Иван Шишкин - Случайный попутчик.
– Те ребята не боятся ничего, и очень любят игры с огнем. – Бык улыбался, потряхивая бичом. – Повеселимся!…
– Хорошо, Бык, – сказал Кадет, – я согласен выйти на арену, как ты хотел. И у тебя будет Имя. Но амулет останется у меня.
Бык отрицательно покачал головой.
– Я передумал, Урод. Ты выйдешь на арену, у владетельного господина Дор, – хмыкнул он. – Ты знаешь, что означает "владетельный господин"? Так знай: это как лорд в королевстве Стерра. Тупое животное! А знаешь ли ты, что означает на нашем языке "дор"?
– Боец на арене.
– Да, предки господина Дор были бойцами на арене. Теперь он сам содержит арену. И зверинец. Сообрази, Урод, как наживает деньги – большие деньги! – господин Дор? И ты выйдешь на арену! Но без амулета! – Он засмеялся. – А вдруг он и вправду магический… Покажи его уважаемому торговцу. Нет? Ну, зову ребят из боевой охраны?
– У меня нет амулета. – Кадет распахнул рубашку и показал грудь.
– Ты, воин, не умеешь вести дела, – недовольно сказал торговец и поджал губы. – Если бы я знал, что это займет столько времени… И впустую…
– Куда ты его дел? – потрясенно спросил Бык. Потыкал Кадета рукояткой бича в грудь, в живот, по спине, между ног. – Проклятый Урод! Куда ты его дел!?
– Я отдал его другу. Которого ты продал. И теперь он со всеми вещами, которые при нем, принадлежит своему хозяину, – уверенно произнес Кадет. – Таков обычай, верно, уважаемый? – обратился он к торговцу. Тот неохотно кивнул.
Бык был в замешательстве, а торговец сделал гримасу и уже хотел уйти, но Бык почти взмолился:
– Подожди, уважаемый, Урод врет, я видел амулет на нем уже после того, как увели старикашку. Где твоя деревяшка, твой амулет, Урод?! – От неудачи и позора Бык свирепел на глазах. Он распустил бич. Торговец поспешно отошел в сторону и оказался вблизи толпы рабов. Бык ударил Кадета с оттягом, рубашка на спине лопнула, полетели клоки волос с головы, закапала кровь. – Я тебя сейчас убью!… Я тебя сейчас убью!…
– А тридцать золотых империалов?… – насмешливо спросил Кадет. – Ты разоришься, Бык!…
Бык ударил бичом ближайших рабов.
– Купи меня, добрый господин, – подняли крик рабы и потянули к торговцу руки. – Спаси меня, добрый человек! – Торговец попятился.
– Тихо! – щелкнул бич Быка. – Тихо! Сейчас, господин, сейчас!… Я знаю, как с ними обращаться!… Тихо! Слушайте и послушайтесь! Того, кто скажет, куда Урод подевал свой амулет, я подарю этому господину.
– Мне не нужны рабы… – слабо возразил торговец.
– Я жду! – бич Быка легонько щелкнул. – И добрый господин ждет, кто ему услужит…
Глупая надежда и тупой страх – родители предательства:
– Урод бросил свой амулет с шеи за камни, – сдавленно крикнул из толпы рабов молодой голос. – Я видел!… Я покажу!… Я принесу!…
… Торговец повертел в руках диск, взвесил на ладони, прищурившись, порассматривал тонкую резьбу:
– Я куплю эту вещь, – сказал он Быку, но смотрел на Кадета, брошенного Быком на почву. Крепкий грубый ботинок Быка прижимал голову Кадета к камням. – Необычная вещь, откуда она?
– Из Срединных земель, – быстро ответил Кадет. – Не покупай эту вещь, торговец. Она принесет тебе и твоей семье много несчастий! Самых ужасных! Поверь, я хочу тебе только добра!…
– Не слушай его, почтенный торговец, – Бык презрительно скривил губы. – Покупай у него амулет! – Торговец не казался ни напуганным, ни смущенным. Или не подавал вида.
– Что ты делаешь с купленными амулетами, торговец? – Кадет вытащил голову из-под ботинка Быка.
– Я их просто собираю, в моем доме, – неожиданно охотно объяснил торговец. – Одни собирают деньги, другие – женщин, – с усмешкой произнес он, – а я – вещицы. Деньги можно потерять, женщины – надоесть, а за каждой необычной вещицей – история и загадка. Твоя вещица мне понравилась. Она и взаправду, – он кивнул Быку, – необычная. Такая большая, но легкая. Она пустая внутри?
Паника холодными пальцами схватила Кадета за горло.
– Не вздумай ломать его, – торопливо, хрипло произнес он. – Сила, заключенная в нем, сожжет все вокруг, один раз так уже случилось.
– Я не ломаю вещи, – оскорблено произнес торговец. – Я их изучаю. Я дам за эту вещь… два маленьких серебрячка, – осторожно добавил он.
– Две бутылки вина?! Разве это цена, мой господин!? – искренне оскорбился Бык. -Урод, ведь твой амулет стоит гораздо больше, верно?… Ведь он же – древний. И сильный, да?
– Послушай, Бык! – медленно сказал Кадет. – Ты хотел получить за меня тридцать империалов. Неужели ты согласишься на две маленькие серебряные монетки? Этот амулет – это я. – Бык согласно кивал головой. – Значит, он стоит тридцать империалов.
– Глупости! Я покупаю не тебя, не твою Судьбу, раб, а твою вещь, – назидательно произнес торговец, он рассердился. – Мне нет дела до тебя. Может быть, ты и стоишь названную тобой сумму, но не эта маленькая вещь.
– А если я лишусь силы без амулета, а, Бык? – сказал Кадет.
– Значит такая у тебя Судьба, Урод, – засмеялся Бык. – Значит, господин Дор просто скормит тебя своим зверям.
– Ну, ладно, три маленьких серебрячка! – предложил торговец. – Решай, раб, и я пойду. Надо торопиться, Светило уже в зените.
– Откажись от сделки, Бык, – заторопился Кадет. – Ты ничего не выгадаешь. Я расскажу тебе, как ты на мне заработаешь очень много денег…
– Не хочешь лишиться амулета… – осклабился Бык. – Эх, знать бы мне раньше… По рукам! – весело крикнул Бык купцу. И протянул открытую ладонь, – хлопни мне по ладони и забирай амулет!
– Воин, но ты знаешь правило: до захода Светила деньги должны остаться у раба, – напомнил торговец.
– До захода Светила… – кивнул Бык. – Плати ему, и дело с концом! – Бык довольно засмеялся.
– Я хочу попрощаться с амулетом, – сказал Кадет. – Иначе сделка не будет считаться добровольной. – Он лихорадочно обдумывал ситуацию: если сейчас каким-нибудь способом расстроить сделку с торговцем, Бык обязательно отберет диск и будет искать способ его уничтожить, значит, придется подыграть торговцу, но заставить его беречь диск…
Торговец вопросительно посмотрел на Быка. Бык скривился, но все-таки кивнул головой, соглашаясь. Из рук торговца Кадет взял диск бережно, в обе ладони. Приложил его к одной щеке, к другой, потер им лоб. Дерево, или то, что казалось темноватым деревом, было теплым. Он провел пальцами по едва ощутимому рисунку-символу Цивилизованного Пространства на выпуклых поверхностях, по боковым ребрам, ощупывая знакомые фиксаторы защитных крышек, которые выглядели как маленькие случайные бугорки или наросты на ребре диска. Со стороны могло показаться, что он молится или плачет, – кто-то из рабов неподалеку то ли всхлипнул, то ли судорожно вздохнул.
