Юрий Блинов - Дверь в детство (СИ)
Егор еще раз мотнул головой, пытаясь привести свои разбегающиеся мысли в порядок.
«И, если всё обстояло так, то как же тогда быть с правом свободного выбора? Ведь если разум Вселенной таким образом поддерживает очаг земной цивилизации, то в каких тогда рамках определено такое право для каждой отдельной личности, и определено ли оно вообще?»
В душе Егора вдруг что-то всколыхнулось. «Нет, — думал он, прорабатывая в своей голове все возможные варианты действий. — Пока мы тут сидим, и обреченно ждем своей незавидной участи, то только тратим время зря! Чего нам сейчас точно нельзя делать, так это сдаваться! Ведь сколько раз уже было, что моя судьба висела на волосок от гибели. Сколько раз случалось, что всё зашло, казалось бы, в самый беспросветный тупик, из которого было совершенно не видно никакого выхода. Однако каждый раз, как только я готов был опустить руки, мне на помощь неизменно приходило неожиданное решение. Словно кто-то разумный и великодушный не оставлял меня, протягивая невидимую, но крепкую и надёжную руку помощи. Неужели же сейчас, когда мы с Ключницей почти совершили задуманное, этот «кто-то» (или, может быть эти, если их много) позволит нашим грандиозным планам не осуществиться?»
— Скажите, — вдруг спросил он. — А что стало с той… циклической аномалией? Она все еще у моего друга?
— Да, — невесело ответила Ключница. — Но какое это теперь имеет значение. Как говорят ваши продвинутые программисты: «Ни один, даже самый стойкий и зловредный вирус еще пока не пережил форматирования диска». Отсюда следует, что в тот момент, когда вся хронологическая цепочка обнулится, точнее, её объем заново заполнится матрицей исходной земной истории, не искаженной всевозможными нарушениями времени и пространства, вместе с этим произойдёт автоматическое исчезновение и той циклической аномалии.
При этих словах Ключница еще раз невесело вздохнула, а потом добавила к уже сказанному.
— И можно было бы не переживать, если бы после обнуления, при повторном заполнении хронологического рукава, исправленная историческая линия в точности копировала свою предыдущую версию. Но так уж устроено во всей этой процедуре, что этому не бывать. Во время данной операции задействуется, так называемый, хорошо известный тебе, эффект рандома, когда порядок одних и тех же цифр после их перемешивания выстраивается хаотично. То же самое в данном случае происходит и с отдельно взятыми личностями. То есть, если в целом после форматирования хронологии вся история Земли протекает строго так же, как это было раньше, то судьбы отдельных людей в ней – словно те самые цифры – никогда не остаются на своих прежних местах. После процедуры обнуления земной истории ты уже не будешь Егором Карасёвым, и у тебя не будет твоих любимых жены и дочери, и работать ты будешь уже в другом месте, а не на том самом заводе, которому ты отдал почти двадцать лет своей сознательной жизни. Всё в новом мире станет абсолютно иным.
Ключница отчего-то слабо улыбнулась, а Егор не в силах был ничего сказать. Помолчав еще, она дополнила свои вышесказанные слова:
— Но только знать об этом уже не будешь ни ты сам, ни кто-либо из людей на всей планете. В определенный миг, который, думаю, должен произойти очень скоро, ты просто сделаешься стандартной человеческой единицей, живущей по своим правилам, имеющей свою память о прошлом, которую на полном серьезе будешь считать своей. Также ты станешь иметь заранее предопределенные перспективы на будущее, которые знать тебе до поры до времени будет не дано. И даже я, мой друг, скоро окажусь в той же лодке, что и ты. Правда тогда я, возможно, по-прежнему буду среди тех, кому будут известны твое прошлое, настоящее и будущее. И тогда я просто стану дрейфовать параллельным с тобою курсом по бесконечному морю бытия, не помня ни себя прежнюю, ни славного, наивного парня по имени Егор Карасёв, ни вообще ничего из теперешней жизни…
— Постойте, сколько у нас есть времени, — Егор вдруг обрёл твердость в голосе. Ему совсем не понравился обреченный тон речи Ключницы. Такого подавленного настроения он никогда не замечал за ней даже в те тяжелые минуты, когда они с ней оказывались в самых трудных переделках.
— Времени для чего? О чём ты спрашиваешь?
— Дело в том, что я не зря спросил у вас про ту аномалию, — воодушевленно заговорил вдруг Егор. — Если она все еще внутри Вовки, у меня есть план, как сделать так, чтобы она, наконец, окончательно исчезла. Таким образом, мы попробуем успеть сделать так, чтобы не позволить им там, — Егор указал куда-то неопределённо вверх – запустить процесс форматирования земной хронологической цепи. Когда аномалию удастся победить, я смогу вернуться к своей семье, для которой я останусь прежним, родным отцом и любимым мужем. И пускай я даже не буду помнить о том, что со мной происходило, я все же буду самим собой, а не каким-то совершенно другим человеком, живущим где-нибудь в другой стране или вообще на каких-нибудь Богом забытых островах Тихого океана. Мне совсем не страшно пойти на то, что я только что задумал.
— Хм, победить аномалию? И что же ты хочешь сделать?
— Вы могли бы забросить меня в пятое июня 1991-го года?
В ответ женщина глухо и почти по-стариковски рассмеялась.
— Это исключено, тебя моментально выследят, так как повсюду во времени и в пространстве расставлены невидимые энергетические сети. Плотность их настолько велика, что у тебя не будет в запасе даже одной минуты до того момента, когда ты будешь в них пойман, словно муха в паутину.
— Но вот мы здесь, и нас никто еще не обнаружил… — взмолился Егор.
— Это все крайне ненадолго, — Ключница, похоже, была неумолима. — Поверь, очень скоро агенты спецслужб или сами появятся здесь, либо просто запустят процесс форматирования хронологического пространства без нас.
Егор подскочил со своего места и заходил по комнате.
— Мне срочно нужно туда, потому что я, кажется, придумал, что можно сделать!
— Что ж, — горько усмехнулась Ключница. — Люблю интересные истории. Пока мы здесь, и до тех пор ничего не случилось, можешь попробовать рассказать мне о нем.
Егор принялся излагать свою идею. Он несколько раз сбивался, и путался в терминологии, но вскоре донес свои основные мысли до собеседницы.
Несколько долгих секунд Ключница молчала, переваривая только что услышанное. Брови ее при этом всё время двигались вверх и вниз, словно женщина усиленно о чём-то размышляла.
— Ты знаешь, а ведь в этом мог бы быть определенный смысл, — пробормотала она вдруг, откидываясь в кресле. — И если бы не расставленные повсюду ловушки, то… Стоп!
