Алексей Корепанов - Время Чёрной Луны
Все живущие в городе, независимо от происхождения, стали равноправными гражданами Тола-Уо. Дни проходили в богослужениях и занятиях науками таинств, чтении и прогулках в садах, общих трапезах и театрализованных мистериях. Совет служителей, возглавляемый старшим служителем храма Уо, руководил всей жизнью города, избавленной от тревог и забот о хлебе насущном. Город пребывал в золотом веке, пользуясь всеми благами, которые предоставляли ему большие и малые страны в обмен на гарантию того, что Плоды Смерти будут вечно покоиться в храме Уо и никогда не падут испепеляющим огнем на города и селения. Город собирал дань, достаточную для беззаботного существования двух тысяч своих горожан, – и процветал. Время, казалось, застыло над ним, зачарованное красотой и величием его строений, и не решаясь пролиться дождем перемен. Плоды Смерти стали плодами счастливой жизни для горожан – потомков первопоселенцев: служителей старого храма в стране Соор, рабов и свободных граждан.
Дань собирали беджи, дюжина могучих существ, которые привозили пустые гигантские повозки в установленное место в предгорьях, оставляли их там и возвращались в город, а затем забирали повозки, уже нагруженные всем необходимым для жизни тех, кто находился под покровительством небесного божества Уо. И ни один правитель не смел отказаться от уплаты дани.
Именно так поняли служители пророчество небесного божества Уо о том, что им суждено быть владыками подзвездного мира…
Беджей обнаружили при возведении города; вернее, тогда еще не беджей, а двенадцать голубоватых яиц величиной не больше лесного ореха, угнездившихся в каменной глыбе в самом дальнем углу самой глубокой и длинной пещеры. Служители перенесли яйца в храм Уо и долго воздействовали на них, используя свои необычные способности, дарованные божеством, и скорлупа яиц наконец треснула и в мир явились беджи. Неуязвимые и наводящие страх своим видом, безропотные и понятливые, они стали помощниками служителей, хотя никто из служителей так и не постиг, откуда взялись в пещере яйца странных существ и с какой целью беджи вступили в пределы бытия. Небесное божество Уо пока хранило молчание, и не было озарений, но молчание это по некоторым признакам истолковывалось хранителями как одобрение. И город, неприступный город хранителей Плодов Смерти, продолжал процветать.
Беджи были верными помощниками. Беджи все понимали. В благодарность за то, что им помогли появиться на свет, беджи беспрекословно выполняли роль перевозчиков грузов. Хотя у них было совсем иное предназначение в этом мире.
Вот так и текло, текло, текло время, но бежди не менялись, словно были бессмертными, словно знали секрет борьбы с энтропией… Беджи все понимали…
5
Мне снились горы, снился город в котловине, обрамленной зубчатыми каменными стенами, созданными природой и достроенными людьми. В темной воде бассейнов отражались колючие звезды, застыли в безветрии деревья, окна ажурных зданий источали мягкий свет. Внезапно звезды померкли, небо покрылось трещинами, вспучилось, как вспучивается асфальт под напором прорастающих молодых побегов, беззвучно раскололось – и в пустоте, поглотившей небо, возник мертвый лик Черной Луны. Чернота хлынула на город Тола-Уо, меняя его застывшие контуры. В последнее мгновение перед тем как исчезнуть, город превратился в очень знакомые улицы и строения – и все пропало, захлебнувшись этой чернотой.
Я открыл глаза и ничего не увидел. По-прежнему слегка пахло сеном и мое тело продолжало покачиваться в такт с неторопливой поступью Ледокола-беджа.
Неужели история Плодов Смерти – не более чем сон, приснившийся в пути к горам? Но кто прилежно выложил в мозаичный узор подробности сна, кто придумал эти странные имена и названия? Темерши… Баодд… Клыки Дуггуна… Уо… Соор… Элинре… Мое недремлющее воображение? А если нет – то кто?
«Я. Я дал тебе исходное знание».
Странно было ощущать, как нечто говорит внутри тебя, не говорит даже, а беззвучно сообщает, потому что не раздавалось вокруг никаких звуков, кроме монотонного клокотания под кожей моего Ледокола. Кто-то общался со мной, в этом не было никакого сомнения.
«Кто ты?» – задал я мысленный вопрос, решив не отступать от правил игры. Хотя была ли это игра – или что-то другое?
«Сю», – незамедлительно последовал короткий ответ. Вероятно, так звали того, с кем я общался. Он мог находиться где угодно: рядом со мной, в темном «кармане» беджа, а может быть даже на том самом месте, где находился я, – это если мы существовали в разных пространственных измерениях, но сознания наши проецировались друг на друга; он мог с такой же вероятностью пребывать на другом краю Вселенной, а то и вовсе в другой Вселенной – расстояния и разница структур тут, само собой разумеется, значения не имели, потому что не могли быть помехой для общения. Подтверждений тому всегда было предостаточно.
«Кто ты по своей сущности?» – продолжал я, старательно мысленно проговаривая слова, пытаясь, так сказать, идентифицировать собеседника, как будто это было столь уж важно. Но такова, наверное, натура человеческая.
«Творение. Отражение. Творец», – последовал лаконичный и, пожалуй, исчерпывающий ответ.
«Где ты находишься?» – не сдавался я, постепенно начиная чувствовать себя следователем райотдела при исполнении служебных обязанностей.
«Везде», – сразу же отозвался мой далекий или близкий собеседник.
Что ж, если верна хотя бы в самом первом приближении волновая теория Вселенной, то каждый из нас, равно как и каждый предмет, действительно находится везде, только где-то нас больше, а где-то
– меньше, хотя все это, конечно, весьма и весьма относительно, как относительно и все сущее. В общем-то, вся эта скупая и в то же время всеобъемлющая информация, любезно предоставленная мне собеседником, вполне могла являться информацией и обо мне: я ведь тоже – творение, отражение и творец, я триедин (вот она – истинная Триада!), и я тоже – везде. Так может быть, со мной общается «я сам»?
Нужно было менять вопросы – и я поменял.
«Что значит твое имя – Сю? – мысленно выговорил я. – Ты человек?»
«Я – Сю. Наименование выбрано для удобства в общении и отличия от подобных».
Что ж, вполне логично.
«Кто выбрал наименование?»
«Я».
Сю либо не хотел раскрываться, либо действительно не понимал, чего я от него добиваюсь. Нужно было попробовать подойти с другой стороны.
«Откуда у тебя исходное знание о Плодах Смерти?»
«Знание везде. Отбор и использование».
Ага… Туманно, на первый взгляд, но я, кажется, начинал приспосабливаться к манере общения собеседника. Вероятно, Сю имеет в виду единый информационный океан, хранящий все сведения о прошлом, настоящем и, возможно, о вариантном будущем. Действительно, забрасывай сеть, перебирай улов и вари уху на свой вкус. Если, конечно, знаешь, где искать сей океан, если располагаешь соответствующими плавсредствами и снаряжением, умеешь закидывать сеть, имеешь представление о том, что именно выбрать из улова, и сколько соли и лаврового листа положить в варево. И как съесть, не обжегшись и не подавившись. Мой собеседник, видимо, все это знал и умел.
