Александр Беляев - Мир приключений, 1983
Любой бум уже с первого дня своего создания подчинялся Великому Инстинкту — скорее наполнить информацией пустую память; и Кодексу Морали, указывающему, как это сделать, не противопоставляя себя коллективу (в словаре бумов это называлось «не выставляться»).
Сначала бумы учились в школах трех ступеней, затем учителя распределяли их на работу согласно способностям и тайным указаниям Именитых. Попасть в касту космонавтов-разведчиков считалось успехом для каждого юного бума.
Мыслище окончилось. С треском разомкнулись контактные пластины, некоторые из Именитых тут же уснули, давая отдых мозговым блокам; иные открывали органы-батареи, подставляя их световым лучам, чтобы поскорее восполнить утраченную энергию. К Безымянным обратился Бесшовно-Бесшабашный. Мозг его, правда, в это время уже глубоко и безмятежно спал, включив лишь магнитозапись Решения и органы-громкоговорители:
— Путь намечен. Мы создадим из местных материалов биороботов и оставим их на этой планете. Ша-ша-ша, именно биороботы почувствуют себя своими среди обитателей планеты. Ша-ша-ша (эти звуки говорили не о предусмотрительности Мыслища, а выдавали возраст магнитной ленты), роботы будут созданы не только из того же материала, из которого состоят животные планеты, но и с применением глупейших принципов, характерных здесь для живой природы. Энергию они получат не из космического пространства, а извлекут ее длинным путем химических анализов и синтезов из растений и животных. Один пожирает другого, чтобы получить жалкий запас энергии, который мы приобретаем за несколько секунд, просто-напросто подставляя под световые лучи свои органы-батареи. У них будут несменяемые органы (даже сквозь глубокий сон Бесшовно-Бесшабашный горько вздохнул, так жалко ему было несчастных биороботов: как-никак разумные существа), и каждая серьезная поломка повлечет гибель мозга. Благодаря этому биороботы будут постоянно сражаться со средой, быстро накапливая информацию. Поскольку принцип несменяемости распространен здесь повсеместно среди любых животных, биороботы не догадаются о своем искусственном происхождении…
Репродукторы Бесшовно-Бесшабашного еще долго рассказывали о решении Мыслища. Многие Именитые успели поспать. Затем простых бумов стали распределять в рабочие группы по созданию биороботов.
Бум-Восьмой попал в группу, готовящую биомассу. Он вводил программу в Агрегат, состоящий из реактора, термостатов, центрифуг, — и в контрольном окошке мелькали символы. Бум-Восьмой с предельным вниманием относился к своей работе, но нисколько не обижался, когда кто-либо из Именитых придирчиво проверял биомассу или из-за его плеча следил за символами, показывающими, как распределяются в пространстве нуклеиновые кислоты, как образуют двойные спирали, характерные для наследственного вещества аборигенов. Вместе с другими безымянными он во всю прыть своих конечностей бросился к первому биороботу, только что вышедшему из Инкубатора. Бум-Восьмой так спешил, что по дороге убрал ноги и выпустил вместо них шасси с колесами. Он примчался к Инкубатору первым и резко затормозил. Навстречу ему шел биоробот. Он слегка горбился, его длинные руки висели почти до колен, глаза из-под низкого лба смотрели испуганно.
У Бума-Восьмого от жалости высокого напряжения замкнулись контакты сразу между тремя блоками. «Какое слабое, какое жалкое и несовершенное разумное существо! — думал он. — Ни защитной энергетической оболочки, ни даже прочной брони… Его организм покрыт лишь пленкой, которую легко пробить прикосновением… А жить ему придется в недобром мире. Сколько же страданий выпадет на его долю, сколько страха ему придется испытать, сколько раз погибать прежде, чем он научится понимать мир, в котором живет! Именитые утверждают, что на таком пути он соберет наибольшую информацию, — но какой ценой? Имеем ли мы право на эксперимент?»
Робот внезапно остановился, нагнулся и вытащил из ноги занозу. Его лицо исказила гримаса. Ни один из бумов никогда не изведал боли — ее заменяли другие сигналы, но Буму-Восьмому отчего-то стало не по себе. Сомнение в решении Мыслища разогревало контактные концы его мозговых блоков.
По ноге робота из ранки стекали капли красивой красной жидкости, разносящей по телу кислород, железо и другие элементы, необходимые его организму. А в ранку уже проникли мельчайшие организмы, кишащие в воздухе и почве планеты, — Бум-Восьмой это заметил прежде, чем нога вокруг ранки стала воспаляться. «И это для него опасность, — подумал он. — Опасность, которую нельзя переоценить… Пожалуй, это здесь наибольшая опасность, самая гибельная, самая… Постой! Разве только эта? А другие? Невозможно даже подсчитать, какая из них наибольшая. Но хоть на этот раз помогу ему…»
Повинуясь жалости высокого напряжения, Бум-Восьмой поманил к себе робота:
— Иди сюда! Сюда…
— Да… — как эхо, повторил робот и послушно шагнул к Буму-Восьмому, глядя на него так, словно увидел бога.
Бум-Восьмой выдвинул из своей груди тонкий металлический отросток, накалил его и прижег ранку. Запахло паленым. Робот отшатнулся, испуганно забормотал: «Да, да, да», — пытаясь оттолкнуть своего спасителя.
— Не бойся, — успокаивал его Бум-Восьмой, но биоробот отступал все дальше, его взгляд затравленно бегал по сторонам, дыхание стало шумным и прерывистым. Бум-Восьмой отчетливо улавливал его примитивные мысли, направленные сейчас лишь на одно, его психическое состояние, его отчаянное желание скрыться. Новоявленному лекарю стало неуютно и противно, он стыдился самого себя, и когда биоробот прыгнул в заросли, не препятствовал.
«Уважение к разуму — первый закон межгалактического содружества, — вспомнил он заповедь Кодекса Морали, с которой начинается учеба в школах первой ступени. — Но вот мы нарушили священную заповедь, создав разум в непристойном вместилище. Именитые ошиблись…»
— Именитые ошиблись! — закричал он так, чтобы услышали все бумы. — Мы должны немедленно прекратить производство таких биороботов! Это ненужная жестокость и неуважение к разуму!
Безымянные смотрели на него с ужасом. Еще никто не осмеливался выступать против решения Мыслища. Подумать только: противопоставить свой одиночный мозг, свой маленький опыт объединенному мозгу и опыту коллектива!
— Ты забыл о коллективе… Коллектив не может ошибаться… — зашептали ему. — Не выставляйся…
Но Бум-Восьмой не угомонился. В ответ им упрямо возразил:
— Уважение к разуму — первый закон. Если Именитые нарушают его, их приказы не следует выполнять.
Вокруг Бума-Восьмого образовалась пустота. Безымянные отступили от него, как от безумного, подлежащего немедленному демонтажу и переделке. Они образовали замкнутый круг, из которого одиночке не вырваться. И сам одиночка уже почувствовал всеобщее осуждение, но, вопреки ожиданиям, не смирился, а еще раз повторил свой дерзкий вызов:
