Сергей Калашников - Странный мир
— Нет его. Получил по башке на Аляске от аборигена, которому не понравилось то, что чужой мужик заговорил с его женой. В общем, погиб он по-человечески, исполняя собственное желание.
— Жаль деда.
— Зря ты это. Ему завидовать нужно. Накуролесил он так, что… собственно, и мне на жизнь жаловаться грех, не скучала. И тебе не скучать, — Вика, кажется, закругляет разговор, но Робину это не подходит.
— Так у вас там, в России сейчас Нат делами заправляет. С ним то всё в порядке?
— В полном. Дела он сдал твоей Натин, а сам готовится к индийскому походу. Мы до неё так и не добрались. До Индии, имею ввиду.
— Да фиг с ней, с Индией. Натин что, у вас теперь самая главная? — Робину начинает делаться дурно.
— Примерно так. Ну, надеюсь, вы с ней на пару не позволите всяким там разным сторонникам технического прогресса шарик наш снова загадить, — старушка явно хочет закруглить беседу и сделать ноги, что совсем не устраивает её собеседника.
— Ты сказала, что я всё знаю. Это про вашу экспансию?
— А она уже не наша. По грубым прикидкам, леса на юге от Великих Озёр вдоль рек и в зоне нормального увлажнения вы сведёте за полвека. Броситесь отнимать друг у друга сохранившиеся уголки первозданной природы и через сотню лет доведёте оружие до кондиций, что я помню еще по старой Земле. Вот тогда нам от вас не поздоровится. И вам от нас, мы ведь тоже небезобидны.
— И что нам делать, чтобы этого не произошло? — эта старушка — сплошные сюрпризы.
— Не плодиться, как кролики, и научиться довольствоваться печёной свёколкой, вместо салата «Мессина» с тремя сортами мяса. Ну, это я грубо сказала. Баланс нужен с природой. Не съедать больше, чем приросло.
— Так, бабуля, — Робин чувствует раздражение, — ты мне прописняк не вставляй, это мне ещё в детстве растолковали. Ты мне объясни, что для этого нужно делать именно мне.
— А вот это ты сам и придумаешь.
— Один? — сказал, и понял, что опять сморозил глупость. Неладно идёт разговор.
— Плантатор Вудс скоро приобретёт участок тут, за рекой. Хороший такой кусочек между Миссисипи, Уобашем и Огайо. Не прошел он в сенат, маловато связей у него оказалось и репутация какая-то… короткая. Но имя запомнилось, так что никто не удивится оттоку на его земли рабочих рук. В случае чего, накормить он сможет хоть бы и всю Америку.
Жаклин с твоей сестрицей открыли школу будущих скво. Называется «Курсы маленькой американки». Их выпускницы — твоя будущая армия. Среди них есть дочери влиятельных родителей.
Индейцы, которых сгоняют с хороших земель, находят дорогу на правобережье Миссисипи и попадают в медвежьи лапы Коульки. Он скорее сам их задушит, чем даст помереть от голода. Преподаватели выживания в сухой степи у него — чудо богатыри. Один горного льва так кулаком приласкал… бедное животное, когда отлежалось, было не на шутку огорчено бестактностью этого… педагога.
Все пять хибарок — медпунктов для рабов, что в Южном Штате, получили статус больниц для бедняков. Официальную вывеску, скромное содержание от мэрии, благотворительные пожертвования. А главное, нашлись люди из числа свободных, иногда и состоятельных граждан, которые просто работают сиделками или санитарами. Естественно, их профессиональный уровень растёт. На полных врачей, конечно, выучить их не удастся, но фельдшеров вы получите, не хуже тех, что выходят из ваших университетов.
Про северо-западные склоны Аппалачей и плато Камберленд ты знаешь. Через несколько лет выпускники тамошней школы, не все, конечно, но, думаю, многие, захотят вмешаться в то, что творится в Штатах. Вот тут-то и начнутся у тебя настоящие хлопоты. Чтобы дров не наломали.
Еще бригантинка «Звёздочка» бегает из Саванновки в ваши порты, расположенные по Святому Лаврентию и Онтарио. У матросов и солдат, что заглядывали к нам вместе с вами, немало друзей и родных, которые не прочь пожить там, где деньги никакого значения не имеют. Ты ведь понял, что сержант как раз и командовал тем десятком, что вас сопровождал в посольской миссии.
Старушка умолкла, и начала готовиться встать, прерывая беседу.
— И это всё, что вы успели за шесть лет? — Лейтенант откровенно озадачен.
— Робин! Нас в сорок раз меньше, чем вас. В принципе, ваши проблемы нас вообще не волнуют. Но сидеть и ждать прибытия из Америки Кортеса с автоматическим оружием и желанием основать рай земной среди девственной природы Европы мы не будем. В истории человечества эти ситуации повторялись бесчисленное количество раз с любыми вариациями, но всегда на одну и ту же тему — побеждает сильнейший.
Кстати, если бы мы оставили вас в покое, и прибытие американских колонизаторов в Европу состоялось, результат контакта нашей и вашей культур я бы сейчас предсказать не взялась. Наука не стоит на месте, а про то, что врагов не считают, а бьют, наши люди информированы. Но, кому это нужно?
— Получается, прибытие дипломатической миссии проковыряло для вас дырочку в наш мир. Вы даже детей использовали для проникновения в стан вероятного противника. И теперь бросаете их. — Робин опять несёт что-то не то.
— Так у нас учат плавать. И не надо, пожалуйста, ничего говорить про то, что это бессовестно. Ты ведь знаешь, что традиционные для людей реальные мотивации — амбиции, алчность, страх — мы отключаем у себя воспитанием. А воображаемые — жалость, совесть, сопереживание — работают у нас не по тем алгоритмам, что у нормальных людей. С точки зрения вашей церкви мы вообще не люди, а хищная стая, оберегающая свою территорию и потомство.
— Не дразнись, — к Робину вернулось самообладание. — Я уже и сам такой же. Просто у меня другая стая, и потомство, если оно будет, вырастет на сбережённой территории.
— Натин настроена решительно, так что потомство у тебя будет. И неоднократно, — ехидная такая старушенция.
— Жаль, что не все наши дети будут моими, и не все мои — нашими.
— У тебя устаревшие сведения. Математики подсчитали кое-что, в связи с изменившимися данными о количестве исходного генетического материала. «Перекрестное опыление» более не является необходимостью. Жена твоя оторвёт причинное место любому, кто попытается склонить её к взаимодействию в этой сфере, а к тебе ни одна уважающая себя женщина не подойдёт ни за чем, кроме как сказать тебе, насколько ты ей не нравишься, — эти старые люди на редкость бестактны. Но сейчас это помогает юноше окончательно вернуться к нормальному ходу мысли.
— Так, это, а пароли, явки, рычаги воздействия на сотрудников?
— Не, ну встречала я тупиц, но ты — редкий экземпляр. Про всех ведь знаешь. Разыщешь, если понадобится. Познакомишься. Если перестанешь лепить нелепицы, может, кто у тебя, когда и совета спросит. Или разрешения.
