Петер Жолдош - Сверхзадача
Ну а теперь?..
Какая связь существует между Юму и истреблением хрюков? Трупы всегда были еще теплыми, когда Эор приводил к ним своих соплеменников; значит, Юму видел их до этого, еще раньше… Уж не видел ли он и того, кто их убивал? Но если он видел убийцу, ясно, что и тот видел Юму и его не тронул. Возможность существования союза между могущественным незнакомцем и Юму была непостижима и пугала охотников, однако другого вывода их мышление не допускало. И далее: если бы этот грозный союз завязал один из воинов, сидевших возле Первого, пусть даже у Второго костра, союз пошел бы на пользу племени. Несколько перемещений в табели о рангах, одобрительное ворчание Дау или, в крайнем случае, поединок с Дау за звание вождя, и новый Первый приобрел бы для племени могучего союзника. Он его личный друг, а потому и всем красным охотникам вредить не станет. Ну а Юму стоит так далеко внизу, собственно, не занимает никакого места. Что будет, если он, обиженный, приобретет столь всемогущего друга?
Вот как получилось, что впервые на протяжении всей жизни Юму страсти, обуревавшие Дау, и воззрения охотников относительно его персоны совпали: хромой должен умереть! Вывод был продиктован лишь страстями, ибо разум мог бы подсказать охотникам и такую мысль: а не захочет ли таинственный незнакомец отомстить за смерть Юму?
Дау вскочил, и мгновение спустя вся ватага охотников бросилась к костру, за которым успел скрыться Юму. Убить, уничтожить, освободиться от загадочного, а потому опасного! Только это желание гнало их по следу несчастного, которого они ненавидели теперь настолько же сильно, насколько в прошлом презирали. Ведь если Юму, раскинув руки, с копьем в спине упадет замертво, с его смертью умрут и тревожные мысли по поводу собственной безопасности.
Первая яростная атака не принесла успеха, Юму и на этот раз хорошо рассчитал время, поймать его не удалось. Тогда охотники рассыпались цепью, как они делали, преследуя косматых. Длинная редкая цепь загибалась в форме полумесяца, по краям бежали молодые быстроногие воины. Промежуток между охотниками в цепи не превышал дистанции, на которой летящее копье сражает насмерть. Ничто живое не могло ускользнуть от этого смертоносного невода, и, если цепь двигалась достаточно быстро, ни один косматый не избегал своей участи. И теперь оставалось только ждать, пока в той или иной точке леса не прозвучит победный клич: вот он! Тогда охотники кучей бросятся на Юму, ибо каждый жаждал обагрить свое копье кровью возмутителя спокойствия.
Обоняние красных охотников было менее острым, чем у сородичей Ваи, его притупил дым костров: дешевая расплата за овладение чудесной силой огня. Впрочем, в этой разновидности охоты нюх и не требовался. Рано или поздно они окружат беглеца, в отчаянии повсюду оставлявшего за собой следы. Оборванные листья, отпечатки ступней на сырой земле, под кустами или около ручья, клочок бурой шерсти на сучке — этого было вполне достаточно для того, чтобы безошибочно следовать за косматыми. Но Юму был их соплеменником, он знал приемы охотников, знал и цепочку, даже сам порой принимал в ней участие, стараясь очутиться на самом фланге. Правда, там приходилось мчаться изо всех сил, зато Дау был подальше.
Остановившись, чтобы перевести дух, Юму прислушался. Чем погоня быстрее, тем больше от нее шума: шорох и треск кустарника обычно слышны там, где бегут молодые, на флангах, поэтому нетрудно определить, где они сейчас. Прорваться в центре ему не удастся, вокруг Дау группируются сильнейшие воины. На флангах же молодые бегут быстро, зато у них мало опыта. Нужно затаиться, переждать, пока эти юнцы подойдут поближе, а потом незаметно проскользнуть между ними. Даже если они спохватятся и увидят его бегущим в другую сторону, выигрыш времени обеспечен. Ведь Дау придется выворачивать всю цепь наизнанку, а пока дальний фланг перестроится, он успеет…
Слева треск сучьев показался ему ближе. Постоянное одиночество научило Юму владеть собой. Подавив страх, он заставил себя повернуть и двинуться навстречу приближающемуся шуму. Ясно было, что левый фланг цепочки отстал от правого, шум последнего слышался уже далеко впереди. Теперь замешкавшиеся молодые охотники будут стараться нагнать, ибо в противном случае им угрожает гнев Дау, тот покинет свой пост, примчится на фланг, и горе тем, кто окажется в числе замешкавшихся.
Ближайший из охотников с треском пробирался сквозь заросли всего шагах в двадцати. Юму присел и, сжавшись в комок, словно слился с темным кустом, который избрал в качестве убежища. Ветви служили продолжением рук, а ноги уходили в землю, переплетаясь с корнями. «Я куст, пусть глаз охотника увидит меня зеленым кустом, шелестящим листвой…» Это ему почти удалось.
Гаим вскрикнул от неожиданности, увидев, как куст на его глазах превратился в Юму, и лишь мгновение спустя метнул копье в спину убегавшего. Острый наконечник полоснул по предплечью, но возбужденные нервы на первых порах заглушили боль. Юму помчался дальше, лавируя между деревьями, хотя знал, что кровавый след выдаст его. Подгонял страх при воспоминании о копьях, не менее острых, чем разорвавшее ему плечо. А боль беспощадно подступала к сердцу…
По удалявшимся крикам он понял, что цепь еще не повернула вспять. Но теперь удача была для него всего лишь отсрочкой, острые копья настигнут раненого все равно.
Выскочив на какую-то поляну, Юму вдруг остановился и отпрянул, словно его хлестнуло ветвью по лицу. Подняв взгляд, он невольно зажмурился, ослепленный блеском «Галатеи». Прижал к глазам ладони, но и это не помогло, перед глазами плясали огненные блики. Он невольно застонал, но по инерции двинулся вперед, ничего не видя перед собой, спотыкаясь и пошатываясь, все ближе придвигаясь к холодному сиянию…
Когда свет, исходивший от «Галатеи», заставил остановиться его разъяренных преследователей, они словно окаменели. Старшие из охотников, в памяти которых сохранились ландшафты северных мест, откуда их увел Дау, нередко встречали там острые, как зубы дракона, скалы. Правда, ни одна из них не светилась столь ослепительно, зато у их подножия гнездились тысячи змей, выползали погреться на припеке, извивая свои скользкие, гладкие тела. Красные охотники унаследовали от предков отвращение и ужас перед этими холодными гадами, но кровавый след Юму вел прямо к игловидной скале.
Дау, сопя от ярости, потоптался на месте и решительно ринулся вперед, остальные охотники с видимой неохотой, но последовали за ним. Они шли до тех пор, пока копья в их руках не задрожали, как от порыва урагана. «Змеи», — подумал Дау. «Змеи», — подумали старшие; но молодые воины тоже тряслись от ужаса, хотя никогда в жизни не видели ни скал, ни змей. Наконец Дау почувствовал, что, если сделает еще шаг, тут же умрет от страха. Он круто повернулся и, растолкав сгрудившихся соплеменников, не заботясь о престиже и достоинстве, бросился наутек по направлению к стойбищу.
![Гарольд Пинтер - Лифт [= Кухонный лифт]](/uploads/posts/books/271557/271557.jpg)
