Галина Раздельная - Рождение богов
Никогда ранее ни им, ни нам не приходилось сталкиваться с кем-то подобным Илтим-Ти-Амтум, не приходилось узнавать о других вышестоящих обитателях миров, коих мы всегда считали выдуманными божествами.
– Подождите! – перебил Канцлера Энки. – Вы хотите сказать, что та девушка, та, которая назвалась нам именем Кали, – Божество?
На лице наёмника прорезалось недоверчивое выражение. Эрид же недовольно вздохнул, потеряв нить рассказа.
– И да, и нет, – не вспомнив прерванной мысли, раздражённо ответил он. – В ту пору, когда она явилась вам – вы видели лишь её земное воплощение – ничтожно малую частичку от истинного божества, которое, впрочем, неотрывно связано с самой Ти-Амтум – бессмертной сущностью, управляющей нашей Солнечной системой. Кали – вездесуща, но за последние тысячелетия её лишили власти, сделав слабой, и у Ти-Амтум осталось лишь это земное воплощение. С его помощью она и спасла вас…
Ответ ещё больше озадачил присутствующих. Энки и Энлиль, оба они вскользь были знакомы с основами древних религий, мифологией, божествами, которым поклонялись в первой и второй цивилизациях, но не воспринимали их всерьёз. Поверить же в то, что все эти истории и слухи имели под собой фундамент, а истинное предназначение Сеннаарского братства сокровищниц – служить Кали, показалась абсурдно.
Постепенно Канцлер пересказал парням всё, что ему было известно о самой Кали, её великом даре, истории создания ею илимов, разгоревшейся вражде с одним из вышестоящих обитателей Вселенных, нынешнем приходе Тёмного Кочевника в лице порабощённой им расы – адайцев, и о грядущем приходе, что тот, это было уже неизбежно, направится к их галактике, приведя за собой разрушительную сверхмассивную чёрную дыру…
– Кали – наша Илтим-Ти-Амтум – Божественная-Мать-Всего, – пояснял Эрид. – Другими словами, она – наш создатель, защитник. Наше божество, которому поклонялись в период расцвета религий, наше сознание, интеллект и гений, коему поклоняются сейчас, с расцветом технологий и наук.
Об её истинном существовании всегда знали немногие. Ещё меньше знают о ней сейчас. Те, кому была доверена эта тайна – практически все мертвы, убиты предателями, перешедшими на сторону врага. В списке их жертв и ваши родные. Им также был известен секрет сокровищницы и Ти-Амтум, но убили их не поэтому…
Эрид неловко замолчал, оборвав фразу. Внутренне он давно уже знал, что когда-нибудь ему придётся вести этот разговор, но всё равно не был к нему готов, надеясь избежать мучительных признаний.
Энлиль и Энки терпеливо ждали, пока один из них не догадался сам.
– Их убили из-за нас?
Канцлер дёрнулся, но ему оставалось только кивнуть.
– Да, – тихо согласился он. – Мишенью были вы.
Задумавшись, Канцлер вернулся к рассказу, но привычного возбуждения в его голосе уже не было, как не было и огонька в глазах парней.
– Одним из стремлений Илтим-Ти-Амтум всегда было и оставалось желание сделать нашу расу совершенной, – скомкано заговорил он, – приблизить её в процессе эволюции к уровню высших обитателей миров. Но, несмотря на все её усилия, раса хоть и развивалась интеллектуально, продолжала практически топтаться на месте миллионы лет, оставаясь примитивной формой жизни. И лишь в недавние тысячелетия среди нашего народа начали рождаться те, в ком проявлялись зачатки духовного развития, зачатки бессмертия, души и уникального разума. Этот потенциал скрыт и в вас, как был и в вашем погибшем товарище – Видаре.
Наёмники уныло переглянулись, заставляя Канцлера замолчать.
– Того Видара, которого вы знали, уже не вернуть, – догадавшись об их мыслях, через время вновь заговорил он. – Но ему удастся переродиться и, возможно, вы даже встретите его через несколько жизней.
– Приспешники Тёмного Кочевника практически уничтожили таких, как вы, – продолжил Канцлер. – Именно поэтому земное воплощение Ти-Амтум так стремилось уберечь хотя бы вас.
– Зачем? – тихо спросил Энлиль.
Эрид ненадолго задумался, подбирая слова.
– Ей нужна ваша помощь, – не найдя ничего лучшего, проговорил он. – Я же здесь, чтобы объяснить вам суть. Суть выбора. Вам ещё предстоит решать самим – Илтим даёт это право. Если ответом станет «Нет» – она не будет настаивать. Решившись же, – взволнованно переводя взгляды с Энлиля на Энки, едва слышно шептал он, – возможности отступить уже не будет.
– В чём выбор?
– В эволюции, – коротко ответил политик.
– Она ускорит ваше развитие, переиграет саму жизнь, – спешно заговорил Канцлер. – Вы перешагнёте через десятки своих перерождений и столкнётесь с чем-то, что совершенно выходит за привычные вам понятия. Этот процесс, процесс вашей эволюции будет искусственно нарушен, сокращён на множество жизней, и даже Илтим-Ти-Амтум до конца не знает, к чему вас это приведёт, и каковы будут последствия.
Канцлер слегка запнулся:
– Так не должно быть. Лишь ценой практически всей энергии своего солнца она сможет запустить данный процесс. Теперь вы понимаете, какая сила пройдёт через вас – энергия, эквивалентная её светилу. Никто не совершал чего-то схожего ранее, и Илтим-Кали настаивала, чтобы я упомянул главное. Возможно, вы не сумеете контролировать себя или же вовсе не переживёте последствий энергетической трансформации. Риск уничтожения очень велик.
Наёмники молчали, никак не отреагировав на последние слова политика, и как бы Эрид не надеялся, никто из них не спешил отказываться. Канцлер уже догадывался – этого не произойдёт.
Вздохнув, он глухо вернулся к рассказу.
– Илтим-Кали даёт вам право выбора, – повторил политик. – Остаться прежними или стать её опорой в грядущей войне.
Канцлер молча указал на лестницу, ведущую в открытую лоджию-террасу.
– Если решились, идите по одному, – ещё тише обычного проговорил Эрид. – Она вас ждёт…
Эпилог
…Предводителю наёмников вновь снился старый кошмар. Энлиль корчился в огненных мучениях, погружаясь в раскалённое пламя сновидения, переживая известную ему до мелочей кончину матери. Ужас, мучавший его столетиями, с завидным педантизмом прокручивал для командира кадр за кадром, повторяя затёртый до дыр сюжет, в коем Энлилю оставалось лишь безмолвно страдать, и всё так же безмолвно наблюдать за неизбежным.
Сценарий приближался к апогею – мать тащила его в обветшалый, уже начинавший загораться дом. Энлиль упирался, сжимал её руку, с силой сдавливая белые пальцы. Он знал, что не сможет ей помешать, никогда не мог…
