Джулия Джонс - Измена (Книга Слов - 2)
- За мою дочь Катерину, - провозгласил герцог, высоко подняв кубок, которая еще прежде того, как в поле поспеет урожай, станет королевой Четырех Королевств.
Мейбор поперхнулся вином. Королевой Четырех Королевств! Этот титул должна была носить Меллиандра. Это его дочь должна была стать королевой. В хитросплетениях интриг, касающихся судьбы бренского престола, от всех как-то ускользало то, что Катерина будет королевой. В том числе и от Мейбора. Он почувствовал вдруг большую усталость. Гости весьма умеренно выражали ликование. Теперь, когда Кайлок подходил к халькусской столице, все выглядело совсем иначе, чем тогда, когда те же люди восторженно встретили известие о помолвке.
- Теперь я перехожу ко второму сообщению. Я долго оставался неженатым. Прошло более десяти лет с кончины моей возлюбленной супруги, и я рассудил, что приспело время взять другую жену.
Двор замер без звука и без движения.
Мейбор подался вперед. Он уразумел, что задумал герцог: тот хочет лишить Катерину права престолонаследия, произведя на свет наследника мужеского пола. Герцог продолжал:
- Недавно я встретил некую знатную молодую даму, прекрасную собою, и она дала согласие стать моей женой. Знаю, что это удивит многих из вас, но я намерен вступить в брак через месяц.
Под общий шум Мейбор повернулся взглянуть на Баралиса. Тот был бледен, как труп. Не по вкусу ему пришлось это известие. Мейбор усмехнулся. Какой удар по грандиозным замыслам лорда-советника!
Мелли начинала терять терпение. Она прошагала по этой комнате столько раз, что не иначе как протоптала дорожку в камне.
- Несса, ну что там слышно?
- Ну, госпожа, - отвечала ее коротышка-наперсница, - мне сдается, сейчас его светлость вас представит.
- Отойди-ка. - Мелли отпихнула Нессу от двери и сама приложилась ухом к дереву. Гости, только что столь бурно выражавшие свои чувства, зловеще примолкли. Мелли отошла от двери, услышав, что слово взял герцог. Ей почему-то не хотелось слушать, что он будет говорить о ней. - Налей мне еще вина, - велела она. Несса исполнила приказание. Руки у Мелли так тряслись, что ей пришлось нагнуться и вытянуть шею, - иначе она забрызгала бы вином платье.
Как только она поднесла чашу к губам, в дверь трижды постучали - по этому знаку она должна была выйти. Сунув чашу Нессе, Мелли оправила платье.
- Все ли хорошо?
Несса кивнула, но Мелли этого не заметила. Дверь перед ней открылась, и свет и дым ослепили ее.
Тысяча человек дружно затаили дыхание при виде нее. Она застыла, не в силах пошевельнуться. Струйка пота побежала по щеке. Еще никогда в жизни ей не было так страшно. Ей ужасно хотелось повернуться и убежать - далеко, обратно в Королевства, в надежные объятия отца. Зачем она ввязалась в это дело? Враждебный двор только и ждет, чтобы осудить ее.
Глаза немного привыкли к свету, и она увидела рядом с собой герцога. Он взял ее за обе руки, вливая в нее силу, и коснулся губами ее губ.
- Пойдем, любовь моя, - сказал он. - Пойдем, познакомься со своими придворными. И не волнуйся - я все время буду рядом. - Никогда еще он не говорил с ней так нежно. Его голос ласкал ее и успокаивал. Он заглянул ей в глаза. - Как ты хороша сегодня! Я горжусь тобой. - Он вывел ее из тени в пиршественный зал. - Лорды и дамы, - сказал он, идя с ней к главному столу, - представляю вам Меллиандру из Восточных Земель, дочь лорда Мейбора женщину, которая скоро станет моею женой.
Мейбор уронил кубок. Меллиандра. Его Меллиандра. Сколько месяцев он ее не видел и вот встретил здесь. В три прыжка он оказался рядом с ней и заключил ее в объятия. Слезы лились по его щекам. Наплевать, пусть все видят. Он провел руками по ее волосам - мягкие, в точности как ему помнилось. Какая же она маленькая, какая хрупкая! Ему не хотелось отпускать ее.
- Мелли, Мелли, - шептал он. - Милая моя Мелли! Я уж не надеялся увидеть тебя вновь.
Она дрожала как осенний лист. Он почувствовал влагу на шее и увидел, что и она тоже плачет. Мейбор немного отстранился и вытер глаза кулаком. Дочь была в десять раз красивее, чем запомнилась ему.
- Прости меня, отец, - тихо, только для него, сказала она. Мейбор краем одежды осторожно утер ей слезы.
- Тише, крошка. Сейчас не время каяться. Раз мы снова соединились, надо нам действовать заодно.
Держа Мелли за руку, он обернулся лицом к герцогу и его двору. Теперь нужно разыграть представление - и разыграть на совесть. Он должен не только убедить этих людей в том, что знал о свадьбе с самого начала, но и произвести на них впечатление. Три дня назад герцог спрашивал, может ли он положиться на сдержанность Мейбора, - Мейбор выкажет не только сдержанность, но и достоинство.
Он прочистил горло и обвел взором зал, глядя в устремленные на него глаза. А после заговорил медленно, вкладывая вес в каждое слово:
- Я счастлив тем, что отдаю мою единственную дочь Меллиандру Брену. Я не случайно сказал "Брену", ибо сознаю, что Меллиандра вступает в брак не только с герцогом, но и с его городом. Я даже не надеюсь когда-либо рассчитаться за столь высокую честь - но как отец обязан хотя бы попытаться. смиренно предложил герцогу треть моих Восточных Земель и четверть моего состояния. Он любезно принял мое предложение, и мы заключили брачный договор. - Вот. Пусть не говорят, что Мейбор не умеет быстро соображать.
Он глянул на герцога. Тот одобрительно кивнул. Мейбор схватил со стола кубок и встал между герцогом и Меллиандрой.
- Я поднимаю этот кубок, - вскричал он, соединив руки нареченных, - за блестящий союз между двумя стариннейшими родами Севера! Да будут Брен и Восточные Земли едины вовеки.
Поднося кубок к губам, Мейбор краем глаза увидел что-то темное. Это был Баралис - Баралис, готовый убить.
Гости пришли в неистовство. Они не знали еще, что им думать об этом браке, но лорд Мейбор как-то сумел завоевать их расположение. Кого не тронет вид человека, рыдающего от счастья при объявлении о замужестве его дочери? Даже все повидавших, черствых душою придворных не оставил равнодушными искренний всплеск отцовской любви. Особенно когда отец овладел собой и произнес изысканную речь. Таул улыбнулся, коснувшись губами плотной атласной занавеси. Теперь ему ясно, в кого Мелли пошла характером.
Со своего места сбоку от главного стола Таул мог видеть почти всех в зале. Он прятался в проходе, соединявшем большой зал с кухней. Обыкновенно им пользовались слуги, подававшие горячие кушанья на столы, но нынче вечером Таул занял его единолично. Он велел повесить у входа плотную портьеру и запретил кому бы то ни было с кухни соваться в коридор во время праздника. Это место как нельзя лучше подходило для незаметного наблюдения за событиями, а в случае осложнений через этот же коридор можно было быстро уйти. За какую-нибудь минуту он вывел бы Мелли из зала на кухню.
