Сергей Васильев - Цвет
— Сейчас — никого. Но, как ты понимаешь, всё может измениться за пару минут. В зависимости от твоих ответов. И, может, объяснишь метаморфозу? Что ты сам делаешь здесь?
Рустам слегка поморщился, недовольный, что с ним разговаривают, явно игнорируя протокол ведения встреч. Но с Ильей пока надо было считаться. Это меньшее зло. Даже не зло, а так — неприятность. Досадная помеха, сломанным ногтем задевающая за рукав пиджака.
— Мы всё же пришли к власти. А я оказался самым умным, чтобы занять это место. Видимо, теперь тебе есть о чем со мной поговорить?
— Не с тобой лично, как ты понимаешь. Впрочем, перейду к делу. Посмотри на эти снимки. Сразу же заявляю — это реальность.
Илья достал пачку снимков и передал председателю Совета.
Тот начал лениво перебирать карточки, перекладывая верхнюю в низ пачки. Всё медленнее и медленнее… Пока не остановился на кадрах с гибелью фейнского мальчика.
— Впечатляет. Так что же ты хочешь?
— Полного прекращения работы с шандар, ликвидации всех исследовательских групп, связанных с хланом, принятия мер по недопущению возобновления работ в этой области…
— …Прекращения космических полетов и вневременной связи, — подхватил Рустам.
— Вам хватит запасов хлана еще надолго. Только не будет уже возможности делать так, — Илья показал на снимки.
— Это сделали не мы. Гессы, — примирительно и слегка скучающе ответил председатель.
— А кто сделал их такими?
— Не передергивай. Это дела минувших дней, про которые все уже забыли.
— Предлагаешь напомнить?
Рустам не ответил. Илья продолжил после выдержанной паузы:
— И еще. Нужно постановление правительства о ситуации на Фейне и мерах по восстановлению планеты. Официально, так сказать.
Председатель прислушивался к словам, которые многочисленные советники вливали ему в уши через связь-клипсу. Скорей всего, они противоречили друг другу, и Рустам недовольно морщился, видя такой разброд среди подчиненных. После принятия решения часть из них будет уволена, как пропагандирующих идеи, идущие вразрез с основной линией. Другие, попавшие в струю, — получат повышение по службе. Так что надо было внимательно слушать и не только думать, что сказать Илье, но и внимательно сортировать все высказывания.
Так продолжалось недолго. Рустам выбрал наиболее приемлемое предложение и тут же высказал его Илье:
— Мы сделаем, что ты просишь. При одном условии.
— Как же без них. Я всё ждал, когда ты начнешь их ставить.
— Это деловой разговор, — напомнил Рустам. — Ты покупаешь одни услуги, продаешь другие. Нам нужно твое участие в некоторых делах.
— А если нет?
— Не будет помощи, — совершенно нейтрально сказал Рустам, будто только что не рассматривал на снимках пустынных пейзажей и умирающих людей.
— Договорились, — вдруг сказал Илья, и Рустам изумился, широко раскрыв узкие глаза и нелепо моргая. — Нам ничего от вас не надо. Мы купим услуги. У тех, кто их продаст. Правительство потеряет на этом больше, чем мы.
Илья встал, прощаясь.
— Для себя лично ничего не желаешь? — напоследок спросил Рустам.
— Вот это всё было для меня. И для людей. Думаешь, мне нужно что-нибудь особенное? Хотя да. Почетный знак на шею: «Спасителю человечества» усыпанный бриллиантами меня вполне устроит, — Илья хихикнул. Он откровенно издевался.
Но Рустам не поддался на провокацию. Должность не позволяла. Привстал, величественно наклонил голову и разомкнул кодовый замок на двери.
То, что председатель ничего не дал — значило мало. Запрос на восстановление биосферы и хозяйственных ресурсов Илья отправил еще перед поездкой. А в Содружестве любая планета могла рассчитывать на безвозмездную помощь, если аккуратно выплачивала соответствующий налог. Бороться с собственной системой судопроизводства Рустам не мог. Штраф за невыполнение обязательств составлял двукратную величину спорной суммы. Единственный способ ничего не дать — признать независимость Фейна и выгнать его из Содружества. Впрочем, мизерность теряемой суммы говорила о том, что лучше заплатить мало, чем потерять много. А лицо? Политик не заметит плевка в глаза, если ему это выгодно.
После обязательного визита к председателю Совета Илья намеревался отправиться в страховые организации. Это прошло без проблем. С ним учтиво разговаривали, всё подтверждали, ни в чем не отказывали — что полагалось по договору. Но время начала выплат отодвигалось и отодвигалось по мере уточнения каждого пункта договора. Илья аж взмок, пробиваясь сквозь юридические хитросплетения.
На Петерсит надо было послать специалиста, но на Фейне такого не отыскалось, а нанимать со стороны Илья не хотел: лекарство могло оказаться страшнее болезни. Конечно, в дороге он кое-что почитал, вник в общую суть, но на практике этого оказалось безумно мало. Впору идти в университет и учиться там пять лет. Жаль, что для Фейна нет ни одного года. Если помощь незамедлительно не придет, они могут потерять и остатки биосферы, и разумных, да и саму планету.
Конечно, можно было продать хлан — сборщики уже работали вовсю. Но кто его купит? И когда? Он — правительственный ресурс, и частные фирмы вряд ли станут связываться со скользкими делами в обход властей. Криминальные структуры? Эти — да. Возможно, выйти на них не так и сложно. Не хочется.
Каждый раз, начиная разговор с очередным чиновником, Илья чувствовал с его стороны некое внимание. Нездоровый интерес, как к калеке или к человеку, которого собираются казнить эффектным способом. Потом это чувство проходило, но первый вопрос, который неизменно задавали: «Как ваше здоровье?» действовал подобно кнуту погонщика. Илья злился, нервничал, отвечал невпопад и долго думал над каждым вопросом. И все, в конце разговора, прежде чем пожелать счастья дорогому клиенту, спрашивали о его дальнейших планах.
Тут уж Илью вконец достало. Он повесил на груди табличку, в которой написал владельцем какого количества хлана он является.
Дела пошли быстрее. Через несколько дней Илья, как представитель человеческой общности планеты Фейн, стал хранителем пачки документов, подтверждающих право планеты на помощь. Право заключалось в выборе — какую именно помощь принять. Либо в виде услуг, либо в виде материалов, либо смешанную — на оговоренную в договоре сумму. Деньги на руки не выдавались принципиально. Считалось, что люди в стрессовом состоянии не смогут ими распорядиться с нужным эффектом. Поэтому, кроме собственно помощи, на планету присылалась комиссия от страхового общества, следившая за пожеланиями пострадавших и распределяющая средства.
