Ник. Горькавый - Теория катастрофы
Все энергично кивнули, и через двадцать секунд комната опустела.
Лишь человек с тиком, мучительно кривясь, жутко улыбался в спину уходящим.
Бодро шагающая Никки не дошла до кабинета несколько метров, как вдруг споткнулась на ровном месте, застыла и повернулась к стене.
— Что за ней, Робби?
— Почтовая комната. ЭТО мне тоже не нравится!
— Кто-нибудь есть внутри?
— Только коробки неразобранной почты и доставленного оборудования.
Никки молнией рванулась по коридору, крича:
— Срочная эвакуация! Вызывай…
Её голос утонул в могучей аварийной сирене и громыхании электронного голоса:
— Срочная эвакуация! Всем немедленно покинуть здание! Пожарная тревога!
Навстречу Никки из кабинета уже выбежал Джерри, таща за руку Артемиду. За ними спешил и Феб. Они вчетвером устремились к лестнице. Лифтам Никки не доверяла с времён пребывания в Лунном госпитале, а уж в аварийных ситуациях…
— А мы пришли… чтобы посмотреть, чем вы здесь занимаетесь… — на бегу поясняла запыхавшаяся Артемида, — …может, вам помощники нужны?
— Всё равно… в каникулы… делать… нечего! — бодро проговорил Феб, расценивший срочную эвакуацию как уместное время для демонстрации великолепных прыжков через семь-восемь лестничных ступенек. — А у вас тут весело!
Ледниковый период взаимоотношений Феба и Дзинтары был в самом разгаре, и Феб явно искал отвлекающее занятие.
Из главных дверей выскакивали люди и останавливались на площади, оборачиваясь на здание. В уже скопившейся толпе бродил ропот:
— Ничего не горит!
— Какой-то болван устроил учебную тревогу!
— Копчёный Дракон, я только сел закусить!
Выйдя из здания вместе с взволнованными сотрудниками, Никки остановилась возле высокого плотного мужчины в полицейской форме, с сердитым лицом стоящего у входа и наблюдающего эвакуацию. Джерри держался рядом с девушкой, настороженно оглядываясь по сторонам.
— Лейтенант Мобельсон, это я объявила тревогу.
— Вы?! На кой чёрт?! На моём пульте не было ни одного тревожного сигнала! — хмуро сказал начальник полицейского участка Шрёдингера, прибежавший на звук сирены из соседнего административного здания.
— В почтовой комнате четвёртого этажа находится подозрительное устройство огромной энергоёмкости. Я засекла его детекторами своего компьютера…
Лицо полицейского сразу приняло озабоченное выражение. Он быстро раскрыл служебный коммуникатор, вызвал на него картинку с камеры почтового отсека и насупился, увидев безлюдное помещение с штабелями коробок.
— Ничего взрывчатого и радиоактивного здесь быть не может — мои детекторы унюхают любую химическую бомбу или нюк-устройство! Жареную курицу мимо голодной собаки невозможно пронести незаметно.
Никки, переговариваясь с Робби, воскликнула:
— Там что-то электромагнитное! Почтовая комната потребляет сейчас больше электричества, чем всё остальное здание.
Полицейский изменился в лице:
— О, боги! Неужели сверхпроводящая бомба?
Перед лейтенантом появился его заместитель — бравый юный сержант — и с улыбкой на лице отрапортовал об успешном окончании эвакуации. Начальник безопасности растерянно оглянулся на толпу, плотно стоящую на площади перед самым зданием, и заорал на довольного собой сержанта:
— Всех за периметр площади! Вызывай подмогу! Оцепить район! В здании бомба!
Тут суматоха началась всерьёз.
Мобельсон, пятясь вместе с Никки и Джерри от здания, отдал команду системе безопасности, и почтовая комната мгновенно заполнилась быстротвердеющей пеной. Оглядываясь на редкую цепь полицейских и работников секьюрити, медленно теснящую с площади толпу служащих и возбуждённых зевак из соседних домов, Мобельсон с тревогой воскликнул:
— Сверхбомбу надо отключить, она с каждой минутой становится всё сильнее! Она пробьёт купол!
Полицейские вытеснили людей с площади, но убрать их с примыкающих улиц им не удавалось — любопытствующие подходили из соседних кварталов, и толпа в переулках только густела.
Мобельсон подумал, решился и отдал приказание системе безопасности обесточить здание. Свет в здании в следующую секунду погас, и на площади наступил полумрак. Но на очень короткое время.
В следующее мгновение стена здания треснула в нескольких местах.
Брызнул яркий синий свет, и трещины с грохотом раскрылись, выпустив многометровый огненный бутон с тёмными лепестками стен и перекрытий.
Обломки плит и блоков веером полетели от места взрыва. Крупный кусок стены понёсся прямо на Мобельсона и стоящих рядом с ним ребят. Полицейский оцепенел от зрелища полутонного осколка, который через секунду превратит его — полнокровного весёлого человека — в безжизненный фарш с костями и обрывками одежды.
Могучая сила сковала его руку, пребольно вывихнула её, выдернув Мобельсона из смертельного пространства. Это произошло так быстро, что в воздухе остались медленно падать полицейская фуражка и коммуникатор.
Кусок стены с рёвом промчался мимо, шаркнул о землю, отскочил и врезался в толпу на краю площади.
Раздались крики и стоны.
Другие обломки попали в соседние дома, разбивая прочные стёкла, а один устремился вверх и с силой ударил во внешний купол Шрёдингера. Купол издал протяжный низкий гул, но выдержал.
— Боги мои! — растерянно сказал полицейский, в жизни не видевший ничего подобного. Он сделал неловкое движение, схватился за вывихнутую руку и застонал.
— Извините, мистер Мобельсон, повреждения руки избежать было нельзя… — виновато сказал тонкий взволнованный голос рядом с полицейским. Лейтенант непонимающе посмотрел сначала на Никки, потом на сбитого с ног той же могучей силой и лежащего неподалёку Джерри с кровавыми ссадинами на локтях. Переведя взгляд на валяющиеся под ногами расплющенный коммуникатор и клочья фуражки, полицейский вздрогнул, с трудом сфокусировал глаза на Никки и сказал ошеломлённо:
— Это вы? Спасли мне жизнь?
Система безопасности здания уже заливала пожар, и из тёмного провала, зияющего в стене семиэтажного здания, валил густой белый пар или дым. На площадь влетели две машины скорой помощи — все, какие были в наличности в Шрёдингере.
Полицейские быстро пришли в себя и стянулись к месту падения основного куска стены. Мобельсон, придерживая больную руку, поспешил к эпицентру трагедии. Несколько медиков и полицейских подняли окровавленный обломок плиты и отнесли в сторону. На земле лежали пять тел, раздавленных и изуродованных так, что никакая медицина им, очевидно, уже помочь не могла.
