Владимир Голубев - 1894
В Шанхай Ершов пришел раньше Гусева и Вилкокса. Китайские «коммандос» уже вернулись с чудовищными трофеями. Они рассказывали свою историю со счастливым концом, игнорируя пленение большей части китайского отряда под командованием полковника, и потерю половины добычи, из-за умелых действий японских миноносцев. От них Ершов узнал о захвате очередной верфи в Кобе и крупного японского города Осака, об умелой засаде на огромный вражеский отряд и его полном уничтожении. Численность японцев он считал преувеличенной во много раз, как и все европейские «эксперты».
Тотальное уничтожение многих тысяч солдат с помощью пулеметов Максим воспринималось им обычной рекламой. Подтверждениям, пришедшим по телеграфу от корреспондентов газет, не хотелось верить, иначе война вступала в фазу тотального уничтожения, и обещанные Франческой «казни египетские» реальной действительностью. Удачливые китайцы верили, и убеждали остальных, что Гусев вернется целым и невредимым, по дороге уничтожив еще пару японских городов, нагрузив свой отряд новой добычей, а граф Того останется с носом. Они предлагали на спор огромные суммы, и критики замолкали, не смея рисковать своими скудными сбережениями. Слава Гусева в Шанхае имела привкус невероятной удачи, и его авантюры воспринимались многими, как тонкий выверенный расчет умного и опытного командира. Даже губернатор, пригласивший Ершова побывать у него с частным визитом, признавался:
— Не думал, что мой полковник окажется трусом. Мною ему был дан недвусмысленный приказ подчиняться Гусеву во всех его решениях.
— Возможно, ситуация казалась полковнику безнадежной, — возразил Ершов.
— Но Гусев разрешил «безнадежную ситуацию». Газетчики пишут, что Гусев прорвался по железной дороге из Осаки на север, захватил три крупных города: Киото, Нагоя и Йокогама, а затем исчез, растворился на просторах океана. Молчание графа Того говорит об успехе Гусева, — развел руками губернатор.
* * *Через два дня город встречал героев. В порту никто не вспомнил про полторы тысячи пленных китайских солдат и офицеров, ни про полсотни смельчаков, нашедших свою смерть на дне океана, утопленных японцами на шести судах и пароходе. Все видели только победителей, говорили только о победах, преувеличивали размер добычи в разы. Китайцы рассказывали какие «слабаки» и трусы японцы, как много трофеев бросили в захваченных портах и городах, как рады очаровательные японские женщины мужскому вниманию смелых китайских солдат. Казаки воспринимали очередную удачу и богатую добычу, как должное. Даже о будущей пирушке, в честь окончания похода, они говорили как-то скромно и обыденно.
Ершов мгновенно уловил разлад между Гусевым и Вилкоксом.
— Он — перестраховщик, не дал мне пары часов, чтобы в третий раз отстреляться из ракет по Токио, — сказал Роберт о Володе в третьем лице, хотя Гусев стоял рядом.
— Ты не поверишь, Коля, чувство близкой опасности не покидало меня до самого последнего момента. Чуть ли не до Шанхая! А некоторые офицеры, — Гусев кивнул в сторону Вилкокса, — считают, будто приказы командира можно обсуждать!
— Может, мы обнимемся? — рассмеялся Ершов, — Для начала.
— Да, конечно! Прости, друг, прости! — наперебой заговорили Володя и Роберт.
— Меня тоже можно обнять! Папа дал согласие на наш брак, — протиснулась к Гусеву Франческа.
— Николай, а кто эта загадочная, ослепительная красавица, скромно стоящая в стороне? — обратил свое внимание на Сабину Вилкокс.
— Позвольте представить вам леди Винтерс, — сухо сказал Ершов.
Даже стоящий в стороне атаман крякнул от возмущения. Ершов представил Гусева и атамана, а Гусев в свою очередь подозвал поближе Болин Сюй и отрекомендовал его, заставив смутиться. Китайский офицер не подозревал, как высоко ставит Володя его храбрость.
Ершов, а потом Гусев и Вилкокс поочередно пригласили атамана и Болин Сюй через час в гости, но скорее из вежливости, не особенно настаивая, легко согласившись перенести их визит на вечер, превратив вторую встречу в полномасштабное торжество с множеством гостей.
За обедом Ершов не сдержался, и рассказал о своем последнем достижении, не все трофеи принадлежат только его друзьям, и на его долю выпал приз — Гуам. За каждый квадратный километр им было уплачено двести двадцать долларов, почти в пятьдесят раз дороже, чем при покупке американцами Аляски.
— За двести двадцать тысяч зелени Клячкин в ближайшие четыре года совершил бы там четыре революции чаморро, — Гусева не покидало плохое настроение, даже после бутылки крепкого красного вина.
— Нам самим нужна перевалочная база на Гуаме. Большую часть денег мы вернем во время войны испанцев со штатовцами, — парировал Ершов.
— Меньшую. Точнее, крошечную. Ты знаешь, что золотоискатели в этом году поехали в Канаду, а не на Гавайи? И крестьяне, и казаки голосуют против войны долларом!!! Казна пуста, а ты со своими тратами выскребаешь последние центы, — набросился на Ершова Гусев.
— Не слушай его, Николай! Казачий корпус наводнил товарами и деньгами не только Шанхай, а в основном Гавайи. Атаман ограбил Японию!!! Гусев захватил десятки судов с грузами. Пятая часть всей добычи пополнила бюджет нашей страны. Это выдуманный кризис. Казаки с Дальнего Востока едут в Шанхай, чтобы завербоваться к атаману в отряд, — протестовал Вилкокс.
— Я знаю, разговаривал вчера с губернатором. Все авантюристы США и Азии ринулись в Шанхай, хотят погреть руки на войне с Японией. Он мне называл цифру порядка двух тысяч человек, из них около пятисот белых, — проявил свою осведомленность Ершов.
— Отрепье! Выбрать некого. Я лучше расширю отряд Болин Сюй, — резко ответил Гусев.
— Да-да! Гусев уже расширил, — засмеялся Вилкокс, — Николай, китайцы сами поплыли сдаваться в плен графу Того во главе со своим полковником.
Все новички струсили. Только «старая китайская гвардия» во главе с тем самым офицером Болин Сюй, которого ты видел на пирсе, проявила смелость.
По мне лучше смелые авантюристы, чем трусливые китайские кадровики.
— Что ты с ними будешь делать, Роберт? Грабить? — брезгливо сморщился Ершов.
— Война, Николай, война. Не ты ли всё время твердил мне, что для войны нужны три ресурса: деньги, деньги и деньги. Следовательно, наша цель лишить врага этих денег. Сжечь, утопить, уничтожить, а лучше всего забрать себе, — спокойно парировал Вилкокс, — Именно поэтому я продолжаю ракетные обстрелы. Я хочу сделать Японию нищей самым дешевым способом.
— Здесь Роберт прав, — недовольным голосом признал Гусев.
