Юлия Латынина - Проповедник
До последнего срока оставалось шестьдесят семь дней.
Глава четвертая
Двести лет назад на месте здания «Анреко» стоял замок князя Басина, и в этом замке князь, будучи опекуном государя, выкинул государя из окошка. Народ за такое дело ворвался во дворец, повесил князя за волосы и отщипывал от него по кусочку, пока ничего, кроме волос, от князя не осталось. Дворец снесли, жрецы предали место проклятию, а новый глава государства запретил возводить на месте дворца каменные здания. Так в самом центре столицы обосновалась куча крытых соломой лачуг, пока на это место не позарилась компания. Запрета она не нарушила: в шестнадцатиэтажном здании компании не было ни одного камня, только сталь и бетон.
После утреннего совещания я встретил в коридоре ван Роширена. За ним следовали лев и ягненок.
— Как прошла вчерашняя проповедь? — поинтересовался я.
— Меня забросали плодами крушинника, — ответил он.
Теперь я понял, почему от него так странно пахнет. Запах крушинника не выветривается неделю. Я пожал плечами и сказал:
— Ничего у вас не получится.
— У меня — нет. У Бога — да.
Часа через два мне позвонил Антонио Серрини; я поднялся в его офис.
— Ты знаешь, — спросил я, — как ван Роширен ездил на свидание с Исаном Красивые Глаза?
— Об этом знают даже утренние газеты, — сказал Тони.
— Предположим, — сказал я, — что Исан Красивые Глаза заинтересовался этим человеком или решил его использовать. Во вторник он послал ему приглашение. В четверг случилась эта история с убийством вице-префекта, ван Роширена возили к майору Ишеддару, и Исан Красивые Глаза испугался: он решил, что за ван Роширеном будут следить. Что делать? Отменить встречу значит выдать себя. Он велел своим людям прикинуться грабителями. Возможно, дал им приказ убить ван Роширена, если те убедятся, что он — шпион.
— Ну и что это означает?
— Это означает, что Исан Красивые Глаза находится в Кипарисовой долине, потому что ван Роширена не повезли бы через всю страну.
— Находился в пятницу, — возразил Тони. — Даже если дела обстоят так, как ты говоришь, Исан не повез бы ван Роширена к себе. Он наверняка бы назначил для свидания какую-нибудь туземную ферму, а их в Кипарисовой долине насчитаешь не меньше тысячи.
— Две недели назад, — сказал я, — застрелили Ричарда Таша.
Тони вздохнул. Смерть Ричарда Таша стала сенсацией. Это был туземец, блестящий инженер, выпускник университета Торонто. Перед ним были открыты все пути, но его дядя был большой человек среди мятежников. Ричард бросил карьеру, вернулся в Зеленые Горы и жил там среди ящериц, обезьян и террористов, а две недели назад нелепо погиб, нарвавшись в одном из уездных городков на гвардейский патруль.
— Пять дней назад, — сказал я, — по рекомендации старого князя Санны я съездил в одно место, научить собаку лаять.
— Так! Опять!
— Я же не могу, — возразил я, — отказать такому уважаемому человеку, как князь. Ты сам знаешь, что из-за таких отказов бывают неприятности! И в конце концов, это вице-префект столицы, который говорит, что собаку купил его племянник.
Тони махнул рукой.
— Это была система наблюдения типа «Дайни», — сказал я. — Как ты знаешь, они обладают искусственным интеллектом. Нужно научить программу распознавать наиболее часто встречающихся животных, чтобы она не поднимала тревогу из-за зайца, попавшего под контрольный луч. Я обнаружил, что кто-то начал работать с программой, а потом бросил. Это был почерк блестящего специалиста. Хозяева сказали, что они попытались разобраться с машиной сами. Абсолютная чушь. Никто из бывших там не знал, что такое логический диск. А между тем это самое сложное: обучить систему наблюдения, изготовленную на Земле, совершенно не запланированным условиям Новой Андромеды.
— Иными словами, — сказал Тони, — систему обучал Ричард Таш, потом его убили, и заканчивать работу пришлось тебе?
— Да.
— И ты знаешь, куда тебя возили?
— Они могли скрыть все, кроме двух вещей: меня возили в замок, а не на ферму, и перед самой посадкой вдруг смерч захватил и потащил вертолет. Как ты знаешь, моя ферма тоже в Кипарисовой долине. Когда я приехал туда в пятницу, только и было разговоров, что о вчерашнем смерче. Час назад я просмотрел сводки погоды и обнаружил, что днем в четверг смерч был только в Кипарисовой долине. А замков там только три.
— Да, — сказал Тони, — замков там только три, и один из них принадлежит князю Бродячего Перевала.
Это был тот самый князь, что палил для острастки в Деннера. Впрочем, между ним и Деннером была еще одна нелюбовь.
— Вздор, — сказал Серрини. — Исана Красивые Глаза не могло быть в этом замке.
— Почему?
— Потому что всю неделю в замке гостил Рай Адан.
Рай Адан — один из ближайших помощников полковника, и, по слухам, он сильно не ладит с Исаном, потому что мятежники вообще чаще выясняют отношения друг с другом, чем с правительством.
— И что же сделает Президент, узнав, что князь Шадак якшается с мятежниками?
— Ба, — махнул рукой Антонио, — он пожалует ему новые земли, чтобы быть старому князю лучшим другом, чем Рай Адан. — Помолчал и прибавил: — Кстати, опять звонил старый Гарфилд. Интересовался, не приходил ли ко мне тот ангел, который рекомендовал ему во сне ван Роширена.
Тони раскрыл сейф и вынул оттуда кувшинчик с банановой водкой. Все земляне на Андромеде пьют местную водку. Этим начинается и заканчивается наш местный патриотизм.
— Что ты хочешь делать? — удивился я.
— Напиться. Вот напьюсь, мне явится ангел и даст рекомендацию ван Роширену.
— Лучше пей виски, — сказал я, — а то тебе явится не ангел, а божественный предок Президента.
Был уже полдень, когда я вернулся в свой кабинет.
На площади в рыжей пыли стояла маленькая понурая демонстрация и жгла крест. Молодой туземец командовал в мегафон всей процедурой. Я включил селектор и прислушался. Туземец с мегафоном сравнивал нас с конквистадорами, а ван Роширена — со священником, который приехал крестить закабаленную страну огнем и гранатометом. «Христиане — вон!» — поддакивала толпа. Я пожал плечами и выключил селектор. Ко мне это не относилось.
Я взял газеты и начал читать вчерашнюю проповедь ван Роширена, но на середине зевнул и спихнул газету на пол.
Я подошел к окну. Далеко внизу расстилалась туземная часть города: грязные одноэтажные домики без окон. За окна брали дополнительный налог. В подпольях домиков без окон держали морских свинок — единственное мясо, доступное простолюдинам по праздникам. Под стрехами плоских крыш держали луки и автоматы. Президент не платил жалованья чиновникам три года. В позапрошлом месяце компания ссудила ему полтора миллиарда кредитов, чтобы он достойно отпраздновал замужество своей дочери. Ричард Таш был гениальным программистом — я использую для «Павиана» одну идею, которую увидел в четверг.
