Кристофер Сташеф - Напарник чародея
— Спасибо, — проговорил Род. — Надеюсь, нам это не понадобится.
— Я тоже! Но если вам потребуется больше знаний, чем те, которыми владею я, тогда спроси эльфов, живущих поблизости от замка. Не сомневаюсь, что они знают правду.
Род кивнул.
— Спасибо за совет. Мы обязательно им воспользуемся.
— Конечно, мы обратимся к твоим сородичам, если понадобится их помощь, — согласилась Гвен.
— Их осталось немного, — сказал Пак, поморщившись. — Говорят, все, кто мог, сбежали оттуда.
Пришлось подождать, пока в гостинице стихли смех и шутки, а побагровевший возчик, прихрамывая, вышел из дверей. Только тогда удалось сделать заказ. Но еда оказалась на редкость вкусной и сытной. Наевшись, Род объявил, что раз уж он в отпуске, то намерен вздремнуть, и всякий из детей, посмевший потревожить отца, на собственном опыте убедится, из чего состоит луна.
Хороший предлог для того, чтобы уйти подальше, футов на пятьдесят, лечь в тени деревьев и положить голову на мягкие колени жены. Слыша негромкие голоса родителей, дети засомневались в том, что отец действительно вознамерился выспаться или даже просто подремать после сытного обеда, но стоически терпели.
— Разве он не слишком взрослый, чтобы играть роль Корина, а мама — пастушки? — спросил Джефри.
— Оставь предков в покое, — проворковала Корделия с сентиментальной улыбкой. — В конечном счете, пока они любят друг друга, у нас все будет в порядке. Пусть же их любовь крепнет год от года.
— Корделия говорит мудро, — согласился Фесс. — Они поженились не только для того, чтобы говорить о домашнем хозяйстве и детях.
— Да, это не самые возвышенные темы, — заверил его Джефри.
Корделия сердито взглянула на него.
— Это неподобающие слова, брат.
— Может быть, я один говорю то, что думаю.
— Сомневаюсь, — мрачно проворчала Корделия.
— Тебя все еще беспокоит жестокость Пака по отношению к возчику? — мягко спросил Фесс, чтобы перевести разговор в другую колею.
— Нет, я не сомневаюсь в справедливости наказания и в том, что с наказанным человеком ничего не случится, — ответила Корделия. — Меня беспокоит его внешность, Фесс.
— Почему? — удивленно спросил Джефри. — Неплохо выглядит, насколько я мог заметить.
— Да, таких людей можно постоянно встретить на дорогах, — подтвердил Магнус.
— Но разве вы не понимаете, что именно это меня и тревожит, — воскликнула Корделия. — Джефри правильно сказал: он не толстый, не медлительный, он не выглядит разбойником и грубияном. Но он таков — скрыт под своей обычной внешностью.
— Не все хотят открыто выглядеть злодеями, сестра, — напомнил ей Грегори.
— Замолчи, малыш! Именно это меня тревожит!
— Ага, — сказал Фесс. — Ты начала опасаться, что в глубине души все люди негодяи, правда?
Корделия кивнула, опустив глаза.
— Успокойся, — посоветовал робот. — Хотя в глубине души они действительно могут быть зверями, большинство людей вполне способны контролировать свои звериные инстинкты или, во всяком случае, направлять их так, чтобы те не причинили вреда другим людям.
— Но разве они от этого становятся лучше? — выпалила она. — Все равно звери внутри!
— Но в глубине души у вас не только зло, но и добро, — принялся успокаивать девочку Фесс. — На самом деле у многих людей такой сильный инстинкт прийти на помощь другим, что он побеждает стремление запугивать других.
— Как ты можешь так говорить, — возмущенно бросил Джефри, — если твой первый опыт общения с людьми был таким печальным?
— Это верно, — согласился Фесс, — но мой первый хозяин постоянно встречался со многими людьми, и я находил хорошие качества у каждого из них.
Корделия нахмурилась.
— А у твоего второго владельца ты нашел хорошие черты?
Они услышали жужжание тактовой частоты — эквивалент презрительного фырканья у Фесса.
— Он подтвердил мое впечатление о людях, которое я получил от Регги, дети, и продемонстрировал такие низины человеческого характера, о которых я и не подозревал. И худшая из них — предательство. Регги, по крайней мере, не был двурушником, и будучи эгоистом, все-таки слегка интересовался другими. Мой второй хозяин был злобен и алчен, и я полагаю, эти качества были присущи ему вполне органично.
Джефри непонимающе посмотрел на робота:
— Как это?
— Всякий, кто покупает поврежденный компонент только потому, что он дешев, должен быть жаден и жалок, а он купил меня в качестве компьютера для своей лодки-ослика.
Джефри нахмурился.
— А что такое лодка-ослик?
— Их больше не делают, Джефри, и это очень хорошо. Это маленькие прочные машины, предназначенные для раскопок и перевозки грузов, но не для красоты.
Магнус улыбнулся:
— Значит, твой второй владелец пекся не о красоте, а о выгоде?
— Да, хотя такое отношение естественно для его профессии. Он был старателем в поясе астероидов Солнечной системы и постоянно жил в ожидании опасности. Больше ничего у него не было. Только прирожденный одиночка может выбрать такую жизнь, и характер от этого не улучшается. Его интересовало только собственное возвышение, вернее, попытки его добиться: многого достичь не удалось.
— Значит, он был беден?
— Он как мог зарабатывал на жизнь, — ответил Фесс. — Оттаскивал богатые металлом астероиды на станцию, расположенную на Церере, и покупал все необходимое. Там все очень дорого — слишком далеко от планеты, на которой эволюционировал от амебы до примата ваш вид. Другие люди интересовали его только как источник собственного удовлетворения — и если они этого ему не предлагали, он предпочитал не иметь с ними дела.
— Ты хочешь сказать, он ненавидел других людей?
— Ну, может, слишком сильно сказано, — заметил Фесс, — но не очень далеко от истины.
— Но люди не могут жить без общества других людей.
— Напротив, могут. Конечно, со временем у них развивается эмоциональный голод. Но надо сказать, что такие люди обычно в эмоциональном смысле, вообще говоря, калеки.
Корделия вздрогнула.
— Как ты можешь хорошо думать о людях, если твое мнение основано на встречах с подобными типами?
— Потому что я постоянно встречался не только с «подобными типами», но и с хорошими людьми, Корделия, или, по крайней мере, слышал о них.
Магнус нахмурился:
— Как это возможно?
— В астероидном поясе народ одинок и обычно стремится к общению с себе подобными. Но оно возможно только по радио или видеосвязи. И в силу специфики мне приходилось всегда бодрствовать, а следовательно, выслушивать постоянный поток разговоров, чтобы не пропустить важные для моего владельца события. В результате я узнал множество самых разных людей. Среди них были плохие и хорошие, некоторые очень плохие, некоторые — очень хорошие. Я узнавал о всех происшедших в Солнечной системе событиях, важных и не очень. Мне кажется, самое большое на меня произвел впечатление случай, когда отказал купол одного астероида — ослабло силовое поле, удерживающее атмосферу, которой дышали люди.
