Эдгар Берроуз - Принцесса Марса. Боги Марса. Владыка Марса (сборник)
– Дотар Соджат, – ответил я, припомнив, как много лет назад мне присвоили имена первых двух убитых мною воинов, что было в обычае Тарка.
– Ты могучий воин, Дотар Соджат, – сказал он, – и, когда этот день закончится, я еще раз поговорю с тобой в большом зале приемов.
Но тут на нас опять хлынули враги, и мы оказались разделенными, однако моя главная цель уже была достигнута, и я с новыми силами и радостью в душе ринулся на зеленых марсиан, отгоняя их обратно ко дну далекого мертвого моря.
И лишь по завершении битвы я узнал, ради чего красный отряд отправился в путь в этот день. Кулан Тит ожидал визита некоего могучего джеддака с севера – единственного союзника Каола – и пожелал встретить его на расстоянии целого дня пути от столицы.
Но теперь марш навстречу желанному гостю был отложен, и отряд намеревался снова выйти из Каола следующим утром. Мне не пришлось предстать перед Куланом Титом сразу после сражения, но он прислал за мной офицера, чтобы тот проводил меня в удобное жилище в той части дворца, что предназначалась для офицеров дворцовой стражи.
И там, вместе с Вулой, я прекрасно устроился на ночь и проснулся весьма освеженным после огромного напряжения последних дней. Вула накануне дрался рядом со мной. Его инстинктам и подготовке можно было доверять; издавна множество марсианских боевых псов жило при диких зеленых ордах на дне мертвых морей.
Конечно, ни один из нас не вышел из битвы совершенно невредимым, но изумительные, волшебные целебные мази Барсума за ночь привели нас в полный порядок.
Я позавтракал с несколькими офицерами Каола и нашел их такими же любезными и восхитительными хозяевами, как и вельмож Гелиума, прославленных и своими прекрасными манерами, и блестящим образованием. Завтрак не успел закончиться, как за мной явился посланный от Кулана Тита.
Когда я вошел в зал, джеддак встал и, спустившись с тронного возвышения, шагнул мне навстречу. Подобный пиетет к гостям, очевидно, был здесь редкостью.
– Каор, Дотар Соджат! – приветствовал он меня. – Я уже распорядился, чтобы народ Каола поблагодарил тебя. Если бы не твой героизм, не твоя отчаянная попытка предупредить нас о засаде, мы наверняка угодили бы прямиком в отлично подготовленную ловушку. Расскажи мне о себе… откуда ты, из каких краев и что за дело привело тебя ко двору Кулана Тита.
– Я из Хастора, – ответил я (у меня и в самом деле был небольшой дворец в этом южном городе на границе Гелиума). – А в землях Каола я очутился скорее по случайности, потому что мой челнок сломался на краю твоего огромного леса. Я искал вход в столицу и заметил в зарослях зеленых воинов, что поджидали твой отряд.
Если Кулану Титу и было любопытно, какое дело могло привести меня на край его владений, пусть даже на воздушном судне, у него хватило ума не требовать от меня дальнейших объяснений, которые я едва ли сумел бы ему дать.
Во время приема у джеддака в зал следом за мной вошли какие-то люди. Я не видел их лиц. Но вот Кулан Тит шагнул вперед, чтобы приветствовать и их тоже, и велел мне идти с ним.
Когда я повернулся, мне трудно было взять себя в руки и не выдать своих чувств, потому что перед Куланом Титом, слушая его хвалебную речь обо мне, стояли мои злейшие враги Матаи Шанг и Турид.
– Святой геккадор священных фернов, – говорил джеддак, – дай свое благословение Дотару Соджату, доблестному воину из далекого Хастора, чей изумительный героизм и волшебная сила не далее как вчера спасли Каол.
Матаи Шанг сделал шаг вперед и положил ладонь мне на плечо. Его лицо не выразило удивления, он явно меня не узнал, значит моя маскировка была удачной.
Он благожелательно заговорил со мной и представил Туриду. Черный датор также поддался обману. Потом Кулан Тит принялся подробно описывать, к немалому моему веселью, мои подвиги на поле сражения.
К сожалению, самое сильное впечатление на него произвело одно из моих искусств, и он снова и снова пересказывал, как я высоко подпрыгивал и на лету срубал головы врагов длинным мечом.
Мне кажется, глаза Турида слегка расширились во время этого восторженного рассказа, и несколько раз я замечал, как он пристально, слегка прищурившись, всматривается в мое лицо. Неужели он что-то заподозрил? А потом Кулан Тит заговорил о свирепом калоте, что сражался рядом со мной, и во взгляде Матаи Шанга тоже вспыхнуло недоверие… или мне это просто показалось?
К концу аудиенции Кулан Тит заявил, что он желает взять меня с собой на встречу с его царственным гостем, и, когда я уходил с вызванным офицером, чтобы мне подобрали кожаные перевязи и скакуна, Матаи Шанг и Турид как будто искренне выразили свою радость по поводу нашего знакомства. Я покинул зал со вздохом облегчения, убежденный, что на самом деле мои враги ничего не заподозрили. Мне это просто померещилось из-за тайного страха разоблачения.
Получасом позже я уже выехал из городских ворот вместе с отрядом, сопровождавшим Кулана Тита на встречу с его другом и союзником. Но хотя я был предельно внимателен и на аудиенции у джеддака, и на прогулке по коридорам дворца, признаков присутствия Деи Торис или Тувии из Птарта приметить не удалось. В том, что женщины находились в огромном дворцовом здании, я был уверен. Чтобы приложить все усилия к их поиску, следовало избавиться от общества Кулана Тита.
Ближе к полудню мы наконец увидели огромный караван, идущий навстречу.
Джеддака, что ехал в гости, сопровождала великолепная свита; она растянулась по широкому белому тракту Каола на несколько миль. В авангарде двигались верховые, сверкая драгоценными камнями и металлами, кожа их перевязей блестела на солнце. А следом тянулись тысячи прекрасных карет, влекомых гигантскими зитидарами.
Эти невысокие вместительные повозки катились по две в ряд. По обе стороны от них скакали вооруженные телохранители, поскольку в каретах ехали женщины и дети придворных. На спине каждого чудовищного зитидара сидел юноша-погонщик, и вся эта картина напомнила мне первые мои дни на Барсуме, теперь уже ушедшие в прошлое на двадцать два земных года, – именно тогда передо мной впервые предстало изумительное зрелище каравана зеленых таркиан.
До этого дня я ни разу не видел, чтобы зитидары использовались краснокожими марсианами. Эти звери были огромными, как мастодонты, они возвышались даже над могучими зелеными людьми и их фоатами, ну а рядом с невысокими красными барсумианами и их некрупными скакунами любой зитидар казался Гулливером в Стране лилипутов.
Зитидары также блистали великолепной упряжью, на них были яркие шелковые седла, расшитые невероятными узорами из нитей жемчуга, бриллиантов, рубинов, изумрудов и несметных безымянных драгоценных камней Марса, а над каждой из карет вздымались знамена, вымпелы и флажки, развевавшиеся на ветру.
