Василий Бережной - Сенсация на Марсе (сборник)
— Было бы забавно, если бы не так страшно: человек срастается с машиной.
— Страх этот преувеличен. Человек всегда остается человеком.
— Будем надеяться.
Ужинать в кафе Анжела не захотела и пригласила к себе. Он, конечно, был очень рад и этого не скрывал. Перспектива интимной обстановки вызывала в нем пьянящее томление.
Анжелины родители жили в небольшой, скромно обставленной квартире на втором этаже. Стол накрыли на веранде, на которую заглядывали молодые клены, — при электрическом свете листва их казалась еще зеленее. «Космический сирота», как и следовало ожидать, оказался в центре внимания. Особенно предупредительна была Анжелина мать — еще не старая, разговорчивая, с добрым лицом. Отец, оператор автоматической подземной обувной фабрики, неторопливый в суждениях, сдержанный, был суховат. Но по тому, как он смотрел на Чамхаба, можно было заключить, что и он относится к космонавту уважительно и тепло.
Чамхабу приятно было в их обществе, но, честно говоря, когда ужин кончился, он был рад, что наконец остается наедине со своей суженой. Он любил Анжелу до самозабвения, и посидеть с ней рядом, взяв ее руку в свою, было для него истинным блаженством. Звучала нежная мелодия — да разве он слушал! Сидел как завороженный, забыв обо всем.
— Так что же ты решил? — напомнила Анжела.
— Завтра поженимся, — наставительно произнес Чамхаб. Так больше нельзя…
— Я не об этом, — засмеялась Анжела. — Электронного паука забыл?
— А… — Он словно очнулся от сна. — Паука? Как ты скажешь, так и сделаю.
Она нежно погладила его белокурую голову.
— Мне кажется, что это даже интересно.
— Может быть, и интересно. — Чамхаб виновато улыбнулся. Мозг человека — это своеобразный космос. Но я думаю… Я добьюсь… Мы еще туда полетим! Ну что ж, решено: завтра пойду. Только… только обещай мне, что сразу после этого мы поженимся… не откладывая. Хорошо?
— А как же, глупенький! — и Анжела игриво коснулась кончика его носа своим.
Он хотел ее поцеловать, но она успела отстраниться. И зарделась.
— Ой, что ты! Пожалуйста, не надо. Успокойся.
Чамхаб встал, прошелся по комнате, сунув руки в карманы брюк. Девушка испуганно смотрела на него и просила успокоиться.
— Разве можно быть спокойным рядом с тобой? — Ему захотелось схватить ее и поносить на руках.
— А сколько продолжается эта процедура? — спросила она, выходя на веранду.
— Какая? — вздрогнул Чамхаб. — А… не знаю.
Постояли немного на веранде, прислушиваясь к шелесту листвы.
— Ну хорошо, — нарушила молчание Анжела. — Я туда позвоню. И обязательно встречу, когда выйдешь.
Неожиданно обхватив ее голову ладонями, он поцеловал ее в губы.
После гипнотического сеанса Чамхабу надели на голову действительно похожий на паука мнемоскоп. Полулежа в специально приспособленной кровати, космонавт снова переживал все последнее путешествие. Память разворачивала перед ним удивительно четкие картины — все было как наяву. Хотя и не совсем: разные пережитые сцены и ситуации появлялись одновременно. В короткое мгновенье проходили ярко освещенные события целого дня, а то и целого месяца — в зависимости от того, какова была насыщенность фактами. Полет «Энея» длился почти десять лет, а электронный паук снимал отпечатки памяти всего за несколько часов. Правда, мнемоскоп старательно просеивал полученную информацию, и на магнитную катушку оседало только самое существенное.
Чамхаб, естественно, всего этого не ощущал. Как только аппарат был включен, он сразу же осознал себя на космическом корабле. Сидел за пультом управления и не отрываясь смотрел на матовый экран.
Далекое чужое солнце уже демонстрировало свой диск. В его лучах можно было заметить отдельные пылинки — семья планет. С каждым днем и солнце, и планеты увеличиваются, растут.
Астрофизик Ив показывает фотографии системы, сделанные через разные фильтры, сообщает параметры, дает характеристики:
— Звезда — полторы солнечных массы, четырнадцать планет, размеры их подлежат закономерности, открытой у нас. Орбиты почти не отклоняются от плоскости эклиптики.
— Астероиды? Кометы?
— Не установлено, — отвечает Ив.
Бортинженер Фамен улыбается:
— Стало быть, не было запроектировано.
Чамхаб просит его сесть к компьютеру и составить режим торможения.
На четвертой планете (1,3 массы Земли) спектографы зафиксировали хлорофилл, линии которого отсутствуют в спектрах остальных планет.
— Кажется, там имеется большое количество зеленой массы, — говорит Ив.
Чамхаб в восторге.
То есть объем планет до седьмой возрастает, а затем уменьшается.
— Зеленая масса? Да ведь это леса и луга! Давайте так и назовем планету: Зеленая!
Ив и Фамен согласились. Решено выйти на минимальную орбиту вокруг Зеленой, чтобы изучить ее детальнее.
Снова перегрузка, Чамхабу кажется, что весь он налит свинцом, трудно пошевелить даже пальцем. Исчезло. И то же самое тело стало легким как пушинка.
Непрерывные, упорные наблюдения, накопление и анализ материала. Да, Зеленая имеет биосферу! Богатейшую! Густые леса, бескрайние луга. Если бы здесь были еще горы, моря и океаны, Зеленая отличалась бы от Земли только размерами. Но ни одного, даже самого малого, водного бассейна здесь нет. Цельный всепланетный материк, окутанный зеленым одеялом даже на полюсах. Вероятно, всю влагу удерживают в себе растения.
— Если здесь не было первичного океана… — с сожалением произнес Ив.
— Так что? — спросил Чамхаб. — Не могли появиться и мыслящие существа?
— Вот именно. О них не может быть и речи, и вряд ли мы встретим здесь и животных. Во всяком случае, наблюдения не дают для этого никаких оснований.
— Об этом еще рано говорить, — возразил Чамхаб.
— Но ведь не замечено ни одного стада, ни одного табуна.
— Это еще ничего не доказывает. Днем они могут прятаться в лесах, а пастись ночью, — откуда мы знаем?
— А следов цивилизации никаких, это уж точно, — заметил Фамен.
— И это преждевременный вывод, — не согласился Чамхаб. Давайте, друзья, повторим весь комплекс исследований.
И снова совещание у пульта.
— Ну вот, исследования проведены четырежды, — говорит Чамхаб. — И как вы знаете…
— Теперь и у тебя нет сомнений…
— Сомнения еще есть, но я считаю, что на орбите мы сделали все, что могли.
— Это так, — сказал Ив. — Биосфера Зеленой исследована во всех аспектах. Дальнейшее пребывание…
— Я тоже так думаю. Настало время осуществить следующий этап нашей экспедиции. Обсудим место посадки. Твое предложение. Ив?
