Джон Варли - Фея
Но тьма в ступице не была кромешной. Высоко-высоко наверху пролегала безмерная линия алого света, резкая, как луч лазера. Крис стоял меж высокими тенями — коллекцией соборов Геи. Шпили и башни, висячие опоры и каменные гаргульи казались пепельно-серыми на фоне бездонно-черного. «Интересно, а внутри там тоже все как надо?» — задумался Крис. В книгах про это ничего не говорилось. Он знал лишь, что Гея коллекционирует памятники архитектуры и, в особенности, культовые сооружения.
Раздался ровный стук каблуков на отдалении — и вскоре перед Крисом появилась женщина в белом халате вроде тех, что носили санитары. Она обогнула приземистый каменный храм, затем помедлила, чтобы поводить по всей округе фонариком. Яркий свет ослепил Криса. Потом световой кружок двинулся дальше, но вскоре вернулся и снова высветил его, будто беглого каторжника. Наконец свет опустился к ногам.
— Сюда, пожалуйста, — пригласила женщина.
Неловко ступая из-за низкой гравитации, Крис все же к ней присоединился. Женщина повела его по извилистому пути мимо всевозможных строений. Ее ботинки на высоких каблуках внушительно цокали. Женщина держалась непринужденно, в то время как Крис то и дело подпрыгивал будто резиновый мячик. Вращение ступицы оставляло от жэ лишь одну сороковую; Крис сейчас весил всего пару-другую килограммов.
Он все гадал, что же это за женщина. В карантине ему и в голову не приходило сомневаться в человеческом происхождении санитаров. А здесь, наверху, все почему-то казалось иным. Он знал, что Гея способна — и часто этому следует — создавать другие живые существа. Может создавать новые виды — к примеру, титанид, возраст которых составлял всего два столетия, — наделяя их при этом свободной волей и благом своего невнимания. А может творить одноразовых индивидов — столь же свободных и неконтролируемых.
Но она также создавала тварей, что звались орудиями Геи. Эти существа были уже не более чем ее протяжениями. Она использовала их для строительства копий соборов в натуральную величину, для сношений с низшими формами жизни — короче, для всего, что сама она не могла делать просто в силу нормальной экологии своего существования. Вскоре Крису предстояло встретиться с одним из таких орудий, которое само будет называть себя Геей. Да, Гея действительно окружала его со всех сторон — но обращаться к стенам было при этом бесполезно.
Крис снова взглянул на высокую женщину с волнистыми черными волосами. Интересно, орудие она или человек?
— Вы откуда? — спросил он.
— Из Теннесси.
Компоновка зданий была совершенно беспорядочной. Некоторые теснились так, что Крису вдруг подумалось про какие-то небесные трущобы. Другие же разделяло порядочное расстояние. Из-за всего этого беспорядка тут могла оказаться площадь, а там — вдруг проулок. Двое путников протиснулись меж копией Шартрского собора и безымянной пагодой, пересекли мощенную, мрамором площадь — и оказались перед Карнаком.
Автор прочитанной Крисом книги открыто выражал свое недоумение по поводу того, зачем Гея строит всю эту каменную рухлядь. И почему, построив ее, оставляет в темноте, почти невидимой. Человек здесь чувствовал себя мухой, затерявшейся на заплесневевшем дне детской коробки с игрушками. Строения эти вполне можно было использовать как фишки в триллионерской партии в «монополию».
— Вот мое любимое, — вдруг сказала женщина.
— Какое-какое?
— Вон то, — ответила она, указывая фонариком. — «Националь».
Здание казалось знакомым, но после такого обилия за столь короткое время одна каменная глыба начинала напоминать другую.
— А в чем тут соль? Ведь их почти и не видно.
— Ну, Гее свет ни к чему, — заверила Криса женщина. — В таком работал один из моих далеких-далеких предков. Я видела его в Вашингтоне.
— Но ведь совсем не похоже.
— Да, нескладно получилось. Его собираются снести.
— Так вы ради этого сюда подались? Изучать великую архитектуру прошлого?
Она улыбнулась.
— Нет, строить. А где на Земле можно проделать такую работу? Ведь эти здания строились сотни лет. Даже здесь уходит лет двадцать-тридцать — и это без всяких профсоюзов, строительных норм и забот по поводу стоимости. На Земле я строила здания куда побольше, но, если не укладывалась в шесть месяцев, мне давали пинок под зад и нанимали кого-то еще. А когда я такое здание заканчивала, оно получалось в точности как упавший с неба кусок дерьма. Здесь же я прямо сейчас работаю над Зимбабвийской мормонской молельней.
— Да, но что в них толку? Какой тут смысл? Взгляд женщины был полон жалости.
— Если вы задаете такой вопрос, ответа вам уже просто не понять.
Потом они оказались на участке с приглушенной подсветкой. Источник света был совершенно неуловим, зато впервые удалось разглядеть крышу ступицы, изогнутую еще круче, чем на ободе, — и километрах в двадцати над головой. Крыша напоминала хитроумную плетеную корзину, где прутиками служили тысячеметровые жилы троса. На ближайшую стену был натянут отрез белой ткани размером с главный парус кибершхуны. Туда проецировался фильм. Фильм был не только двухмерным, но еще и черно-белым, и немым. Пианола рядом с проекционной будкой обеспечивала музыкальное сопровождение.
От будки до экрана простирался добрый акр персидского ковра, где на диванах и подушках отдыхали с полсотни мужчин и женщин в просторных красочных одеяниях. Некоторые смотрели фильм; остальные болтали, смеялись и пили. Среди них была Гея.
Она мало соответствовала своим фотографиям.
В свое время было сделано несколько снимков того конкретного орудия, которое Гея предпочитала представлять как «себя». Масштаб на них был неясен. Одно дело прочитать, что Гея — невысокая пожилая женщина, совсем другое — оказаться с ней лицом к лицу. Сиди она на парковой скамейке, подумалось Крису, никто бы на нее и внимания не обратил. Таких бомжих на городских пустырях и свалках Крис встречал тысячами — рыхлые старые крысы, шныряющие по помойкам.
Щекастая физиономия богини явно просила кирпича. Меж тяжелым лбом и грязными складками жира были втиснуты вялые темные глазки. Черные сальные кудряшки обрезаны были ровно по плечи. Крис припомнил, что тогда еще отыскал фотографию Чарлза Лафтона, чтобы проверить, верно ли так часто упоминаемое сходство. Да, сходство было просто портретное.
Гея язвительно ухмылялась.
— Ну-ну, сынок, реакция мне знакома. Что, далеко старой карге до эффектного горящего куста, да? А вообще-то, как ты думаешь, на что Иегова тогда рассчитывал? А? Да просто хотел заставить наложить в штаны одного суеверного еврейского пастуха — только и делов. Вот так-то. Ладно, расслабься, парнишка. Возьми себе подушку и валяй рассказывай.
