Александр Тюрин - Убойный сюжет
Этой заминкой и воспользовался голос, разнесшийся через громкоговорители по всему майдану:
— Товарищи, с вами говорит зам главы городской администрации Сердоболько. Сохраняйте разумность и высокую сознательность. Ситуация моими силами берется под контроль. Мэр города Беленков за преступное отсутствие без уважительных причин отстраняется мной от должности. Мое решение уже поддержано областной администрацией. Отныне в городе наступает порядок. Твердые цены. Бесплатная и полная эвакуация имущества… Вы же знаете меня, своего предгорисполкома Сердоболько. При мне хоть по талонам, но колбаса за два двадцать и водка за четыре двенадцать. А денег у вас столько было, что вы все хотели приобрести автомобиль или стиральную машину, отчего образовывались многогодичные очереди.
— Да-да, — поддержали люди на площади. Кто-то неподалеку от меня добавил: — Я лично стоял в очереди на стиральную машину три года, уже бы подошла, да тут избрали этого дерьмократа Беленкова.
И тут сквозь шум толпы, вспоминающей, как нежно вскармливало его своей грудью прежнее руководство, пробился новый звук. Я такой из тысяч других распознаю. Следом за звуком из-за крыш показался вертолет — и, разбухнув размерами, приземлился на дальнем конце площади, у бывшего здания совета нардепов, где нынче располагались офисы всяких фирм и кооперативов. Из вертолета выскочил человек с портфелем и помчался к зданию горадминистрации. Однако свободно двигаться ему не дали. На середине площади, около бронзовотелого Ильича, человека окружили граждане и стали трепать. Я как раз узнал этого торопыжку по залысинам — мэр Беленков. Сограждане дергали его за портфель и пиджак, пытаясь вывести из равновесия, бабки задорно плевались в него и подсекали палками, кто-то с огоньком пытался достать носком ботинка мэрскую задницу, какие-то крепкие женские руки шлепали по затылку Беленкова. Я понял, что еще немного и начнут бить не понарошку, а по-настоящему, а если упадет, то просто заколошматят насмерть ногами и разотрут туфлями. Вот уже заметно подалась вся людская гуща в направлении мэра. Толпа быстро превращалась в стаю хищников.
Я секунду раскидывал лобными долями, а потом рванулся на «хонде» прямо в ту сторону, довольно немилосердно заставляя людей убирать и отшатывать свои тела. Когда понял, что дальше не пробиться, то напялил шляпу и черные очки, выскочил из машины и торжественно заявил: "Товарищи, автомобиль руками не трогать, он принадлежит городскому стачкому." Затем протиснулся сквозь кольцо, окружающее мэра, с такими вескими словами: "не бейте его, я его сам ударю". Решительно подхватил Беленкова и сунул свою руку под мышку, изображая наличие кобуры с пистолетом.
— Внимание. Отойти на два шага. Я кому сказал! Работает "ка гэ бэ". Ну, кто хочет съесть пулю? Разболтались тут, понимаешь. Беленкова будет судить трибунал. Наррродный ррреволюцьонный трррибунал.
И пипл купился, отшатнулся в сторону, образовал коридор. По нему я и провел мэра под раздвигающий толпу шепоток: "Кагэбэшник поволок Беленкова под трибунал".
Может, возникли бы проблемы с самим Беленковым, но я ему подмигнул и он — перед чередой дверей на фронтоне административного здания — шепнул мне:
— В левую крайнюю.
Перед самой дверной створкой он гаркнул:
— Сержант Ступин, открой, это я, Беленков с сопровождающим.
Дверь резко распахнулась, мы влетели внутрь, и она тут же захлопнулась, отрезав нас от ревущей площади. Даже мне стало приятно, не говоря уж о многострадальном мэре.
Он, почти не оборачиваясь на меня, помчался по коридору. Я припустил за ним. А сержант Ступин следом за нами.
— Послушайте, мэр, вы собираетесь кончать этот бедлам? — поинтересовался я, стараясь не отстать.
Он на секунду приостановился.
— Я собираюсь немедленно подать в отставку.
— Я вас не ради этого вытащил из гущи товарищей.
— Да кто вы собственно такой? — нетерпеливо произнес городской голова.
— Я приятель вашей дочери. Меня зовут Леня.
Мэр затащил меня в какую-то курилку.
— Вот ради Аннушки я и собираюсь подать в отставку, Леня.
— Ага, Сердобольку испугались… Да я уже наполовину все выяснил. Он организовал весь этот хипиш с метеоритом, чтобы убрать вас с должности и скупить всю недвижимость через подставную фирму "Новое рождение".
— У вас есть документальные подтверждения?
— Нет, только наметки. Но надо провести официальное расследование.
— Какими силами? Мне никто не подчинится без ИХ решения. Мне никто и не подчинялся без ИХ согласия… — У мужика явно сдавали нервы. — Я даже мэром стал по воле Сердоболько. Он тогда сообразил, что людям нужны новые лица, что сам он надоел. Только после его благословения меня и газета и радио поддержали.
По физиономии мэра было заметно, что эти воспоминания не самые светлые.
— Но почему вы решили, что после отставки… ОНИ отпустят вашу дочь, ведь, может, Анна знает про них такое…
— ОНИ мне обещали, еще когда я связывался с ними из Англии.
— ОНИ и Хоку, наверное, обещали, а какая с ним приключилась неприятность вы, наверное, уже знаете… Послушайте, дайте мне хоть какую-то зацепку. Я — вольняшка, никто из НИХ не видел нас вместе. Я самостоятельно раскручу Сердоболько и всю ИХ кодлу.
— Леня, даже захотев, я ничем бы вам не помог. Мой кабинет уже оккупирован Сердоболько… Сердоболько кругом… Ну, что еще… пожалуй, обратитесь к Крутихину, это бывший делопроизводитель горкома партии. Благодаря ему я кое-что узнал про эту, как вы выражаетесь, кодлу, из-за чего им пришлось подвинуться и пропустить меня. Номер его телефона 22-345. Крутихин, кстати, большой любитель рыбалки… Но искать Анну вам нельзя, запомнили?.. Все. Ступин, потихоньку выпустите гражданина отсюда.
— Обязательно, Виктор Тимофеевич.
Беленков рванул куда-то по коридору, а Ступин проводил меня куда следует. А именно к окошку туалета на первом этаже.
— Ты знаешь, парень, — сказал мне напоследок сержант, — придется мне и при Сердоболько служить, хотя тошнит от него, гада. Сейчас, конечно, кругом эти нувориши, но они хотя бы платят… А такие как Сердоболько всегда норовят бесплатно прокатиться. Помню, собиралось все наше горначальство с ним во главе во дворце спорта, там бассейн, сауна, местные певицы и плясуньи выдрючивались и все такое. А мне всю ночь сторожить их, на улице околачиваться…
— А кто собирался-то, сержант?
— Так я тебе и сказал… Они все люди до сих пор могучие… Ну, ладно, кроме Сердоболько, Гуняков был, как же без него, Остапенко, Тархов, глава комсомольского горкома. По пьянке самый шебутной…
