Тим Пауэрс - Двенадцать часов тьмы (Врата Анубиса - 2)
- Ну и каково тебе таскать свой вес, Эзра? Лонгвелл покраснел под взглядами остальных членов Братства.
- Не так плохо, - сказал он, опускаясь в крякнувшее под его тяжестью кресло. - Хотя все равно чертовски холодно.
- Ничего, это тебе полезно, Эзра: бодрит, - заявил Бургхард, вновь переводя взгляд на разостланную на столе карту. Он постучал по правому верхнему углу черенком своей глиняной трубки и обычным для него деловым тоном продолжал:
- Итак, вы видите, джентльмены, что возросшая активность Фике и его шайки цыган...
Его слова были прерваны громким стуком в дверь.
В мгновение ока все оказались на ногах, схватив мечи и пистолеты; каждый, вскакивая, высвободил цепь из-за отворота ботфортов, словно жизнь его зависела от этой цепи не меньше, чем от оружия.
Бургхард подошел к двери, отодвинул засов и отступил на шаг. - Не заперто! - крикнул он.
Дверь распахнулась, и брови всех присутствующих удивленно поползли вверх: в комнату ввалился некто, очень напоминающий героя скандинавских мифов. Он был невероятно высок - выше даже короля, а уж в том было добрых два ярда росту, и его странного покроя, не по сезону тонкий плащ не мог скрыть размаха его плеч и крепости рук. Покрытая льдом и инеем борода делала его похожим на старика.
- Если у вас есть огонь, - прохрипел он, с трудом ворочая замерзшими губами, - и чего-нибудь горячего выпить... - Он пошатнулся, и Лонгвелл испугался, что в случае его падения все книги обрушатся с полок.
Бургхард, словно лишившись дара речи, ткнул пальцем в правый башмак пришельца - за ним по полу тянулась обледенелая цепь - и бросился подхватить его.
- Бисли! - рявкнул он. - Помоги мне удержать его. Эзра, кофе и бренди, быстро! - Бургхард и Бисли помогли полузамерзшему великану добраться до скамьи у огня. Когда Лонгвелл принес большую кружку кофе с ромом, великан не сразу припал к ней, а прежде подышал немного ароматным паром.
- Ax, - выдохнул он наконец, поставив кружку на скамью рядом с собой и протягивая рухи к пламени. - Я думал, мне конец. У вас что, все зимы такие?
Бургхард нахмурился и переглянулся с остальными:
- Кто вы такой, сэр, и как вы оказались здесь?
- Я слышал, что вы собирались... то есть собираетесь в доме на южном конце моста. В первый дом, куда я постучал, меня не пустили, но дали мне ваш адрес. Что же до того, кто я, вы можете звать меня... черт, я даже не могу выдумать подходящего имени. В общем, я пришел сюда, - и изможденное лицо его осветилось улыбкой, - потому что знал, что должен прийти сюда. Сдается мне, что вы - те гончие, что нужны мне для того, чтобы изловить мою лисицу. Видите ли, есть такой чародей по имени доктор Ромени...
- Вы хотите сказать, доктор Романелли? - спросил Бургхард. - Мы слышали о таком.
- Слышали? В ваше время? Слава Богу. Так вот, у Романелли есть двойник по имени Ромени, запрыгнувший - я полагаю, вам ясно, что с помощью колдовства - в ваш Лондон. Его надлежит изловить и принудить вернуться туда... где ему положено быть. И если повезет, его можно будет заставить захватить и меня с собой.
- Близнец? Бьюсь об заклад, вы имеете в виду ка, - заявил Лонгвелл, ухватив щипцами уголек из камина и осторожно опуская его в свеженабитую трубку. - Не угодно ли трубочку?
- Спасибо, не откажусь, - ответил Дойль, принимая хрупкую трубку белой глины и кисет с табаком. - Что такое ка?
