкторского бюро математических машин, за неимением другого помещения, заседал в хижине начальника СКБ, пол которой был застелен огромными шкурами животных, а стены увешаны боевым оружием и плетеными щитами, Эхразещераз возлежал на некотором возвышении и молчаливо оглядывал своих подчиненных, которых здесь собралось не менее двух десятков.
Акимов лежал на шкурах недалеко от дыры, заменявшей вход в хижину. Он был в одних плавках. По настоянию администрации Анатолий был вынужден снять джинсы, рубашку и кеды, чтобы не вносить разногласий и ненужных трений в только что созданный технический совет. Заменить плавки на коротенькую юбку из веток лиан он категорически отказался, и его оставили в покое. Что можно взять с Глупышонка?
Анатолий впервые оказался с глазу на глаз с дзяпиками. Атмосфера совещания, пока что проходившего в полном молчании, была спокойной и деловитой. Вновь испеченный начальник лаборатории понимал, что на первых порах ему особенно не стоит лезть в дела дзяпиков, а нужно только все запоминать, сопоставлять факты и делать выводы. Дальнейшее покажет, как ему себя вести. От нечего делать Акимов начал разглядывать лица присутствующих, хотя света в хижине, не имеющей окон, было не очень много.
И только сейчас до него дошло, что транстайм оказался в тропиках! Ну что ж. Четырнадцать тысяч лет назад здесь могли быть тропики. По крайней мере, и рельеф местности и река здесь были те же, что и в двадцатом веке. Да и сам транстайм не мог перемещаться в пространстве более, чем на несколько десятков метров. Кругом росли пальмы, лианы, баобабы. В лесу водились саблезубые тигры, а в реке - крокодилы.
