Харуки Мураками - Хороший день для кенгуру (Сборник рассказов)
Q вернулся, держа в каждой руке по большому бумажному стакану с колой. Передал один девице и опустился в шезлонг.
– Не принимай так близко к сердцу. Через какое-то время опять…
В этот миг девица метнула свой стакан прямо в лицо Q. Снаряд угодил точно в цель. Две трети содержимого выплеснулось на Q, остальное пришлось на мою долю. Не сказав ни слова, девица встала, поправила сзади купальник и торопливо ретировалась с поля боя. Даже не обернулась. Секунд пятнадцать мы с Q просидели с ошарашенным видом. Расположившиеся вокруг люди удивленно косились на нас.
Q пришел в себя первым. Извинился и предложил мне полотенце. Я отказался – все равно под душ идти. Q чувствовал себя неудобно; взял полотенце, обтерся.
– Книгу я вам компенсирую, – сказал он. Моя книжка в самом деле насквозь пропиталась кока-колой. Я сказал, что беспокоиться не стоит – грошовая книжонка, карманное издание, да и не особенно интересная. Можно даже сказать спасибо, что избавили от необходимости дочитывать до конца. Он улыбнулся – приятно, по-доброму, как прежде.
Он не стал больше задерживаться, извинился еще раз и ушел. Меня он так и не вспомнил.
Я назвал этот рассказ «Поблекшее королевство», прочитав в тот день в вечерней газете историю об одном королевстве в Африке, пришедшем в упадок. «Когда теряет блеск королевство, – было написано в статье, – наблюдать за этим куда печальнее, чем за крахом второразрядной республики».
Day tripper[23] тридцати двух лет
Мне – тридцать два, ей – восемнадцать… Как подумаешь, тошно становится.
Мне – всего тридцать два, а ей – уже восемнадцать… Так уже лучше.
Можно сказать, мы дружим. Ни больше ни меньше.
У меня есть жена, у нее – шесть бойфрендов. С ними она встречается по будням, а со мной в воскресенье – только раз в месяц. Остальные воскресенья она просиживает дома у телевизора. Когда она смотрит телевизор – становится похожей на тюленя. Такая же симпатяга.
Она родилась в 1963 году – в том самом, когда застрелили президента Кеннеди. И когда я в первый раз пошел на свидание. От какой же песни тогда все с ума сходили? Вроде от «Летних каникул» Клиффа Ричарда.
А впрочем, какая разница…
Так или иначе, это был год, когда родилась она.
Конечно, для меня тогда немыслимо было подумать, что когда-нибудь я буду встречаться с девчонкой 63-го года рождения. Да и сейчас я не перестаю этому удивляться. Ощущение, будто присел покурить на обратной стороне Луны.
В кругу моих приятелей принято считать, что с молоденькими девчонками скучно. И несмотря на это многие с ними встречаются. Думаете, нескучных себе нашли? Ничего подобного. В конечном счете скука-то их и привлекает. Они ведут какую-то мудреную игру – купаются в скуке, выливают ее на себя ведрами, причем так, чтобы на их девчонок не попало ни капли, – и получают от этого истинное удовольствие.
По крайней мере, мне так кажется.
Действительно, из десяти девчонок девять – унылый, тоскливый суррогат. Хотя они сами, конечно, этого не замечают. Молоды, красивы, полны любопытства… «Причем здесь скука? Это не про нас», – думают они.
О-хо-хо.
Я девчонок ни в чем не виню и плохо к ним не отношусь. Наоборот – я их люблю. Они напоминают мне то время, когда я сам был одноклеточным юнцом. И это… как бы сказать… замечательно.
– Послушай! Ты бы хотел, чтобы тебе опять стало восемнадцать? – спрашивает она меня.
– Нет, – отвечаю я. – Не хотел бы. Похоже, она не понимает.
– Не хочешь? Правда?
– Конечно.
– А почему?
– Да мне и так хорошо.
Она сидит, поставив локти на стол и подперев щеку ладонью, и, позвякивая ложечкой, задумчиво размешивает кофе.
– Что-то не верится.
– А ты поверь.
– Но ведь молодым быть классно?
– Пожалуй.
– Почему же ты говоришь: и так хорошо?
– Одного раза достаточно.
– А мне не достаточно.
– Тебе всего восемнадцать.
– Хм-м.
Я останавливаю официантку, прошу ее принести еще пива. Идет дождь, из окна открывается вид на иокогамский порт.
– А о чем ты думал, когда тебе было восемнадцать?
– Как бы с девчонкой переспать.
– А еще?
– Все.
Хихикнув, она делает глоток.
– Ну и как? Получалось?
– Когда как. Чаще, конечно, не получалось.
– И со сколькими ты все-таки переспал?
– Не считал.
– Неужели?
– Не было желания.
– Я бы на месте мужчин считала. Приятно ведь, да?
Иногда мысль, что неплохо бы снова стать восемнадцатилетним, в голову все-таки приходит. Что бы я тогда сделал в первую очередь? Даже не представляю.
Может, стал бы встречаться с очаровательной тридцатидвухлетней женщиной? Совсем неплохо, если так.
Я бы спросил у нее:
– Ты хотела когда-нибудь вернуться в то время, когда тебе было восемнадцать?
– Хм-м. Нет, наверное, – с задумчивой улыбкой ответила бы она.
– Правда?
– Да.
– Не пойму, – удивился бы я. – Все же говорят, что молодым быть классно.
– Так оно и есть.
– Почему же ты не хочешь?
– Вот будет тебе сколько мне сейчас – поймешь. И вот мне тридцать два: неделю не найти времени пробежаться – лень, живот растет. Восемнадцать уже не вернешь. Никуда от этого не деться.
После утренней пробежки я выпиваю банку овощного сока, откидываюсь в кресле и ставлю битловскую «Day Tripper».
– Da-a-ay tripper…
Слушая эту песню, я представляю себя в вагоне поезда. За окном мелькают телеграфные столбы, станции, тоннели, мосты, пролетают коровы, лошади, заводские трубы, всякая всячина… В какую сторону ни поедешь – везде одна и та же картина. Раньше, наверное, пейзажи были куда живописнее.
Меняются только попутчики в соседнем кресле. В тот раз в нем сидела восемнадцатилетняя девушка. Мое место было у окна, ее – у прохода.
– Хотите, поменяемся местами? – предложил я.
– Спасибо, – сказала она. – Вы очень любезны. Любезность тут ни при чем, горько усмехнулся я про себя. Просто к скуке я куда более привычный.
Триддатидвухлетний day tripper, неприкаянный человек, которому надоело считать телеграфные столбы.
Превратности тонгарияки
Рассеянно просматривая утренние газеты, я заметил в углу страницы объявление: «Тонгарияки – замечательные сладости. Конкурс на изготовление новых изделий. Семинар-презентация». Интересно, что это за тонгарияки такие? Никогда раньше не слышал. Но раз «сладости» – значит, по кондитерской части. А в этом я большой привереда, меня удивить трудно. И я решил сходить на это мероприятие – благо время свободное было.
