Гарри Гаррисон - Крыса из нержавеющей стали. Кн.2
— А можно узнать, если центральный компьютер жульничает? Может ли быть таким образом заложена программа, чтобы победила одна сторона?
— Это невозможно! — сказал он с убежденностью. — Это же незаконно. Человек, набравший большее количество голосов, выиграет.
— Посмотрите на него, — сказал я и поднял его сопротивляющуюся руку. — Настанет день, и новая метла начнет чисто мести в логове диктатора. Победа!
Произнеся эти шедевры, я сорвал гром аплодисментов и вышел с де Торресом, а вслед неслись крики счастливых избирателей.
— Вот и все, — объявил я, когда мы вернулись в замок. — Нам нечего делать до шести часов, пока не закроют избирательные участки. Надеюсь, что повар приготовил нам хороший обед.
— Больше не будет дебатов? — спросил Боливар.
— Больше не будем привлекать на свою сторону избирателей? — недоумевал Джеймс. — Если мы не сделаем, то сделает Запилот.
— Как интересно, — буркнул я, тайная улыбка скользнула по моим губам. — Я надеюсь, что на обед подадут рыбу. Она так хороша с белым вином.
Обед был в самом деле замечательный. И я должен отметить, что слегка перебрал с ликерами. Политика может быть такой утомительной штукой. Солнце садилось за горизонт, когда я открыл глаза и увидел Ангелину, как всегда очень привлекательную.
— Ты мне снишься? — спросил я. — Который час?
— Тебе надо вставать. Я все рассказала ребятам. Они приняли твой план с восторгом и отправились тотчас куда нужно. Избирательные участки как раз закрываются.
— Отлично, — ответил я, вставая и потягиваясь. — Пойдем послушаем результаты.
Силы тьмы не теряли времени зря. Предварительные результаты как раз появились на экране, а перед телевизором бегал взад-вперед маркиз, периодически потрясая кулаками.
— Они забрали все голоса, как мы и предвидели. Этот преступник попросту терроризировал избирательные участки. Люди боятся голосовать против него.
— Я думаю, что ответ гораздо проще, чем вы думаете. Все избиратели сейчас сидят по домам. Запилот может повернуть дело так, как ему выгодно. А посему я решил, что это будет бесполезная трата времени — продолжать кампанию.
— Тогда мы проиграли.
— А мне кажется, что мы победим. Вот посмотрите новости, которых мы так ждем.
Диктор — маслянистый тип с кошачьими усами — размахивал принтерами компьютеров перед камерой. Он был полон псевдоэнтузиазма.
— Все прекрасно, все просто замечательно. Полная и безоговорочная победа нашего любимого Генерал-Президента. Спонтанный взрыв лояльности радует. Такого взрыва мы не видели примерно сто лет. Погодите минутку, да, окончательные результаты уже получены, результаты, которых мы все с нетерпением ждем.
— Ты можешь это повторить, — сказал я, и он повторил. Мило улыбнулся, поднял торжествующе лист бумаги, потом опустил и стал читать.
— Прибыли результаты из Тортозы, центральный регион. Город находится неподалеку от поместья так называемого маркиза де ла Роза. Этот маркиз выставил свою кандидатуру на пост вице-президента, а президентом собирался стать сумасшедший, именующий себя Гектором Харапо. Да, мы живем в демократическом обществе, дамы и господа, поэтому даже сумасшедший может претендовать на пост президента. Но цифры не лгут!
Он помахал листком бумаги, и я пробурчал:
— Заканчивай с этим, кретин. — Он, должно быть, услышал меня.
— Но давайте перейдем к делу, потому что ожидание невыносимо. Итак, в городе Тортоза, где эти два мошенника голосовали и применяли грязные угрозы и шантаж, чтобы заставить голосовать за себя счастливых жителей деревни, даже там результаты ошеломляющие. Они… Генерал-Президент Запилот — 5320. За предателей проголосовало… Двое! Они голосовали сами за себя, и больше никто, ни единый человек не проголосовал за них. Вот это настоящая преданность! Победа нашего президента марширует повсюду, и нет никакого сомнения в том, что наш дорогой президент будет повторно избран…
— Свинья! — заорал де Торрес и разбил телевизор на кусочки. — Мы видели, как и за кого они голосовали! Ложь, гнусное вранье!
— Естественно, — ответил я. — Это и должно было так быть. — Я нажал большим пальцем на кнопку рации, и услышал голос Боливара.
— Все готово.
— Проверните это дело. Результаты еще лучше, чем мы ждали.
Маркиз с наслаждением раздавил осколки телевизора под ногами и посмотрел на меня, как на сумасшедшего.
— Мы собираемся поскорее поговорить со всем миром. Как только вернутся наши…
— Наши?
— Позвольте мне объяснить. Вы достойны того, чтобы услышать это раньше кого бы то ни было. Поскольку Запилот жаждет реванша, то, можно сказать, он у нас в руках…
29
Это было сплошным удовольствием — оставить маркиза раздумывать над судьбами мира.
Он задумчиво собирал осколки телевизора, когда я, вернувшись, протянул ему компьютерный оттиск.
— Ответ на все наши вопросы лежит в конституции, — сказал я. — Прочитайте это.
Он прочитал терпеливо и внимательно, слово за словом. По мере того, как он читал, хмурое выражение его лица сменялось улыбкой, которая все ширилась и ширилась, и в конце он разразился бурным хохотом, отложил оттиск и горячо обнял меня.
— Вы гений, настоящий гений, я вам говорю! — Я не собирался спорить, только пытался вырваться из его объятий, мне это удалось только после того, как он расцеловал меня в обе щеки. Есть такие обычаи, которые я никак не смогу понять. Я был настолько увлечен этой маленькой драмой, что голос Ангелины, прозвучавший по радио, явился долгожданным перерывом.
— Наши уже в пределах защитного периметра, — сказала она. — Скоро они будут здесь.
— Замечательно. — Мы с маркизом наденем наши лучшие одежды, так что сможем произвести финальный залп после того, как прокрутят наши записи.
Мы собрались в библиотеке перед большим экраном ТВ. Оставалось только нажать кнопку, и я это сделал.
Камера была направлена на меня, фоном мне служил огромный том конституции, в руках у меня был такой же, только поменьше, я постукивал пальцами по открытой странице. Экран телевизора был заполнен ликующими последователями и сторонниками Запилота, которые были заняты тем, что поздравляли друг друга с большим энтузиазмом. Звук был приглушен до неясного бормотания, потому что уже надоело слушать эту чепуху.
— Ты в любое время можешь прекратить эту глупость, — сказала Ангелина.
— Конечно, я могу и, разумеется, сделаю это, потому что больше не в состоянии выносить эту муру. Вот, кажется, собирается говорить сам Счастливый Канюк, доставлю себе удовольствие и прерву его. Погодите, вот оно. Кто-нибудь, будьте добры, сделайте громче.
