Виктория Гетто - Волк. Зрелость.
…Вынырнула, отфыркиваясь, и — замерла, забыв обо всём: на краю бассейна стоял…Человек! И при этом беззастенчиво пялился на неё! Да как он только посмел! Вспыхнув, Ююми рефлекторно прикрылась руками, но тот вдруг отвернулся и словно ошпаренный вскочил из помещения, буркнув на бегу:
— Извини, я не хотел!
Сердце бешено колотилось, щёки пылали от стыда — какая наглость! Нет, какой он наглец! Посмел вломиться в купальню, где находится благородная саури! Да она его… Стоп! Девушка попыталась успокоиться. Через пару минут ей стало легче. Привык находится здесь один, как то не подумал, что она может быть в бане… Ищешь ему оправдания? Мерзкому грубому отсталому дикарю из человеческой Империи?! Уродливому монстру, по недоразумению Богов имеющему облик, схожий с нормальным?! Ты… А что — ты? Чем ты лучше его? Изгнанница, проклятая и отвергнутая своим Кланом, не имеющая за спиной ни поддержки родственников и близких, ни заступника… В конце концов, он пожалел её, даже отдал свою одежду, чтобы она не замёрзла… Но ехидный голос внутри прошептал — потому что он не знал, что ты саури. Иначе бы даже не подумал этого делать… И поселил в убогую каморку… Наверняка его комната куда лучше твоей! Но ты этого не знаешь! Успокойся! Ты здесь всего лишь работник, а он твой начальник. И что, что начальник? Значит, ему можно всё? Спокойней, девочка! Подожди. Может это действительно недоразумение, и он вошёл к тебе, как и сказал, машинально… Сердце успокоилось, дыхание выровнялось. Завтра будет видно. Начнётся рабочий день, и он то всё и покажет, что и как будет обстоять на самом деле. Но если человек попытается… Ему не жить! И плевать ей на всё! В конце концов, она всегда может позвонить своей соплеменнице и попросить подыскать ей другое место! Та же сама сказала об этом…
Вошла на кухню, вытирая полотенцем волосы. Те быстро сохли. Повесила полотенце на шею, раскрыла шкафчик с продуктами. Так… Это, это, и это… Быстро соорудила себе обед и завтрак, потом взглянула в окно — кажется и ужин. Метель стихла, но быстро смеркалось. Уселась за стол, с наслаждением втянула затрепетавшими ноздрями аромат горячей пищи, принялась за еду, жадно кидая в успокаивающийся желудок кусок за куском, вдруг её взгляд упёрся в листок бумаги, приклеенный куском липкой ленты к стене возле мойки. На имперском было написано: Приём пищи саури, и время. Напротив столбика цифр такая же пометка, только написано по другому: приём пищи мной, и опять указаны часы. Прикинула — час разницы. Нормально. Неожиданная щедрость с его стороны. А может, это моя светлая юили постаралась? Она наверняка знает этого хомо, и… Да. Это сделано по её просьбе. Только она знает, что вид человека оскорбителен для истинного саури. И чем меньше они видятся, тем лучше для обоих… Уф… Наелась… теперь надо помыть посуду. Служанок здесь нет. Так он заявил? Думает, что она не способна на это? Ошибается! Ей приходилось делать и это в своих скитаниях… Наполнила чашку кипятком, развела себе кофе. Как только эти варвары додумались до такого благородного напитка! Аккуратно придерживая чашку, чтобы не расплескать, поднялась к себе и застыла — на двери её комнаты висел большой бумажный конверт. Что‑то хочет сообщить? Сорвала послание, вошла внутрь. Поставила чашку на стол, вскрыла клапан, вытащила стопку листов. Опять на варварском наречии. Он упорно не желает общаться с ней на благородной речи кланов, хотя знает её… Должностные инструкции… А, это её обязанности на новой работе! Быстро пробежала глазами, удивилась — их совсем немного! А это что? Краткий адаптационный курс для эмигрантов на Фиори? Интересно! Погрузилась в чтение, забыв обо всём на свете. Время от времени отпивая по глотку из чашки и изумлённо покачивая головой. Неисповедимы пути твои, Богиня! Какой же примитивный и отсталый мир. Зато кое‑что прояснилось. Теперь, случись чего неприятное или непредвиденное, она не потеряется, а знает, что ей делать дальше…
…Утро было радостным. Привычно взглянула в окно — ещё темно. Но сейчас зима, а в инструкциях написано, что день в это время года короткий. Быстро умылась, почистила зубы, сменила бельё. Хорошо, что вчера выстирала! Сама. Ручками, между прочим. Грубая человеческая машина превратит тончайшую ткань в сплошные дыры. А прикосновение чистого так приятно! Быстрее на кухню… К её удивлению, человек сидел за столом. Она от удивления замерла, потом презрительно ткнула пальцем в стену, где висело расписание. Сейчас моё время! Что ты тут забыл, хомо? Видимо, он сумел прочитать невысказанное ей презрение по лицу, и нахмурился — человеческие эмоции саури учили читать в военной Академии…
— Ты видишь, что я ем? Нет? Просто хотел с тобой немного познакомиться, пока ты готовишь себе завтрак. Нам, всё‑таки, вместе работать.
