Роджер Желязны - Доннерджек
Сияние стало невыносимо ярким, смотреть на него теперь могли только божественные глаза.
— А в настоящий момент многие именно так ко мне и относятся. Может быть, я как-нибудь зайду к вам на Меру — в гости. Вы удивитесь, как высоко по склонам вашей горы я могу подняться.
Осушив бутылку, И. И. Эйлс поставил ее на стол.
— Мне нужно повидаться с Верховным Жрецом, обсудить мое одеяние и примерить. До встречи, приятель!
Громко рыгнув напоследок, Иерофант исчез в облаке золотистых лучей. Небопа ненадолго задержался, чтобы проанализировать новые сведения. Затем и он покинул место встречи. Впрочем, его уход был не таким ярким и впечатляющим.
Женский голос, нежный и ласковый, напевал детские стишки и колыбельные. Хранитель Маркой их слышал, но сквозь тихие звуки пробивался шепот муара — такое случалось нечасто, ведь того, кто увидел муар, смерть забирает прежде, чем он успевает ощутить ее приход.
Спит малыш мой, засыпает,
Ветер кронами играет,
Колыбель твою качает.
Как сломалась веточка,
Так упала деточка,
Ох, упала деточка,
А с ней и подушечка.
Ловкий Джек,
Прыткий Джек,
Джон Д'Арси Доннерджек
Напугал сто человек…
Ту-ра-лура-рои,
Ту-ра-лура-ли,
Ту-ра-лура-рон…
Скоро мой малыш проснется
И навек заснет Маркой.
Хранитель проговорил тихо, словно ручеек пробежал по каменистому дну:
— Террама, зачем ты надо мной смеешься? Я знаю, что проиграл. Ты вынудила меня заключить сделку, которая несет мне смерть.
— Ты согласился, чтобы защитить свою подружку из Веритэ, — засмеялась Террама. — А она тебя бросила. Не чувствуешь себя дураком?
— Вирджиния меня не бросила!
— Ее нет в твоих владениях. Она ушла. Маркой. Оставила тебя умирать в одиночестве.
Несмотря на слабость и горечь, переполнявшую его сердце, Маркой не поддался на насмешки. С трудом, собрав последние силы, ручеек прошептал:
— Она ушла. Да. Я один. Ты меня обманула.
— Я могу быть доброй. Маркой. Обычно я не дарую смерть, но когда мое дитя появится на свет, ты умрешь. Хочешь, я положу конец твоим страданиям?
Маркой знал, что от него уже ничего не зависит, Террама просто развлекается, давая ему иллюзию свободы выбора.
— Конец, — проговорил он и заплакал по своим диким котам, стадным мышам, грохнерам и деревьям, по сложной системе подземных ручейков и тайным пещерам, залитым хрустальным светом, которые не видел никто — даже его любимая Вирджиния.
— Конец? — переспросила Террама. — Ты сдаешься?
— У меня нет выбора, — с трудом проговорил Маркой. Ты же не откажешься от своего детища. Ты выносила Смерть, и вот я должен затеряться в Непостижимых Полях.
— Может, и не в Непостижимых Полях, — задумчиво сказала Террама. — Потому что мой малыш еще не стал там господином, хотя ждать уже осталось недолго.
Маркой разрушил интерфейс, отделявший его от соседей, заставил диких котов и мышей и всех, у кого имелись ноги, спасаться бегством. Он призвал к себе могучий ветер и попросил его перенести семена ивы, и папоротников, и цветов, и всех остальных растений на огромные просторы Вирту. Может быть, после его смерти хоть какая-то часть царства сохранится.
И хотя Террама стояла наклонившись над саркофагом, где лежал ее сын, будущая Смерть, она почувствовала происходящее и выпрямилась.
— Что ты себе позволяешь?! — сердито крикнула она.
Откинув назад голову так, что роскошные зеленые волосы ковром легли у ее ног, Террама издала душераздирающий вопль ликования, напоминающий стон женщины, у которой вот-вот должен родиться ребенок. Экран, защищавший саркофаг, исчез, вспыхнул ослепительный желтый свет.
Владения Маркрна погрузились в белое сияние, когда мириады программ, умирая, отдали свою силу существу, поднимавшемуся из гроба. А в следующее мгновение все погрузилось в непроглядный мрак, что не знает ни цвета, ни жизни, ни будущего.
Маркона не стало.
Испуская зеленоватое свечение, Террама принялась внимательно разглядывать свое произведение — нечто в плаще с капюшоном, окутанное муаром, застывшее рядом с ней.
— Возможно, немного рановато, но, думаю, для моих целей сгодится. Идем, сынок.
Ту-ра-лура-лет,
Ту-ра-лура-ли,
Ту-ра-лура-лет…
Пусть Вирджиния
Поплачет.
Хаос…
(о, мои сладостные демоны о семи конечностях)
Хаос, Хаос…
Напуган.
ГЛАВА 12
Вернулся Мизар, который в возбуждении размахивал всеми своими хвостами и разбрызгивал в разные стороны мелкие кусочки старого ковра.
— Я… нашел… то… за чем гнался… в самом начале. Нашел запах.
— Ты вспомнил? — спросил Джей.
— Базовый… прог. Стимул… активирован. Уверен. Алиса присела рядом с уродливым псом и осторожно почесала болтающееся ухо. Мизар еще сильнее завилял хвостами.
— По запаху можно определить, что это такое… ты же, например, отличаешь оленя от лошади?
— Хороший вопрос, дружок, — пробормотал Драм.
— Не… умею. — Мизар грустно чихнул. — Скажу… что не есть… но больше… не знаю.
— Не поняла, — призналась Алиса.
— Мне кажется, я догадываюсь, что он имеет в виду, — проговорил Джей. — Мизар в состоянии сказать, чем не является найденный им след — ведь ему известно великое множество запахов как пассивных, так и активных прогов, но никто никогда не называл ему этот конкретный запах, и потому он его не знает.
Мизар снова чихнул, на сей раз соглашаясь. Он явно радовался, что ему не пришлось объясняться.
— Я вижу Вирджинию, — вдруг сказала Дьюби. — Выглядит она неважно.
И в самом деле, разведчица из ДРВ казалась какой-то необычно слабой и бледной. Джей бросился к ней навстречу, и Вирджиния, не протестуя, прислонилась к его плечу. Ему пришлось практически тащить ее на себе, потому что идти она не могла.
— На тебя напали? — испуганно оглядываясь по сторонам, спросила Дьюби.
— Нет, — прошептала Вирджиния.
Алиса протянула флягу, и Вирджиния сделала несколько глотков, а потом рассеянно поставила так, что содержимое чуть не выплеснулось на землю.
— Я почувствовала… что-то ужасное. Какое-то чудовищное истечение, а потом пустота. — Глаза бесстрашной разведчицы наполнились слезами. — Думаю, Маркой умер. Эта стерва выносила свое дитя.
Она вдруг так горько расплакалась, что даже смотреть на нее было больно. Джей опустился рядом на колени и прижал ее к себе. Для такой сильной женщины Вирджиния оказалась удивительно хрупкой.
