Нил Эшер - Звездный рубеж
Скеллор открыл ангар, из которого на Масаде запускал челнок с пилотом-раптором, и устремился вслед за "Лириком-П".
"Вот и все, агент. Ты в моих руках".
Вдруг где-то внутри его раздался зловещий хохот – не его собственный.
– Ты мертва, – обратился он к той, что смеялась.
– Ты сам меня сотворил, – ответил голос Афран. Скеллор пробовал определить, откуда он исходит, и уничтожить его источник, но тот оставался неуловим среди созданных им громоздких разветвлений. – А ты еще не видишь?
– Не вижу чего? – спросил он, надеясь все же обнаружить место, откуда доносился голос.
– Это свет, Скеллор. Свет.
Стоя под синей тенью своей излюбленной цианиды, Дрейден глубоко затянулся сигаретой, чей огонек отражался в хромированной поверхности модуля. Он выдохнул дым на желтые завитки внутри раскрывшегося стручка растения. Похожие на червей завитки немедленно сократились, а через некоторое время постепенно выправились снова.
Только здесь Дрейден мог позволить себе расслабиться. Или он обманывал себя, допуская, что вообще в состоянии расслабляться? С детских лет его сравнивали с "натянутой струной", он всегда был полон безумных стремлений и ползучих страхов, они заставляли его идти от успеха к успеху. Дрейден знал, что иные из его опасений не имели под собой почвы. Хорошо, что он сам понимал это, поскольку Лоне и Альвор никогда не стали бы указывать на недостатки хозяина. Первый – потому, что не интересовался психическим здоровьем Дрейдена и ничьим вообще, а второй всегда держался в стороне, исподтишка пытаясь манипулировать боссом, не упуская любой возможности поднять свой статус.
На земле полоской растеклось похожее на плоского червя желе. Его слегка волнистая поверхность отражала свет ламп апартаментов. Справа висела уже полностью раскрывшаяся семенная коробочка плазодерма, и желе на земле представляло собой остатки спороносов дерева. Дрейден бросил окурок в раскрытую коробочку, тот упал на влажное дно и зашипел. Владыка империи остался доволен своей меткостью, еще не зная, что в следующие секунды его мир прекратит свое существование.
В его модуле не был предусмотрен особый сигнал тревоги, поскольку он хотел, чтобы любое известие такой срочности поступало без лишней задержки. Сигнал, обычно представлявший собой легкое гудение, вдруг ударил в голове Дрейдена с такой мощью, что он невольно шагнул вперед и споткнулся об омертвевшие концы листьев цианиды.
– Общая боевая тревога… закрыть все люки и ворота… конец связи… – барабанил Альвор по модульным каналам, сам в этот момент будто наполовину превратившийся в машину.
Лоне молчал и разбирался с заранее предусмотренными на случай внешнего нападения субпрограммами. Виртуальные панели Дрейдена замигали, а потом зажглись все плоские и голографические дисплеи. К нему стекалась подробная информация об автоматическом переходе на осадное положение из всех уголков обширной империи. Но его внимание прежде всего привлек небольшой экран. Без прикосновения к консоли управления Дрейден вывел на него увеличенное изображение огромного крейсера Правительства, зависшего над "Элизиумом".
– Погоня за "Лириком-П". Сообщение Джона Стэнтона.
Альвор мог бы и не говорить об этом боссу – тот уже был в курсе происходящего.
– Дрейден, вы должны прикрыть меня. Он не на шутку зол из-за тех дронов, – заявило голографическое изображение контрабандиста.
У Дрейдена все сжалось внутри. Первое, что ему бросилось в глаза, – это испуганный вид Стэнтона.
– А что с дронами? – спросил он.
– Код сигнала поврежден. Код сигнала поврежден. Дрейден сжал кулаки, чтобы унять дрожь. Тем временем вместо Стэнтона появился другой.
– Доннегал Дрейден, – произнес ненавистный голографический портрет, – это Ян Кормак из Службы безопасности Земли. Даю вам тридцать секунд на передачу всех ваших контрольных кодов на крейсер Правительства. Если вы не подчинитесь, я буду вынужден открыть огонь.
Что-то тут было не так, но Дрейден никак не мог сообразить, что именно. А времени на раздумье не было.
– Вам известно, каков будет мой ответ, – сказал он, сам поражаясь своей дерзости. Впрочем, другой вариант просто не пришел ему в голову. – Я уже предупреждал вас, когда вы появлялись здесь.
– Неужели вы верите, что ваши жалкие зеркала успеют нанести ущерб броне крейсера Правительства прежде, чем они будут выведены из строя? – Кормак явно был в бешенстве. – Вы и в самом деле думаете, что Правительство допустит, чтобы вы снабжали террористов высокотехнологичными боевыми дронами?
– Но я…
Связь оборвалась, но взгляд Дрейдена оставался неподвижен.
– Он же не настолько глуп.
Дрейден был согласен с предположением Альвора: агенту ЦСБЗ Кормаку не терпится убедиться в том, что зеркала могут разогреть любой объект до температуры поверхности Солнца. Видимо, он хочет погибнуть вместе с этим огромным кораблем – иначе наверняка бы дал Дрейдену возможность высказать свои аргументы.
Дрейден уже делал необходимые распоряжения. Перед ним возник макет "Элизиума", и уже получившие команды зеркала были отмечены на нем мерцавшими ореолами. Пальцы пробегали по клавишам, вводя все новые команды, и на объемной модели высвечивались линии будущих траекторий отраженных лучей. Он углубился в машинные коды, ощущая себя в своих владениях, будто рыба в воде. Пусть все изображения на панелях и экранах вокруг него были иллюзорны, как и чувственные образы, но он действительно осознавал, как приходили в движение гидравлические механизмы и включались маневровые двигатели, как поворачивались в пространстве, подчиняясь его приказам, исполинские зеркала. Подсознательно он отметил, что в фокус случайно попал какой-то корабль-тягач и через мгновение превратился в огненную точку. Наконец лучи сошлись на объекте, уже прекрасно различимом сквозь стеклянный купол над головой.
"Бритва Оккама" ослепительно сияла в солнечном свете над "Элизиумом", будто волшебный драгоценный камень. Вдруг сбоку Дрейден увидел голограмму человека с налитыми кровью глазами – мужчина средних лет, чьи черты были страшно искажены и опутаны органическими и механическими придатками.
– Попытка взлома! Попытка взлома]
Предупреждение опять оказалось запоздалым – Дрейден уже боролся с вирусной атакой на программы управления системой зеркал. Человек-голограмма кричал, температура внутри крейсера росла, пространство вокруг фигуры залилось светом, а затем заполнилось дымом. "Бритва Оккама" плыла в космосе, поверхность крейсера охватило пламя. Потом корабль перевернулся, подставив под яркие лучи еще не поврежденный ими бок. Дрейден ощутил мощный встречный поток энергии. В задумчивости он переключил один из экранов, чтобы получить вид "Элизиума". Множество обломков, выгоревшие и еще горящие жилые блоки, почерневшие купола с растительностью, человеческие тела… и лучи – испепеляющие и смертоносные.
