Сергей Лукьяненко - Eurocon 2008. Убить Чужого
– В общем, не вижу смысла тут работать, – заключил Барро.
Подождал ответной реакции и, когда ее не последовало, добавил:
– Но выпить-то надо. Заодно поговорим.
Кнехт распахнул тяжелую дверь паба. Барро учтиво кивнул и прошел внутрь.
– А лейтенант не покойник, – бросил он через плечо. – Сам не полезет, щенят угробит двоих-троих. Вон топают – кандидаты на тот свет.
Кнехт в дверях оглянулся. По улице шли полицейские, трое совсем еще молодых ребят, очень гордых своей отутюженной формой, начищенными ботинками, а особенно – тяжелыми пистолетами в ярко блестящих кобурах.
Один из полицейских заметил Кнехта и улыбнулся ему.
– Тебе пива или чего покрепче? – спросил издали Барро.
– Боюсь, это не те люди, которые тебе нужны.
– Других нет. Я слил инфу, пришли эти двое. Послушайте, сеньор капитан, так или иначе, они наведут меня на урода. А уж возьму я его сам, – сказал лейтенант. – Округ сэкономит на награде.
– Округ будет тебе благодарен, – отозвался в наушнике капитан. – А если удастся все сделать тихо – очень благодарен. Ну, ты меня понимаешь. Но только осторожнее с этими двумя.
– Вы их знаете, сеньор капитан?
– Просто слышал кое-что… Они любят фокусы, театральные эффекты – цену набивают, – вот за ними и тянутся слухи. Этот волосатый, Барро, много болтает и выпендривается, на самом деле он так отвлекает внимание на себя. Главный в паре – немец. Командир и основная боевая единица. А Барро просто ищейка, «нюхач», как они это называют. Владеет гипнозом, ты на всякий случай не смотри ему в глаза. И если что, ломай его первым, он треснет мигом.
– Когда они закончат свою часть работы, я выставлю обоих из города, и дело с концом.
– Аккуратно, чтобы у них не было повода упереться.
– Как я понял, их вышибли из Истребительной Бригады за разгильдяйство, – сказал лейтенант. – Там это зовется «уволены по медицинским показаниям». На самом деле они лентяи, выпивохи и трусы. Вряд ли им взбредет в голову упираться. Пойдут искать добычу полегче.
– Все-таки не забывай: эти двое разгильдяев – бывшие военные, и не простые. Тому, что они знают и умеют, в полицейской академии не научишься. Будь внимателен. Ладно, удачи тебе, и докладывай сразу. Возьми урода. Давно пора доказать, что мы это можем не хуже прочих. А то развелось, понимаешь, охотников за головами… Дикий Запад!
– Никакого Дикого Запада, – пообещал лейтенант. – Только не здесь.
Он повернулся к монитору и бесстрашно посмотрел в глаза оператору Шестой Международной Миротворческой Бригады Г. Барро (двенадцать личных нейтрализаций, двадцать восемь подтвержденных обнаружений, два законченных контракта, уволен по медицинским показаниям до истечения срока третьего).
– Надрать бы тебе уши, фокусник, – буркнул лейтенант. – Циркач дешевый… Ухлопал дюжину уродцев и решил, что крутой? Ничего, ты у меня попляшешь… После.
В пабе Барро залпом выдул кварту темного и блаженно обмяк на стуле.
Кнехт заказал яичницу с беконом и апельсиновый сок.
– Как пойдем? – спросил он.
Барро удивленно поднял брови. Кнехт с каменным лицом ждал ответа. Барро вздохнул и сдался.
– Тупо, по секторам. Карту только надо. Городишко крошечный.
– Пригород зато большой… – Кнехта снова пробрал сухой кашель.
– Сильно болит?
– На себя посмотри.
– Мы больше так не будем, правда? – Барро потрогал синяк. – Выпендреж перед девочками того не стоил.
– Зато девочки слили нам инфу по мутанту.
– Которую им слил лейтенант… Слушай, а что это было вообще? Ну, между нами? Что-то новенькое, и оно меня беспокоит. Мы ведь раньше не дрались.
– Да мы и вчера не дрались. Ты хотел показать мне свой коронный удар в горло.
– Ничего не помню, – виновато признался Барро. – Показал? А как он бьется, удар этот? А ты?..
– Да оба мы хороши, – Кнехт издал короткий хриплый смешок, от которого нервно подпрыгнул бармен.
– Скучно жить, – сообщил Барро. – Вот и валяем дурака. Возраст, не иначе.
– Это алкоголь, – отрезал Кнехт.
– А я тебе говорю – возраст. Мне уже тридцать пять, и вчера было тридцать пять, и завтра будет. Опять тридцать пять. Кругом тридцать пять. И самые яркие дни позади, и самые красивые дела. Тоска – застрелиться в пору. Я эту идею лейтенанту транслировал, когда прижал его в участке, – видал, как мужик впечатлился?
– Пить надо меньше, – посоветовал Кнехт и кашлянул.
– Тьфу на тебя. Карту хочу, – сказал Барро.
Он встал и направился к стойке. Через минуту вернулся с бумажным путеводителем, раскрыл его и принялся изучать. Кнехт меланхолично жевал яичницу.
– Городишко крошечный, – повторил Барро. – За день весь его прочешем. Можно изобразить паб-кролл, это будет убедительно. Не спеша, руки в брюки, пройдемся по заведениям… Заодно поем горячего. Должны тут где-нибудь делать луковый суп-пюре. Не бывает курортных местечек, чтобы без лукового супа.
– Если тут пусто, двинем глубже на юг?
– Тут не пусто. Говорю с полной ответственностью, как бывший нюхач твоего взвода. Мутант здесь. Думаю, он рано подался в бега, добежал аж досюда и хорошо прикрылся. Сам не высовывается, действует через посредников. Вот его и не взяли до сих пор – он просто не виден. А лейтенанту настучал кто-то, у кого зуб на посредников мутанта. Или это вообще пустой донос был, голое вранье. Но мутант – есть. Он тут сидит давно и плотно, успел пустить корни.
– Пустил корни… Как грустно, – сказал Кнехт.
– Невыносимо, – поддакнул Барро. – Меня прямо слезы душат. У мутанта тут дом, может, даже семья, дети, все как у людей. И вдруг появляемся мы. И ставим мутанта толстой жопой к теплой стенке. Ужас просто. Но… В свете некоторых обстоятельств… А оно нам надо?
– Это мутант, – напомнил Кнехт и снова кашлянул.
– Нам не дадут нейтрализовать его. Спорим, когда мы наведем полицию на цель, нас выпрут из города. Допустим, мы вызовем группу зачистки – прощальный жест доброй воли, так сказать… Но ребятам лететь сюда верные сутки, а Ортега ждать не будет, поэтому кровавое месиво с активным участием полиции в роли фарша я обещаю. И мутант сбежит, ищи его потом. Не говори мне, что твой план именно такой.
– Поглядел бы я, как нас отсюда выпрут, – сообщил Кнехт безмятежно. – Поглядел бы, да.
– Мы вообще-то свободные люди теперь, – сказал Барро с нажимом. – Что, забыл? Мы работаем за деньги.
Кнехт допил сок и звонко припечатал стакан донышком к столу.
– Пойдемте, коллега, – сказал он.
Барро развел руками и встал.
Когда они вышли, бармен повернулся к компьютеру и набрал номер полицейского участка.
На улице двое привычно взялись за пояса и посмотрели в разные стороны.
