Коллектив авторов - Классициум (сборник)

Председатель Всеземшара, Орбиткруга, Солнсистемы!
Эта местность мне знакома, как шальной протуберанец!
Эта личность мне знакома! Многоточье вместо темы.
Пятна масла на скафандре. Горб – трансреактивный ранец.
Вместо мозга – чип под каской. Вместо мыслей – вал поноса.
Вот и вышел Homo Suspense, эволюционный нонсенс.
Вот и вышел плод ума
Прямо в космос из дерьма.

«Есть билеты до Плутона?»
«Растаможил четверть тонны…»
«Восемь детских, два с прихлопом…»
«В шесть – прибытие «Циклопа»!»

Входит Пушкин в гермошлеме, с балериной и Дантесом,
По орбите мчится спутник, у него горит обшивка,
И на прахе размышлений пляшут Эдисон и Тесла,
На лету глотая пули. По дуге, с особым шиком,
Мчит безумная комета, пожирая километры.
Можно наплевать на сметы, если знать, что мы бессмертны.
Лайнер входит в подпространство,
Чтоб с пространством разосраться.

«Скорость света – всех быстрее…»
«На Венере три еврея…»
«Байты шебуршат в железе…»
«Я ей вставил – нет, не лезет…»

Входят клоны – Фет с Барковым, рядом с ними – Достоевский,
В продуктовом – сплошь хлорелла; даже крысы передохли.
Погранслужба озверела: то ли нах ли, то ли пох ли,
А когда не упакован – будешь петь, как Анна Веске.
Хоть ты искренней китайца, хоть ты круче башни Спасской,
Всё равно возьмут за яйца и прикрутят «волчий паспорт».
Хорошо быть с Беты Фри —
У них паспорты внутри.

«На Нептуне есть шалава —
У нее в вагине лава…»
«Заменил уран дровами…»
«Кто последний? Я за вами!»
Входит старший брат Стругацкий, всюду – двадцать первый Полдень,
Где-то виден Г. Л. Олди, но не весь, а гоп со смыком;
В перспективе – счастье даром и компресс со скипидаром,
В пантеоне – Глеб с Антоном, и примкнувший Дмитрий Быков.
Говорят, во время оно тоже были пантеоны —
Кто писал про путь к Плутону, тех и славили тромбоны!
Я – научный, я – фантаст,
Мне любая с ходу даст!

«Говорят, маркиз де Сад
Написал восьмой «Десант»…»
«С третьей цифры, с ноты фа…»
«Бей пархатого эльфа!»

Входят сорок президентов – двадцать пар, Содом с Гоморрой,
Каждый левый – злобный киборг, каждый правый – добрый малый,
Между ними (или где-то) бродит призрак Беломора,
Прикупивший астероид для пробития каналов.
На звезде сидит Гагарин, от ботинок пахнет гарью —
Он в вакхическом угаре, недоступном для гагары.
У кометы на хвосте
Глупый пингвин лезет в тень.

«Взял, как малую планету…»
«Что за шум, а драки нету?»
«Там подмазал – тут засохло!»
«Ты, братан, захлопни сопло…»

Входят Сахаров с Ландау, соловьи поют «Калинку»,
Там, где физика пасует, там спасает меч каленый.
Сыты знания плодами, опростав цистерну с «Клинским»,
Гении в мельканьи судеб дрыхнут под опавшим кленом.
Глядь – в предчувствии субботы к ним стремятся наноботы,
Чтоб, внедряясь в капли пота, научить по фене ботать.
Мчит ракета по степи.
Кэп бухает. Штурман спит.

«На Луне давали гречку…»
«Ехал Грека через речку…»
«Гомосексуальной массе
Разрешили жить на Марсе…»

Входит мистик с киберпанком, разругавшись не по-детски,
Вспышка бластеров такая, что видна и с Бетельгейзе,
А кто ближе – просто слепнут… Это вам не цацки-пецки,
И из двух веселых трупов бьет «Напареули» гейзер,
Достающий до орбиты. Там пришельцы-ваххабиты,
Соблазненные спецназом, тоже, в сущности, убиты.
Хочешь скушать шашлыка?
Улетай за облака.

«Ты вживил манипулятор?»
«Я – двойник актера Плятта…»
«Как порабощают Землю?»
«Секс, наркотики и зелень…»

Входит Млечный Путь во фраке, лоб сияет мультивизой,
Хлястик по последней моде, звездолет складной в кармане.
Требует слиянья фракций, хочет позу, чтобы снизу,
Ближе к истинной природе, ибо млечен и гуманен,
А раз так, даешь контакты! Обалдевшие земляне,
Собирая в кучку факты, пляшут на лесной поляне.
В межпланетном кабаке
Сидит робот налегке.

«Эй, чувак, ты из пробирки?»
«Два пупка, четыре дырки…»
«Космачи с истопниками
Дрались голыми руками…»

Входит Истинная Вера, говорит: «Привет, ребята!
Кто не с нами – тот в бараке, а кто с нами – тот в тельняшке.
Идол хуже Гулливера, аты-баты, каждый пятый
Сгинет в межпланетном мраке, лишь бы победили наши…»
Наш орел четырехглавый над планетой гордо реет —
Две главы увиты славой, две похожи на евреев.
Главный патриот Земли
Покупает вазелин.
«Трехметровая коала
«Полюбила виртуала…»
«Где знакомился с женой?»
«На Меркурии в парной…»

Входит дева Ностальгия, плотно выкушав медовой,
У нее златые кудри и пластинчатые латы,
С ней любовник (имя – Гиви), на свершения готовый,
И еще один любовник, с гарнитурой из булата.
Ей они – огонь сражений. Им она – навроде музы.
Эхо прошлых достижений вырывается из дюзы.
Хочешь вспомнить о былом?
Вставь в реактор крепкий лом.

«Кто тут с правильным геномом?»
«Ёрзал в шахте? Станешь гномом».
«В доме атомные печи,
И от них страдает печень…»

Входит некто с пишмашинкой, имплантированной в челюсть,
А за ним такой же некто, с типографией под мышкой,
Следом катит фиш на шинах, фарширован мозгом в череп —
Время генных инженеров кончит стенкой или «вышкой».
Но пока бегут минуты – искры, листья, звезды, капли —
Над тобой, как долбанутый, всё мелькает наноскальпель.
Вот напорешься на нож —
Что отрежут, не вернешь.

«Улетел к такой-то Альфе…»
«Я играл на афроарфе…»
«Жизнь возникла из болота,
Как и всякая сволота…»

Входят все, кому не в падлу, скоро им не хватит места,
Ни в каютах звездолетов, ни на пиках Гималаев.
Фейерверки листопадов ненадежны, как невеста,
Дождь прекрасен и кислотен, кот-мутант с порога лает,
Это финишная эра, это постапокалипсис,
Пионеры и химеры – все в единый разум слиплись.
Хочешь в будущее, брат?
Я и сам бы очень рад.

«Да, вначале было слово,
Это верная основа,
Все мы – знаки, все мы – буквы,
Все мы – кровь из божьей клюквы.

И у Таси, и у Пети
Сущность жизни – хронопетли.
Как нас бытие ни крутит —
Возвращаемся на круги».