Владимир Талалаев - Воскресенье - пришел лесник и...
И жестом дешевого фокусника Саттарис начал болтать в море неизвестно откуда взятой веревкой. Когда же Бог Моря скрылся в воронке портала, продекламировал: "Не гонялся б Посейдон за дешевизной!"...
Портал рассосался, оставив после себя запах серы и давно забытой на солнцепеке рыбы...
— Бог, а носочки не стираны, — прокомментировал рыбный дух девил. Серу он, разумеется, не замечал: свое не пахнет...
Теперь стоило осмотреть джиннов.
Взяв бутылек поувесистей, Саттарис ногтем сколупнул печать вместе с пробкой. На всякий случай отстранился. Ничего. Хлопнув себя по лбу, девил мгновенно поправил полустертый Знак, а то — вырвется еще...
Джинн или спал, или его не росло дома.
— Выйдешь или нет, Ибн-такойтович! — заорал Саттарис: что-что, а свои права он знал. И зачитывать их ему было без надобности... Одного раза, когда застукал Ангельский Патруль с одной херувимочкой — хватило...
— Не-а, не вылезу! Мне и тут неплохо... Сам посмотри!
Обалдевший от такой наглости Саттарис взял бутыль из пантакля и приставил к глазу как подзорную трубу. В последний момент он вспомнил, что ее было б недурственно потереть, но — было поздно!
Джинн вылетел в позе Супермена: кулаком вперед, и оставил автограф на глазу девила. Затем — взвился в облака, свирепо подбоченясь.
— ... твою! Чтоб тебя к Богоматери проволокли Святые Угодники! И каждый — трижды! Петр тебе и Павел! — взъярился Саттарис, — И Иоанн с ними! И к Тримурти — богословие учить на санскрите!
— А ты чего ждал, сын гиены! — зарычал джинн. — Забыл меня, что ли?! Ты как, бумагами питаешься?
— А... что такое?
— А то такое: скормлю щас одну одному девилу! Угадай — кому!
Саттарис наморщил лоб, незаметно потирая глаз и сводя свеженький бланж. Потом взгляд его просветлел:
— А-а-а, Абу-Али Джамаль ибн-Сина аль-Басри! Какие претензии, родной?
— Ты-ы-ы! Ты клялся мне туфлями Пророка, что ни один сын шакала и гиены не заточит меня в долбанный пустой сосуд!
— Клялся. Так и что?
— Как что?! А это вот? Это Сулейман ибн Дауд запаковал меня в этот образчик винной тары!
— Простите, дорогой сэр, но... — Саттарис ненароком перепутал вновь эпоху и страну, но джинн привык и не к такому... — Все по контракту! С Ваших слов записанному! Во-первых, премудрый царь Соломон бен Давид не был ни сыном шакала, ни сыном гиены, да и в родстве с э-э-э... мумаком он тоже не состоял... А во-вторых — бутыль сия кованая, а не выдолбленная. Так что никаким боком контракт не нарушен!
— И почему я к Корнееву не продался? — задумчиво сам себя спросил джинн...
— Потому что щекотки боишься! — мгновенно парировал Саттарис.
— Убедил.
— Ну и?
— И что? Ты же меня за желаниями вытащил? Загадывай! Как всегда: стандартная поставка на три желания и стандартные же ограничения. Хочешь -разрушу город или построю дворец?
— Фиг тебе! Кстати — а где "Слушаю и повинуюсь"?
— Сам догадайся. Я плохой поэт... Так я слушаю...
Саттарис хмыкнул:
— Я не поэт, но я скажу стихами: Иди ты к Манвэ мелкими шагами! Э, стоп! Стоп! Это не желание!..
— Остряк... Один тут мой коллега рассказывал — ему мужик с белыми волосами еще не то присоветовал... первым желанием... поэт!.. Так слушаю!
— Не будет ли любезен многоуважаемый джинн... просьбочку вот как желание... — было не понятно: издевается Саттарис или всерьез. — Так вот, первое мое желание: пусть оставшиеся желания сторицей возрастут! То есть стократно! В количестве!
— Слушаю и повинуюсь! Исполнено!
— Отлично! — Саттарис ухмыльнулся: он был просто удивлен, как никто до него не додумался до такого простого и очаровательного решения... — А теперь — желание номер один из двухсот: перенеси меня туда, где сейчас находится Лорд Лат в нынешнем своем состоянии!
— Не могу — далеко! — равнодушно ответил джинн...
— А его — сюда?
— Не могу — далеко...
— Но ты хоть знаешь, где он находится?! — начал терять терпение девил.
— Знаю! Тебе в звездных координатах или относительно Скут-Полюса? Распечатать или на песке начертить?
— Не надо. Не дождетесь! Так значит, перебросить меня к нему...
— Не могу — далеко...
— А ты не боишься, что я тогда пожелаю тебе то, что Беловолосый твоему товарищу присоветовал, а?
— Не могу — сложно.
— А как насчет разрушить город?
— Не могу. Сложно. Дом устроит?
— А построить дво... Впрочем, кажется — догадываюсь и сам! Не можешь! Сложно. Фонтан с золотой камбалой предложишь, с односторонней! Я прав?
— Угадай!
— Так ты что, это... хотя стоп: а поближе, чем до цели, перебросить меня можешь?
— Могу.
— А скачками, скачками — и до самого Лорда?
— Могу.
— И за сколько прыжков?
— За сто!
— Ну и сделай сто прыжков!
— Могу! Это — сто желаний по одному прыжку в каждом!
— Так ты что, крючкотвор, количество увеличил, а качество убыло?!
— Ага, автоматически! Закон сохранения...
— Прыгай, зараза! — и мысленно добавил: "Джинн у девола портянки украл!.."
Прыжки были неровными: перегрузки при старте, толчки при торможении, да еще этот занудный голос: "Сорок третье желание... Сорок четвертое..." Саттарис уже успел помянуть всуе большую половину персонажей "Жития Святых", когда прозвучало довольное: "Сотое! Приехали! Понадоблюсь — разбудишь. Или того, что в посудине напротив: у него всего одно желание, но зато какчественное... Качественное, оговорился... Спасибо что воспользовались "Призраком" нашей фирмы!"
Саттарис отряхнулся, поправил берет и сунул бутыль за пояс. И только затем присмотрелся к высокой черноволосой фигуре впереди, что отработанными каратистскими движениями рассекала каменные глыбы, разыскивая что-то в обломках.
Видимо — это "что-то" не находилось... Саттарис подошел к Лату, и хотя вокруг было безвоздушное пространство крохотного астероида, в пустоте громче выстрелов х-вингов прозвучал его голос: "У Вас — Товар, у нас — Купец!"
Лат медленно обернулся к говорившему.
Глава 10
Изображение подернулось рябью и погасло: Сатоурис в спешке сорвал с головы шлем и зашвырнул его под пульт. И вовремя — в проеме люка появились Ашана и Рейст.
— Потом дорасскажу, — буркнул он и обернулся ко Всадникам: — Ну как, наохотили чего-нибудь?..
Системы постепенно приходят в норму... Жаль — не все материалы есть в наличии... Приходится выкручиваться, изменять немного конструкцию, чтобы урвать из себя самого нужный кусочек... Самоедство, трудно подобрать иное слово, хотя... Впрочем, лингвистические изыски лучше направить на кое-что иное, например — на обдумывание услышанного.
