Дэвид Брин - Риф яркости
– Нет, – с мрачной решимостью сказала Сара. – Вначале я должна узнать, куда мы направляемся. Джоп негромко принялся ее уговаривать:
– Мисс Сара, пожалуйста. Я даже сам не знаю… Он замолчал, тревожно глядя мимо нее на приближающегося человека с кремневыми глазами.
– В чем проблема? – Его глубокий низкий голос казался странно культурным, вопреки грубой внешности. Сара встретилась со взглядом его серых глаз.
– Не сяду, пока не скажете, куда мы направляемся. Охотник приподнял бровь.
– Мы вас привяжем. Сара рассмеялась:
– Этот маленький осел с трудом выдерживает добровольного седока. А тут я буду висеть на нем, да еще стараться сбить с хода. А если вы бросите меня как мешок картошки, я сломаю себе ребра.
– Возможно, мы рискнем и этим, – начал он и нахмурился, когда Незнакомец, Курт и Прити тоже слезли с ослов и встали, взявшись за руки.
Воин вздохнул.
– Какая в конце концов разница, если вы будете знать заранее?
Чем больше он говорил тем более знакомым казался. Теперь Сара была уверена, что встречалась с ним раньше.
– Мой подопечный нуждается в медицинском уходе. До сих пор мы не допускали инфекцию пользуясь специальными мазями, произведенными нашим аптекарем треки. И поскольку вы не берете с собой в “быструю группу” его колесницу, нам нужно попросить Пзору подготовить запас мазей в дорогу.
Человек кивнул.
– Это можно организовать. – Он знаком велел незнакомцу подойти к Пзоре.
Сняв реука, который в последнее время сменил повязку, астронавт обнажил зияющую рану в голове. Несколько пустынных людей зашипели и стали делать жесты, отвращающие неудачу. Симбионт Незнакомца и реук Пзоры соединились в единый клубок и принялись обмениваться энзимами, а сам Незнакомец тем временем обратился к треки с последовательностью быстрых жестов руками – Саре даже показалось, что она услышала обрывок песни, – прежде чем наклониться и предоставить рану для очистки и лечения.
Сара заговорила снова.
– Лекарства, которые произведет Пзора, сохранятся на несколько дней, так что к тому времени вам лучше отвезти нас к другому аптекарю или у вас на руках будет совершенно бесполезный заложник. Звездные боги за мертвеца много не заплатят, друг он им или враг.
Предатель долго оценивающе смотрел на нее, потом отошел и заговорил с Ур-Качу и Ульгор. Вернулся он с легкой улыбкой.
– Это означает небольшой крюк, но недалеко от нашей цели есть поселок, а в нем аптекарь. Вы правильно сделали, что указали нам на это. В следующий раз, пожалуйста, просто расскажите о проблеме, не вызывая неприятностей.
Сара смотрела на него, потом разразилась смехом. Он присоединился к ней со своим гулким хохотом, и это словно слегка ослабило напряжение. Этот хохот вернул Сару в прошлое, в первые дни пребывания ученицей под каменной крышей.
– Дединджер. – Она произнесла это имя почти беззвучно. Улыбка по-прежнему легкая, с оттенком горечи.
– Я гадал, узнаете ли вы меня. Мы работали в разных отделениях, хотя я следил за вашей работой с тех пор, как меня изгнали из этого рая.
– Рая, который вы пытались уничтожить, насколько я помню.
Он пожал плечами.
– Я начал действовать, не дожидаясь консенсуса. Но привычки коллегиальности трудно разорвать. К тому времени как я был готов, слишком многие узнали о моих намерениях. И до изгнания за мной следили днем и ночью.
– Жаль. А это ваш способ получить второй шанс. – Она показала на костер.
– Действительно. После годов, проведенных в дикости, где я проповедовал в группе падших – людей, которые дальше других прошли по Тропе Избавления, я узнал достаточно…
Резкий нетерпеливый свист Ур-Качу не слова на каком-нибудь известном языке, но он свидетельствовал, что она с трудом сдерживается. Дединджер снова приподнял бровь.
– Может, двинемся?
Сара подумала, стоит ли еще раз попытаться заставить Дединджера вслух произнести название места их назначения. Дединджер безумец, но не дурак. Ее настойчивость может вызвать у него подозрения и даже выдать Блейда.
Молча пожав плечами, она снова села на терпеливого осла. Сужеными глазами наблюдая за ней, Незнакомец тоже сел верхом, за ним последовали Курт и Прити.
Остальные уцелевшие путники из злополучного каравана, казалось, одновременно жалеют о том, что они не так важны для Урунтая, и испытывают облегчение. Быстрая группа выехала из оазиса, направляясь на юг. Позади остались горькие запахи костра, пыли и животных.
Сара оглянулась на освещенный луной пруд.
Ты все слышал, Блейд? Или спал?
Но что может сделать синий квуэн в середине высохшей равнины? Ему лучше всего оставаться у воды, пока не придет помощь.
Сзади послышались голоса животных. Это выступила вторая группа – медленней, но по тому же пути.
Это имеет смысл. Большая группа сотрет следы меньшей. В каком-нибудь месте Ур-Качу свернет, а преследователи, если они будут, пойдут за большей группой.
Вскоре они остались одни в высокогорной степи. Воительницы Урунтая были оживлены, двигались легко и проворно и посмеивались над неуклюжими людьми, которые морщились и при езде задевали ногами землю. Люди слезали с ослов и на протяжении нескольких полетов стрел бежали рядом с ними, потом снова садились верхом. Хороший способ избавиться от насмешек уров. Да и стертостей не будет.
Увы, Сара знала, что она не в такой физической форме, чтобы бежать. Бели выживу, обязательно займусь своей формой, не в первый раз подумала она.
Человек с серыми глазами несколько Дуров бежал рядом с Сарой, улыбаясь ей сухой красноречивой улыбкой. Он был так жилист и силен, что Сара поражалась, как вообще смогла узнать его. Когда она в последний раз видела ученого Дединджера, это был бледный интеллектуал с брюшком человека средних лет, специалист по самым древним свиткам и автор текста, который и сейчас у Сары в ее небольшом багаже. Человек, когда-то уважаемый, с высоким статусом, пока его ортодоксальный фанатизм не показался чрезмерным даже для терпимого Высшего Совета.
В те дни мудрецы придерживались особой двойной верности, распределенной поровну между Джиджо, с одной стороны, и беззаконным замыслом предков, с другой. Компромисс достигался с трудом. Некоторые избирали одну сторону, настраиваясь против другой.
Брат Сары полностью встал на сторону планеты. Ларк считал миллиарднолетний галактический экологический кодекс разумным и справедливым. Для него даже знаменитая “тропа освобождения” не давала права на нарушение этих правил.
Дединджер разделял противоположную крайность. Его не заботили экология и сохранение видов, только освобождение, обещанное Свитками. Поиски невинности как средства достижения лучшего будущего. Возможно, он в этом кризисе увидел и путь к возвращению утраченных почестей.