Бургхард нахмурился еще сильнее:
- Вы чертовски странный человек, сэр. Воистину вы - странная смесь знания и неведения; настанет время, я надеюсь, когда я с удовольствием выслушаю вашу историю. Например, вы носите связующую цепь, однако непохоже, чтобы вы знали о нас много, вам известен доктор Романелли, но вы не знаете, что такое ка или как случилось, что нынешняя зима выдалась такой свирепой. - Он улыбнулся, хотя в его простецких на первый взгляд глазах продолжал гореть подозрительный огонек. Он провел пятерней по своим коротко остриженным, редеющим волосам. Так или иначе, ка - это копия живого человека, взращенная из нескольких капель крови оригинала в чане со специальным зельем. И если весь процесс выполнен как положено, копия не только неотличима от оригинала внешне, но и обладает всеми его познаниями.
Дойль набил трубку сухим табаком и разжег ее так же, как это делал Лонгвелл.
- Да, я полагаю, Ромени может оказаться такой тварью, - сказал он, выпуская кольцо дыма и наслаждаясь тем, как оттаивает у камина его борода. Неожиданно его глаза расширились. - Ага, кажется, я знаю еще одного человека, который может быть... ка. Вот бедолага! Я уверен, сам он и не знает этого.
- Вам известен Аменофис Фике? - спросил Бургхард.
Дойль оглядел всю компанию, не зная, сколько известного ему он может открыть им.
- Он был - или есть, или будет - вожак шайки цыган.
- Воистину так. Только почему "был" или "будет"?
- Не обращайте внимания. Так или иначе, джентльмены, это ка доктора Романелли находится сегодня в Лондоне, и он обладает знаниями, которые заказаны здесь всякому, и его необходимо найти и отправить туда, где ему положено находиться.
- И вы хотите вернуться с ним? - уточнил Бургхард.
- Совершенно верно.
- Но зачем вам такой опасный - пусть и быстрый - способ перемещения? удивился Бургхард. - Верхом или морем вы за шесть месяцев можете добраться почти куда угодно.
Дойль вздохнул.
- Насколько я понимаю, вы выполняете функции... некоторого рода магической полиции, - начал он. Бургхард улыбнулся и вздрогнул одновременно.
- Не совсем так, сэр. Ряд могущественных и дальновидных лордов платят нам за то, что мы оберегаем Англию от колдовской порчи. Мы не занимаемся магией, но боремся с ней.
- Ясно. - Дойль положил трубку на камин. - Если я расскажу вам все, осторожно произнес он, - и вы согласитесь, что эта тварь Ромени представляет собой угрозу - я бы сказал, страшную угрозу - Лондону, Англии и всему миру, то поможете ли вы мне изловить его и не препятствовать моему возвращению - если это, конечно, возможно - туда, куда мне нужно?
- Даю вам свое слово, - негромко ответил Бургхард. Дойль несколько секунд молча смотрел на него. В комнате воцарилась тишина, только трещали поленья в камине.
- Хорошо, - громко произнес он наконец. - Я постараюсь быть кратким действовать надо быстро, а мне кажется, я знаю, где его надо искать через час или около того. Мы с ним брошены сюда какой-то магической силой, но не из другой страны вроде Турции. Мы попали сюда из другого времени. Последнее утро, что я помню, было утро двадцать шестого сентября 1810 года.
Лонгвелл прыснул, но осекся, когда Бургхард поднял руку.
- Продолжайте, - сказал тот.
- Итак, что-то... - Дойль замолчал, поскольку заметил на столе тетрадь в кожаном переплете, и хотя та была совсем новая, с вытисненными на обложке золотыми цифрами 1684, он узнал ее и подошел к столу. Рядом с чернильницей лежало наготове перо, и он, ухмыляясь, окунул его в чернильницу, открыл последнюю страницу и написал на обложке: "Ихей, энданбрей. Анкей уйяй игитдай?"
