Эдвард Смит - Серый линзмен (Дети Линзы - 1)
- Мы понимаем не ваш язык, а ваши мысли с помощью тех самых Линз, на которые вы обратили внимание.
Когда переданная Киннисоном телепатема отчетливо прозвучала в мозгу президента, Вайз от изумления открыл рот.
- Продолжайте, пожалуйста. Минутку! Знакомое, ни с чем не сравнимое ощущение возникло вдруг у Киннисона во всем теле.
- Не может быть! Мы перешли в безынерционный режим! Вся планета! По крайней мере в этом отношении вы обогнали нас. Насколько мне известно, ни один ученый, к какой бы из рас, населяющих нашу планету, он не принадлежал, даже и не помышлял о создании компенсатора Бергенхольма столь больших размеров, чтобы целую планету перевести в безынерционный режим.
- На проектирование сверхкомпенсатора ушли долгие годы. Немало времени понадобилось для изготовления и монтажа отдельных узлов, - пояснил Вайз.-Мы хотим покинуть нашу солнечную систему в надежде, что удастся избавиться от врагов наших и ваших, то есть босконцев. Таков единственный шанс на выживание. Технические средства для побега готовы давно, но удобный случай представился только сейчас, благодаря тому, что вы разгромили босконцев. Впервые за много-много лет ни один босконский корабль не будет наблюдать за нашим отлетом.
- Но куда вы направляетесь? Ведь босконцы непременно обнаружат вас.
- Разумеется, такую возможность мы не исключаем, но просто вынуждены пойти на риск. Нам нужна передышка или мы погибнем. После многолетней непрерывной войны ресурсы находятся на грани истощения. В нашей галактике есть уголок, где планет очень мало, а те немногие, которые там есть, необитаемы. Поскольку эти планеты не сулят никаких прибылей, космические корабли залетают туда редко. Если нам удастся скрытно от босконцев достичь того уголка галактики, то с большой вероятностью мы сумеем без помех оправиться от войн и потрясений.
Киннисон обменялся телепатемами со своими спутниками и снова обратился к Вайзу.
- Мы прибыли из соседней галактики, - сообщил он президенту Медона и мысленно указал, какая именно галактика имеется в виду. - Вы живете на краю своей галактики. Почему бы вам не перебраться в нашу галактику? Друзей у вас здесь нет, ведь, как вы сами считаете, ваша планета единственная, которой еще удалось сохранить независимость. Мы можем обещать вам мирное или по крайней мере почти мирное существование в ближайшем будущем, так как изгоняем босконцев из нашей галактики.
- То, что вы называете "почти мирным существованием" для нас, привыкших жить в условиях нескончаемой войны, - блаженный покой, достижимый ранее разве что в смелых мечтах, - с чувством ответил президент. - Мы давно рассматривали возможность переселения в вашу галактику и отказались от нее по двум причинам. Во-первых, нам ничего не известно об условиях, господствующих в вашей галактике, а нам не хотелось попадать из одной беды в другую, еще худшую. Вторая причина более важная: у нас недостаточно данных о плотности вещества в межгалактическом пространстве. А не располагая такими данными, мы не могли рассчитать время, необходимое для перелета, и не были уверены, что источников энергии, сколь бы велики они ни были, хватит для того, чтобы компенсировать потери на тепловое излучение.
- Мы уже рассказали вам в общих чертах об условиях, которые ожидают вас в нашей галактике, и готовы предоставить недостающие данные о плотности вещества в межгалактическом пространстве.
Так они и сделали. Несколько минут медонцы оживленно совещались. Тем временем Киннисон совершил мысленное путешествие на одну из силовых станций. Он ожидал увидеть гигантские энергетические установки, шины для передачи электроэнергии толщиной футов в десять, возможно, с охлаждением в жидком гелии и тому подобные вещи. Но от того, что он увидел в действительности, у него перехватило дыхание, и, не веря своим глазам, Киннисон обратился за помощью к Тригонси. Ригелианец с помощью своего сверхчувственного восприятия проник в зал энергетических установок и, как и Киннисон, от удивления чуть не лишился дара речи.
- В чем дело, Триг? - наконец спросил Киннисон. - Это больше по твоей части, чем по моей. Вон тот двигатель размером с мой ботинок, но пусть я буду незамужней тетушкой самого Клоно, если он не перерабатывает за час тысячу фунтов массы. А вся энергия на выходе генератора поступает через две проволочки - два проводника номер четыре, не больше, - в общей оплетке, как обыкновенная пара электрических проводов. Сверхсовершенная изоляция? Но даже если так, где переключатель?
- Должно быть, изолятором здесь служит вещество с практически бесконечным сопротивлением, - ответил Тригонси несколько рассеянно, поскольку погрузился в изучение необыкновенных механизмов. - У обитателей планеты должно быть есть проводник получше серебра, если только они не умеют каким-то другим способом обращаться с высокими напряжениями... Мне кажется, что они вообще не пользуются переключателями, во всяком случае я не вижу ни одного... Должно быть, просто перекрывают в случае необходимости источник энергии... Нет, вот переключатель. Он такой миниатюрный, что я чуть было не проглядел его. Нечто вроде пластинки из изолятора с режущей кромкой на конце. Выступая из прорези в футляре, такая пластинка перерезает оба проводника и прерывает дугу, возникающую в случае замыкания. Проводники при каждом таком "выключении" оплавляются на концах, поэтому у них сменные наконечники. Ким, они изобрели что-то стоящее! Я хочу задержаться здесь и изучить все основательно.
- Верно. А потом мы переоборудуем "Неустрашимого".
И тут Киннисона и Тригонси позвал Ворсел: медонцы решили принять приглашение и переселиться в Первую галактику. Были отданы соответствующие приказы, внесены поправки в курс, и планета, ставшая поистине сверхгигантским космическим кораблем, двинулась в новом направлении.
- Не спидстер, но и не черепаха, мы развиваем неплохую скорость, прокомментировал Киннисон, обратившись к президенту. - Не будет ли с нашей стороны непочтительным, если мы будем называть вас просто "Вайз" (Wise мудрый (англ).), тем более что это, насколько я могу судить, не ваше настоящее имя...
- Здесь меня все так и называют, и вы, разумеется, тоже можете называть меня так, - ответил президент. - У нас на Медоне нет собственных имен. У каждого обитателя планеты имеется номер, или, лучше сказать, символ, состоящий из чисел и букв алфавита. В символе заключены все сведения о жителе планеты. Но поскольку в повседневной жизни обращаться с символами не очень удобно - они довольно громоздки, каждый имеет прозвище, обычно какое-нибудь прилагательное, которое более или менее точно отражает характерную особенность человека. Вам, землянину, мы не можем дать полный символ, а вашим двум спутникам не в состоянии присвоить никакого символа вообще. Однако вам, возможно, было бы интересно узнать, что вы все трое получили прозвища. Хотите узнать какие?
