Цысинь Лю - Темный лес
В шарообразных каютах разыгрались наиболее ужасающие сцены. Как только начались запредельные перегрузки, люди съехали в самый низ сферы, а затем тяжелая дьявольская рука скомкала их тела, будто сделанные из пластичной глины, в единую массу. Никто даже крикнуть не успел. Единственными звуками были хруст костей и хлюпанье выдавливаемых наружу внутренностей. Груду мяса и костей залило кровью, а потом превратившиеся в кашу органы выпали в осадок, и жидкость очистилась, став прозрачной, плоской и ровной, как зеркало. Под кажущейся твердой поверхностью застыл слой останков — словно рубины, залитые в стекло.
При разборе событий люди сначала предположили, что перевод «Эйнштейна» и «Ся» на «тягу четыре» произошел по ошибке, совершенной в минуты хаоса. Но дальнейшее расследование опровергло эту теорию. Чтобы обойти проверку на погружение с использованием режима дистанционного управления, капитанам требовалось выполнить серию сложных манипуляций. Их практически невозможно сделать случайно.
Переданные с кораблей данные также показали, что еще до перехода на «тягу четыре» оба экипажа начали покидать корабли на истребителях и челноках. Двигатели включили на полную мощность лишь тогда, когда Капля подобралась вплотную и соседние корабли стали взрываться. Эти факты навели на мысль, что «Эйнштейн» и «Ся» собирались на полной скорости уйти от зонда, чтобы спасти корабли для человечества. Но не успели — Капля не позволила. Остроглазый бог смерти заметил, что кто-то ускоряется быстрее, догнал беглецов и уничтожил вместе с их безжизненным грузом.
Но двум кораблям удалось уйти от Капли на «тяге четыре». Это были «Квант» и «Бронзовый век». По совету Дин И их экипаж еще до боя перешел в состояние погружения. Как только гибельный огонь охватил третий ряд кораблей, капитаны запустили двигатели на полную мощность и вместе покинули поле битвы. Их изначальное положение в углу строя дало достаточно времени, чтобы затеряться в глубине космоса.
За двадцать минут погибло свыше тысячи кораблей — больше половины флота.
В объеме пространства диаметром в десять тысяч километров было не протолкнуться от обломков. Продолжавшее расширяться облако металлического мусора то и дело озарялось изнутри светом новых ядерных взрывов. Казалось, что во тьме космической ночи мерцают чьи-то гигантские бесчувственные глаза. А когда пламя взрывов угасало, сияние расплавленного металла превращало облако в кровавый рассвет.
Практически все оставшиеся корабли находились на значительном расстоянии друг от друга, но по-прежнему внутри облака летающего металлолома. Многие уже истратили боезапас рельсовых пушек и начали пробивать себе путь лазерами. Однако высокая нагрузка на реакторы не оставляла достаточно энергии для лучевого оружия. Приходилось медленно и мучительно долго лавировать между обломками. Большинство кораблей двигалось со скоростью расширения облака. Выбраться из этой ловушки было невозможно.
Скорость Капли, 170 километров в секунду, теперь в десять раз превосходила третью космическую. Она летела прямо сквозь обломки, расплавляя все на своем пути. За зондом тянулся сверкающий шлейф. Поначалу Капля походила на разъяренную комету, а потом, когда хвост подрос, она превратилась в гигантского серебристого дракона, растянувшегося на десять тысяч километров. Все облако металлической пыли светилось в его сиянии, а сам хвост извивался то туда, то сюда, как в безумном танце. Пробитые зондом корабли вспыхивали; вдоль тела чудовища постоянно горели четыре или пять небольших солнц. А через несколько секунд солнца взрывались, и миллионы тонн расплавленного металла окрашивали хвост дракона зловещим багрянцем.
Прошло еще тридцать минут, а сверкающий дракон продолжал метаться по облаку. Но вспышки ядерных взрывов в его хвосте пропали, и хвост уже не казался кроваво-красным. Внутри облака не осталось ни одного космического корабля.
Когда дракон вылетел из облака, его тело исчезло возле края — сначала голова, потом хвост. Зонд принялся уничтожать остатки флота. Лишь двадцать один корабль смог выбраться из облака; большинство из них получили настолько значительные повреждения, что еле-еле двигались, а то и вовсе утратили ход. Капля быстро догоняла их и ликвидировала. Возникли новые облачка металла; вскоре они слились с основным.
Капле потребовалось чуть больше времени, чтобы разделаться с пятью почти не поврежденными кораблями. Они уже набрали скорость и двигались в разных направлениях. Последний из них, «Ковчег», успел значительно отдалиться от облака. Его взрыв, на несколько секунд осветивший мрак космоса, показался одиноким фонариком, мигнувшим на ветрах необъятной пустоши.
Космические силы человечества были полностью уничтожены.
Капля легла на курс в направлении сбежавших «Кванта» и «Бронзового века», но скоро оставила погоню — цели находились далеко и двигались очень быстро. Так «Квант» и «Бронзовый век» стали единственными кораблями, пережившими эту грандиозную катастрофу.
Капля покинула зону сражения и направилась к Солнцу.
Помимо экипажей двух уцелевших военных кораблей, незначительное количество военнослужащих спаслось на борту истребителей и челноков. Зонд мог бы без всякого труда убить этих людей, но подобная мелочь его не занимала. Основная угроза для практически беззащитных суденышек исходила от летящей отовсюду стальной шрапнели. Некоторые, уже отчалив, погибли в таких столкновениях. Легче всего было спастись в начале боя и в его конце. В первые минуты схватки обломков еще не было, а под конец, когда облако расширилось, плотность мусора снизилась.
Выжившие несколько дней дрейфовали недалеко за орбитой Урана. Вскоре их подобрало гражданское судно, работавшее в этом участке космоса. Всего спаслось около шестидесяти тысяч человек. Среди них были двое офицеров из числа проснувшихся — те самые, которые первыми распознали нападение зонда: мичман Чжао Синь и капитан Ли Вэй.
Понемногу все успокоилось. Облако металлической пыли погасло среди холода космоса и растаяло во тьме. Годы спустя под воздействием притяжения Солнца облако прекратило расширяться, взамен удлинившись и размазавшись вдоль орбиты. Постепенно вокруг Солнца образовалось тончайшее металлическое кольцо. Казалось, будто на холодной окраине Солнечной системы водит бесконечный хоровод миллион неприкаянных душ.
Один-единственный трисолярианский зонд стер в пыль весь космический флот человечества. Еще девять таких же войдут в Солнечную систему через три года. Все вместе эти десять зондов не составят по размеру даже одной десятитысячной от одного боевого корабля Трисоляриса, — а к Земле по-прежнему стремилась тысяча таких.