Вздёрнув носик, Ююми проследовала к холодильнику и, открыв дверцу, быстро выбрала себе кусочек мяса, несколько фруктов, вытащила из морозилки масло. Несколько секунд выбирала себе разделочный нож, потом взяла деревянную доску для резки мяса и приступила к священнодействию…
— Язык саури ты знаешь. Это ясно без слов…
Острые уши шевельнулись, и Дмитрий удовлетворённо улыбнулся про себя. Вчера на него вышла жена Атти, или Максима, его старого товарища по военному училищу, долгое время считавшегося пропавшим без вести. И вдруг такой взлёт! Но Макс всегда был счастливчиком, так что ничего удивительного в этом нет. И когда в сфере голопроектора возникло его помолодевшее лицо, Дмитрий ни секунды не колебался, принять или отказаться от его предложения. Выслуга лет ему позволяла уйти в отставку, а заниматься родительскими делами особого желания не было. Средний брат уже вёл дела, и отбирать у него бразды правления не хотелось. Тем более, что входить в курс дела пришлось бы долго, что грозило убытками. Тут же — совершенно новое предприятие, в новом мире, колоссальный, по сравнению со всем известным, оклад, плюс покровительство самого владыки планеты. Только вот пришлось пройти курс омоложения, да отбиваться, пока получал наставления и инструкции во дворце друга от наперсниц его матушки. Впрочем, девочки были потрясающими! Непосредственность, красота, ум, и вместе с тем простота манер… Но что‑то его останавливало каждый раз, хотя обе красавицы недвусмысленно и прямо заявили ему, чего желают. А именно — во–первых, переспать. А во–вторых — получить статус официальной супруги землянина. То есть, выйти за него замуж. Нет, девушки то были очень и очень… Во всяком случае — Имперский журнал Мод пару раз помещал из лица на своей обложке, и, насколько знал Дмитрий, недостатка в поклонниках у обеих красоток не было. Почему они остановили свой выбор именно на нём, непонятно. Хотя был вариант, что просто те, кто писал любовные письма, находился неизвестно где, а он был рядом, под боком… Так что как только строительство рудника было завершено, он сбежал сюда и появлялся во Дворце Атти Неукротимого лишь в случае крайней необходимости… Ещё одним шоком было то, что женой Атти–Максима стала саури… Причём, она действительно любила своего мужа до самозабвения. Оба супруга понимали друг друга с полуслова, полувзгляда, с начала движения или жеста. Вживлённое чувство отвращения к этому племени поначалу заставляло мужчину отмалчиваться или просто игнорировать молодую женщину. Та, несмотря на всё, не обиделась. А потом Дмитрий просто привык к ней, и уже принял её, как жену лучшего друга. И вот опять неприятность. Он сам, своими руками доставил на рудник ещё одну саури. И это — не та, что живёт среди людей уже несколько лет. Настоящая, дикая, ненавидящая человеческий род. Но что поделать — ему и его другу нужен специалист, разбирающийся в логгерах и делопроизводстве обоих миров. Ведь добыча с рудника шла в оба государства поровну. И бюрократические машины обеих империй работали на полную мощность, требуя сотни документов на каждую партию. Особенно вредничали саури, пользуясь тем, что человек откровенно плавал в их крючкотворчестве, и зачастую выставлял себя полным дураком в их глазах. Пока всё обходилось, но до поры до времени. По слухам, которые дочери Вождя Вождей доставляли из Дворца, эльфы намеревались послать на 'Тигровый — четыре' своего представителя. А будучи неподконтрольным, тот мог наломать дров… Так что, несмотря на всю антипатию, усиленную к тому же искусственно, Дмитрий был в душе рад, что на Фиори прибыла эмигрантка–беженка из миров Кланов…
