Геннадий Тищенко - Операция «Гильгамеш»
Уже войдя в подъезд, Андрей понял, что опоздал. Дверь лифта захлопнулась можно сказать перед самым его носом, когда он уже подбегал к ней. Андрей успел разглядеть двух молодчиков, характерного вида. Оба, несмотря на жаркий день, были в пиджаках.
Не дожидаясь возвращения лифта, он помчался на восьмой этаж. И только обостренные, как всегда в минуты опасности, интуиция и реакция спасли Андрея от пули, летевшей прямо в его голову. Пуля была выпущена из пистолета с глушителем и попала ему в левое плечо. Если бы Андрей не дернулся в сторону, его через какое-то время нашли бы с простреленным лбом.
Почти не целясь, Андрей выстрелил в темный силуэт, мелькнувший в лестничном пролете.
Кажется, попал.
Не обращая внимания на боль в плече, Андрей добежал до восьмого этажа. Дверь в квартиру, где жила Наталья Евгеньевна была распахнута настежь. Сама Наталья Евгеньевна лежала в прихожей.
Из крохотной дырочки в ее виске текла кровь.
Шаги убийц раздавались уже на верхних этажах. Они явно собирались скрыться через чердак и крышу.
Собрав силы, Андрей пробежал еще один лестничный пролет.
На лестничных ступенях были видны капли крови раненого им бандита.
На последнем этаже он увидел нижнюю половину тела раненого преступника, уже скрывающегося в чердачном люке.
Не мешкая, Андрей разрядил в эту половину тела всю обойму.
Боевик дернулся и мешком повалился вниз.
Перешагнув через мертвое тело, Андрей полез вверх по лестнице, ведущей на крышу. Однако едва он высунулся над люком, как прогремело два выстрела, и рядом просвистели пули.
Перезаряжать «макаров» было некогда, а рисковать жизнью — глупо. Тем более, Андрей не был уверен, что оставшийся в тылу боевик мертв…
Выждав некоторое время, Андрей вновь высунулся над люком и увидел бегущего по крыше преступника, который спрыгнул куда-то вниз и окончательно исчез из вида…
— Если бы я не искал тебя, наверняка, успел бы, — говорил Андрей, пока Сергей бинтовал его плечо в квартире Натальи Евгеньевны.
— А если бы я прибыл чуть раньше, то и женщина осталась бы жива, и тебя не ранили бы… — в тон Андрею сказал Сергей.
— Как я теперь шефу в глаза посмотрю? — прошептал Андрей, когда Сергей окончил перевязку. — Это я во всем виноват!..
— Знать бы, где упасть, соломки б подстелил… — проворчал Сергей. — Зато теперь ученым будешь…
— А тебя где носило? — морщась от боли, Андрей попробовал поднять простреленную руку.
— Клиентка какая-то совершенно ненормальная попалась… Я думал: у нее действительно проблемы, а она… Короче, она от бывшего мужа защиты требовала… А он — обычный хлюпик и подкаблучник… И влюблен в нее по уши…
— Ладно, хватит про это. Почему мобильник отключен был?
— Бабки кончились. Заплатить забыл… — Сергей виновато потупил голову. — Ты только Иванычу не говори, ладно?
— Э-э-эх… — Андрей замахнулся, было раненой рукой, но лишь застонал от боли…
Оперативная группа МВД прибыла одновременно с Завесой и Широковым.
— Да, уж, напахали… — молвил шеф «Феникса» и повернулся к Завесе. — Звоните своему приятелю. Если он еще жив. Это последняя ниточка…
— Не берут трубку, — сказал Аркадий Петрович, набрав номер.
— Адрес! — коротко приказал Широков.
— Я знаю только телефон…
— В каком районе живет? — Широков вытащил из кармана мобильник.
— Я у него ни разу и не был. Общались в компаниях…
Повернувшись так, чтобы никому не был виден набираемый номер, Широков позвонил и продиктовал кому-то номер телефона из записной книжки Завесы.
— Кутузовский проспект? — переспросил Широков, записывая диктуемые по мобильнику данные в записную книжку. — Спасибо, старик, с меня — пузырь!
— На Кутузовский? — понимающе спросил Сергей, когда все уселись в мерседес, принадлежащий Фирме.
— Именно… — Широков повернулся к Завесе. — В престижных местах, однако, обитают ваши приятели.
— Он известный юрист, — пояснил Аркадий Петрович. — Поэтому вы не очень-то наседайте…
— Он нам спасибо скажет, — буркнул Широков. — Если, конечно, мы успеем и он жив останется… Похоже, мы все сидим под колпаком очень осведомленных господ. Столь оперативно получать информацию в нашей державе могут очень и очень немногие…
Появление на роскошной даче такого количества незнакомых людей не смутило Варновского. Возможно, потому, что приехал сам Завеса.
— Как я могу вспомнить телефон и адрес через столько лет?! — повторял Юлий Соломонович. — Можно, конечно, покопаться в компьютере, но… Короче, приезжайте завтра, на Кутузовский, я попрошу Серафиму Юрьевну…
— Речь о жизни и смерти, — прервал юриста Широков. — В том числе — и о вашей жизни. Убили женщину, бывшую когда-то суррогатной матерью. Подобно вашей бывшей клиентке А сегодня убили ее подругу. Возможно, преступники зачищают следы…
— Я все понимаю, но и вы войдите в мое положение… — Юлий Соломонович развел руками. — У меня ведь определенные планы…
— Вы видимо, плохо меня поняли, — Широков показал Варновскому свое второе удостоверение, которое демонстрировал лишь в исключительных случаях. — Речь идет о государственных интересах…
— Так бы и сказали, — Юлий Соломонович мгновенно преобразился. — Я думал, это частное дело. Надо позвонить секретарше, я без нее все равно ничего не найду. С компьютером я, знаете ли, на «вы»…
— Время, — строго сказал Широков, протягивая Юлию Соломоновичу свой мобильник. — Звоните и одевайтесь…
— Зачем же одеваться? — говорил Юлий Соломонович, набирая номер телефона. — У Серафимы Юрьевны, моего секретаря, есть ключи от квартиры на Кутузовском. Семья живет вместе со мной здесь, московская квартира является одновременно и офисом, где я принимаю клиентов…
— А почему автоответчик не был включен? — поинтересовался Сергей. — Сегодня ведь рабочий день.
— У меня и так клиентов — выше крыши, — не без гордости сказал Юлий Соломонович. — Устная реклама среди нужных людей, что б вы знали, достаточно действенна…
По дороге из Болшево, Широков позвонил в офис Варновского.
— Юлий Соломонович звонил? — спросил в трубку Широков. — А телефон и адрес узнать можно? — Широков записал номер телефона бывшей клиентки Юлия Соломоновича и тут же позвонил ей.
— Вас беспокоят с Петровки-38, — очень «солидным» голосом сказал он. — К вам сейчас приедет наш сотрудник, по поводу вашего э-э… суррогатного материнства, имевшего место в начале девяностых…
