Роман Злотников - Пришельцы. Земля завоеванная (сборник)
– Сказать по правде, папочка, – шепнула в ответ Сашенька, – они тебе как раз поэтому такую должность и предлагают. Но ты все равно соглашайся, иначе он тебя аннигилирует. Даже если в инопланетян не веришь, все равно говори, что согласен. Будешь как бы на маскараде прокуратором.
– А мне белый плащ с кровавым подбоем дадут? – обидевшись на дочку, обратился к медузе Брок. – Иначе, знаете ли, как все поймут, что я прокуратор?
– О вашем назначении на должность будет объявлено всему населению города. По телевидению, глобальной сети, другим средствам массовой информации. Но если вам непременно нужен белый плащ, будет и он.
– А банкет? – сглотнул сыщик, у которого вновь громко заурчало в желудке.
– Банкет не предусмотрен.
– Это как же так? – взметнулся Брок. – Как же, позвольте спросить, без банкета? Это, знаете ли, совсем не по-людски получается. Без банкета у нас, как говорится, и собака не гавкнет. А тут, ну-ка, прокуратор!
– Вам не придется гавкать. Во всяком случае, часто. Тем более, собаки – не люди, им не надо по-людски. Нам тоже.
– Э нет, батенька! – завелся сыщик. – Так у нас дела не делаются. Не будет банкета – не будет прокуратора. Можете меня хоть сейчас аннигилировать.
– Папа, папа, что ты делаешь?! – встревоженно зашептала Сашенька. – Зачем тебе сдался этот банкет? Он ведь тебя точно того…
– Тихо… – в самое ухо дочери, почти беззвучно, сказал Брок. – У меня идея.
– Что у вас за идея? – спросила медуза. – Мой слух совершенен, можете не шептаться.
– Хорошо, – будто решившись на что-то, выдохнул сыщик. – Значит, вы против банкета?
– Категорически.
– А компромисс?
– Озвучьте ваш вариант, – помолчав пару секунд, выдала медуза.
– Банкета в его, так сказать, широком смысле не будет, – мотнул головой Брок. – Но я предлагаю устроить небольшой скромный обед на три персоны. Прямо сейчас. Сбрызнем, как говорится, нашу сделку.
– Папа, я не взяла спиртного, – смутилась Сашенька.
– Ничего, – подмигнул сыщик. – Борщиком сбрызнем. Борщиком даже лучше. – Он с вопросительным прищуром глянул на медузу: – Как вы на это смотрите, уважаемый Подтираю?
– Тру, – поправила медуза. – Плохо смотрю. Обед с нарушительницей невозможен.
– Ладно, – выставил ладонь Брок. – А только мы с вами? Нарушительница же в счет наказания будет заниматься раздачей блюд и мытьем посуды.
– Я рассчитывал наказать ее более существенно, – с ноткой сомнения сказала медуза. – А именно – отрезать уши, поскольку она не умеет ими слушать приказы.
– Уши?.. – криво усмехнулся сыщик. – Да для нее это – тьфу! Все равно под волосами не видно. А вот раздача пищи и особенно мытье посуды для этого милейшего создания, уверяю вас, настоящая пытка.
– Папа! Ну зачем ты на меня наговариваешь? – вспыхнула Сашенька.
– Ага! – возликовал Брок. – Вы видели, видели, как она покраснела? Я попал в точку.
– Ну, коли так… – совсем по-человечески замялась медуза и махнула щупальцем: – А давайте! Убьем, как у вас говорят, сразу двух зайцев: исполним ваш дурацкий ритуал и накажем нарушительницу.
– Трех зайцев, – поднял почему-то все пять пальцев сыщик. – Еще и вас борщиком накормим.
– Папа, борщика мало, – пробормотала Саша. – Только для тебя. Я же не знала про банкет.
– Ничего, мне для такого гостя ничего не жалко, – стукнул себя в грудь Брок. – Я, так сказать, и котлетками перекантуюсь.
Сашенька пожала плечами, развязала свою убогую котомку и принялась доставать из нее замотанные в полотенца кастрюльки, нарезанный хлеб, посуду, приборы…
– Итак, – произнес Брок, шумно глотая слюну над тарелкой с котлетами, обрамленными желтой горкой пюре. – По нашей, так сказать, давней традиции, необходимо сказать тост. Но я, извиняюсь, так сильно хочу кушать, что ограничусь лишь культовым изречением: «Поехали!»
Сыщик даже не стал закрывать рот, сразу закинул туда рукой – не до церемоний, пока ее вилкой подцепишь! – целую котлету и, даже не жуя, проглотил. Следом за первой полетели вторая и третья, и лишь затем Брок вооружился вилкой, чтобы сгребать пюре. Удобнее было бы ложкой, но та лежала возле тарелки с борщиком.
– Что же вы не кушаете, мистер… миссис… мисс… – начала перебирать, не зная, что лучше подходит бесполому гостю, Сашенька. Затем все же нашлась: – Наместник Тру, отведайте борщик. Сама варила.
– Фо форфику офа у фас фасфефица, – активно закивал сыщик. – Фмелее, Фру!
– Он владеет древним наречием? – изумилась покачивающаяся возле стола медуза. – Среди тех, на которых говорят современные земляне, такого языка нет, мы изучили все!
– Нет, – хмыкнула Саша, – папа просто не владеет правилами хорошего тона и часто говорит с набитым ртом.
– Что же он, в таком случае, сказал?
– Он похвалил меня и подбодрил вас, ваше превосходительство. Вы и правда кушайте, стынет же борщик, а мне его тут греть не на чем.
Медуза покачалась еще с полминуты, а затем, так и проигнорировав ложку, выдвинула откуда-то из-под зеленого «зонтика» прозрачную длинную трубку и одним махом всосала в себя борщик.
Брок замер с открытым ртом и вилкой с пюре, застывшей на полдороги к нему. Он явно чего-то ждал. И определенно дождался. Медуза стала медленно менять зеленый окрас на синий. При этом она заметно раздувалась, в итоге превратившись в огромный шар со смешными щупальцами-висюльками посередине.
– Саша, отойди к своему столу и быстро лезь под него, – сказал сыщик дочери.
Сам он шустренько доскреб со дна тарелки пюре, облизал вилку и юркнул под свое рабочее место.
– Зачем мы это сделали, папа? – донесся до его слуха приглушенный Сашенькин голос.
– Ну, папа же у тебя идиот, – не удержался Брок. – Зачем, так сказать, удивляться идиотским поступкам?
И тут грохнуло. Казалось, подпрыгнуло само здание, но, скорее всего, это была только мебель. Запахло борщом и почему-то креветками. Сыщик выбрался из-под стола. Офис было не узнать – его словно покрасили пьяные маляры в зеленый с бордовыми разводами цвет. Причем, покрасили все, включая стекла на окнах, мебель, компьютеры и папки с бумагами на столах.
– Ого! – услышал Брок возглас дочери. – А миленько получилось. Живо и весело. Если бы не вонь, можно было бы так и оставить.
– Я ведь как рассуждал, – сидя за кухонным столом, жадно поглощал сыщик сваренный уже супругой борщ. – Если это переодетый человек, то от Сашиного борщика ему определенно станет худо…
– Папа!.. – возмущенно мотнула светлой челкой Сашенька.
– А что «папа»? Я всего лишь, как говорится, констатирую факт. Надеюсь, ты не забыла, как угощала своим борщиком одного нашего клиента, которого потом увезла «Скорая»?
