Андрей Прусаков - Древолюция
*****
Милицейский 'Уазик' свернул с шоссе на проселочную дорогу. Потянулся однообразный лес, поч-ти одни сосны. Дребезжа стеклами, машина перекатывалась через бугристые корни. Саенко сидел рядом с водителем и смотрел вперед. Начальник приказал съездить на то место, где стоял дом Кабанова, и посмот-реть, нет ли каких следов. Глава лесоперерабатывающего предприятия пока в милицию не обращался, но это пока, а в таком деле важно найти следы, если они остались. Можно допустить, что дом мог и сам рухнуть, но капитан слабо в это верил. Чтобы такая фигура, как 'Пильщик', себе плохой дом построила или на материалах сэкономила - исключено. А вот что не исключено, так это нападение ходячего дерева, которое видели жители Засекино.
- Пошли, прогуляемся, - сказал сыщик водителю. Звенцов кивнул и заглушил двигатель, остано-вив машину на опушке. В ста метрах виднелось озеро, а между озером и лесом лежали останки разрушенно-го дома.
- Хорошее местечко. Смотри, пляж какой! - Звенцов смотрел на озеро, а Саенко - под ноги. Земля у опушки изрыта автомобильными протекторами. Причем колеса мощные. Скорее всего, джип. Каба-нов как раз ездит на джипе. Но здесь был не только джип. Капитан разглядел следы еще нескольких машин, поменьше. Разборки?
- Только ничего не трогай и не следи там, - крикнул он отправившемуся к руинам водителю.
- Ладно, - пообещал тот.
Саенко вновь уткнулся в землю и тотчас заметил гильзу, тускло блеснувшую в траве. Капитан под-нял находку. От дробовика. Ага. Он положил гильзу в карман и тут увидел целую россыпь. Неслабо тут па-лили! Ну, если крови или трупов нет, то и криминала нет. У богатых свои развлечения.
Он прошел чуть дальше и наткнулся на обгоревший дочерна остов дерева. Рядом лежала пустая канистра. Саенко поднял ее и понюхал. Бензин. Трава тоже выжжена, причем странной сплошной полосой, тянувшейся за деревом. Капитан присел перед деревом и провел рукой по обугленной коре. Пальцы наткну-лись на странные рваные отверстия. Саенко вытащил складной нож и поковырялся в дыре. Результатом явились испачканные золой руки и пуля от дробовика. Ага. Хлопцы развлекались стрельбой по дереву, понятно. Но жечь-то зачем? Капитан обратил внимание на то, что под торчавшими огарками корней не было ямы. Как же оно росло? Или не росло?
Обнаруженные кусочки складывались в жуткую, иррациональную мозаику, но видавший виды опер не желал верить в чертовщину. Должно же найтись еще какое-нибудь объяснение, помимо ходячих деревь-ев, думал Саенко, должно! Но получается и вовсе ахинея: дерево выдернули с корнями, притащили сюда, каким-то образом закрепили, чтобы не упало, хотя нет никаких следов. Потом расстреляли из дробовиков и сожгли. Зачем? Чтобы повеселиться? Странные развлечения. И потом, так можно любое дерево на опушке расстрелять, а не тащить это...
Да, Кабанов знает ответ, да разве он скажет? Он с ментами не общается, у него для этого адвокат есть. Пильщик - особый случай. Его так просто не возьмешь и не притащишь в отделение для дачи показа-ний, как обычного гражданина. Была страна, было все для людей, зло думал Саенко, теперь демократию построили, а по сути - власть таких вот Пильщиков. У кого денег больше, тот и прав.
Капитан набил карманы стреляными гильзами и отодрал кусочек от мертвого дерева. Надо отпра-вить на экспертизу в областной центр, может, что интересное найдут, подумал он.
- Ну, что, есть что-нибудь? - спросил он, подойдя к Звенцову. Водитель молча разглядывал ос-танки деревянного дома. Саенко импонировала наблюдательность Звенцова, он знал, что парень собирается учиться на криминалиста, и одобрял его выбор.
- Следы вокруг странные, - сказал Звенцов.
- Это точно.
Саенко прошелся по периметру развалин, отмечая странные волнистые следы на траве. Особенно они выделялись на песке в раздавленной деревянной песочнице - будто по песку ползали змеи. Огромные змеи. Но, насколько помнил Саенко, в молодости служивший в Туркменистане, змеи оставляют совсем дру-гие следы, и довольно четкие, а не такие смазанные, будто змея не ползла, а ее волочили. И главное, нет следов машин или дорожной техники - а разрушить даже деревянный дом почти до основания без нее не-реально.
- Ладно, пошли, тут подумать надо, - сказал капитан.
Они забрались в машину и развернулись.
- Темное дело, - сказал Звенцов.
- Как это верно, Ватсон, - проговорил Саенко.
*****
Страшные приготовления заняли несколько дней. Сколько - Кабанов не мог сказать. С момента гибели жены и дочки время потекло для него одной густой серой массой. Больница, морг, похороны, мили-ция, страховщики отняли столько сил, что просто хотелось исчезнуть от всеобщего навязчивого внимания, дежурных соболезнований и бестолковой суеты. По настоянию родственников он отвез тела жены и дочки в Екатеринбург, на центральное кладбище. Там и похоронили.
После происшествия с ходячим деревом он приказал своим людям держать язык за зубами. Надо разузнать, откуда это взялось, кто виноват, что какой-то мутант в один вечер разрушил его жизнь, а потом...
Правда, менты рыли носом землю по всем окрестностям. Говорили, что такие же мутанты разворотили по-ловину домов в Засекино, а это совсем близко от пострадавшей дачи. С ментами Пильщик общаться не хо-тел. Страховщики тоже выжидали, не торопились выплачивать за разрушенный дом. Кабанов догадывался, чего они ждут. Официального заявления от следователя, что дом рухнул не от урагана или землетрясения, а от действий мутантов. Тогда страховку можно и не платить, такое в ней не предусмотрено. Дмитрия Сергее-вича раздражало не то, что страховка может пропасть. Он сам бизнесмен и понимает, что всего не преду-смотришь. Он вполне обойдется и без этих денег, вопрос в другом. Тесть, отец Веры, человек очень влия-тельный в своих кругах, и отношения с ним испортились очень не вовремя. Тесть и теща во всем винили его. Да, он виноват, не сумел уберечь, защитить Веру и Ксюшеньку, наследницу, его продолжение, любимицу деда... Но кто же знал! И он ничего не мог сказать родне, приехавшей на похороны, ничего. Вроде бы несча-стный случай, от которого никто не застрахован. А с другой стороны, если бы он был дома... Или если б была охрана! Но охранять семью не от кого. В области знали его возможности и статус, уважали, трений ни с кем нет, все нормально. Было. А теперь...
Теперь Кабанов ехал к разрушенному дому. Один, без охраны. Он не хотел никого видеть, хотел остаться наедине с собой, и единственным, спокойным местом был участок у озера. Останки дома разгребли и убрали, теперь на этом месте остался пустырь. Такой же, как в сердце.
И погода не радовала. С утра заморосил унылый дождик, добавляя и без того тоскливому настрое-нию лишнее раздражение. Кабанов свернул с шоссе на грунтовку, и джип запетлял между деревьями.
